Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И Иван-царевич начал у родителя своего просить на то благословения. Царь Выслав сказал ему: „Сын мой любезный, чадо мое милое! Ты еще молод и к такому дальнему и трудному пути непривычен; зачем тебе от меня отлучаться? Ведь братья и так поехали. Ну, а ежели и ты от меня уедешь и вы все трое долго не возвратитесь? Я уже при старости и хожу под богом, и ежели во время отлучки вашей господь бог отымет мою жизнь, то кто вместо меня будет управлять моим царством? Тогда может сделаться бунт или несогласие между нашим народом, а унять будет некому; или неприятель под наши области подступит, а управлять войсками нашими будет некому!"
Однако сколько царь Выслав ни старался удержать Ивана-царевича, но никак не мог не отпустить его по его неотступной просьбе. Иван-царевич взял у родителя благословение, выбрал себе коня и поехал в путь, сам не зная куда.
Едет он путем-дорогою, близко ли, далёко ли, низко ли, высоко ли, — скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, — наконец приехал он в чистое поле, в зеленые луга. А в чистом поле стоит столб, а на столбу написаны слова: „Кто поедет от столба сего прямо, тот будет голоден и холоден; кто поедет в правую сторону, тот будет здрав и жив, а конь его будет мертв; а кто поедет в левую сторону, тот сам будет убит, а конь его жив и здрав останется!" Иван-царевич прочел эту надпись и поехал в правую сторону, держа на уме: хотя конь его и убит будет, зато сам жив останется и со временем сможет достать себе другого коня.
Ехал он день, другой и третий; вдруг вышел ему навстречу пребольшой серый волк и сказал: „Ох ты гой еси, младой юноша Иван-царевич! Ведь ты читал: на столбе написано, что конь твой будет мертв, так зачем сюда едешь?" Волк вымолвил эти слова, разорвал коня Ивана-царевича надвое и пошел прочь в сторону.
Иван-царевич очень сокрушался по своему коню, заплакал горько и пошел дальше пешком.
Шел он целый день и устал несказанно, и только хотел присесть отдохнуть, вдруг нагнал его серый волк и говорит ему: „Жаль мне тебя, Иван-царевич, что ты изнурился, жаль мне и того, что я заел твоего доброго коня… Садись на меня, на серого волка, и скажи, куда тебя везти и зачем?"
Иван-царевич сказал серому волку, куда ему ехать надобно, и серый волк помчался с ним пуще коня и через некоторое время, как раз ночью, привез Ивана-царевича к каменной стене — гораздо высокой, остановился и сказал: „Ну, Иван-царевич, слезай с меня, с серого волка, и полезай теперь через эту каменную стену; тут за стеною сад, а в том саду жар-птица сидит в золотой клетке. Ты жар-птицу возьми, а золотую клетку не трогай; ежели клетку возьмешь, то тебе оттуда не уйти будет: тебя тотчас поймают! "
Иван-царевич перелез через каменную стену в сад, увидел жар-птицу в золотой клетке и очень на нее прельстился. Вынул птицу из клетки и пошел назад, да потом одумался и сказал сам себе: „Что я взял жар-птицу без клетки, куда я ее посажу?" Воротился и лишь только снял золотую клетку, как вдруг пошел стук и гром по всему саду, ибо к той золотой клетке были струны подведены. Караульные тотчас проснулись, прибежали в сад, поймали Иван-царевича с жар-птицею и привели к своему царю, которого звали Долматом.
Царь Долмат весьма разгневался на Ивана-царевича и вскричал на него громким и сердитым голосом: „Как не стыдно тебе, младой юноша, воровать! Да кто ты таков, и которой земли, и какого отца сын, и как тебя по имени зовут?" Иван-царевич ему молвил: „Я из царства Выславова, сын царя Выслава Андроновича, а зовут меня Иван-царевич. Твоя жар-птица повадилась к нам летать в сад каждую ночь, и срывала с любимой отца моего яблони золотые яблочки, и почти все дерево испортила; для того послал меня мой родитель, чтобы сыскать жар-птицу и к нему привезти!" — ,Ох ты, младой юноша, Иван-царевич, — молвил царь Долмат, — пригоже ли так делать, как ты сделал? Ты бы пришел ко мне, я бы тебе жар-птицу с честью отдал; а теперь хорошо ли будет, когда я разошлю во все государства о тебе объявить, как ты в моем государстве нечестно поступил? Однако слушай, Иван-царевич! Ежели ты сослужишь мне службу — съездишь за тридевять земель, в тридесятое государство и достанешь мне от царя Афрона коня златогривого, то я тебя в твоей вине прощу и жар-птицу тебе с великою честью отдам; а ежели не сослужишь этой службы, то дам о тебе знать во все государства, что ты нечестный вор! "
Пошел Иван-царевич от царя Долмата в великой печали, обещая ему достать коня златогривого. Пришел он к серому волку и рассказал ему обо всем, что ему царь Долмат говорил. „Ох ты гой еси, младой юноша Иван-царевич! — молвил ему серый волк. — Почему ты слова моего не слушался и взял золотую клетку?" — „Виноват я перед тобою", — сказал волку Иван-царевич. „Добро, быть так! — молвил серый волк. — Садись на меня, на серого волка: я тебя свезу, куда тебе надобно! "
Иван-царевич сел серому волку на спину, а волк побежал так скоро, как стрела, и бежал он долго ли, коротко ли, наконец прибежал в государство царя Афрона ночью. И, пришедши к белокаменным царским конюшням, серый волк Ивану-царевичу сказал: „Ступай, Иван-царевич, в эти белокаменные конюшни, — теперь караульные конюхи все крепко спят, — и бери ты коня златогривого. Только на стене висит золотая узда, ты ее не бери, а то худо тебе будет! "
Иван-царевич вступил в белокаменные конюшни, взял коня и пошел было назад, но увидел на стене золотую узду и так на нее прельстился, что снял ее с гвоздя; и только снял, как вдруг пошел гром и шум по всем конюшням, потому что к той узде были струны подведены. Караульные конюхи тотчас проснулись, прибежали, Ивана-царевича поймали и повели к царю Афрону.
Царь Афрон начал его спрашивать: „Ох ты гой еси, младой юноша! Скажи мне, из которого ты государства, и которого отца сын, и как тебя по имени зовут?" На то отвечал ему Иван-царевич: „Я сам из царства Выславова, сын царя Выслава Андроновича, а
