— Джуд. Можно, я буду называть тебя так?

— Конечно, — согласилась она, робея.

— Ты выглядишь настоящей красавицей.

— Спасибо.

— Ты, наверное, удивляешься, почему я здесь? Конечно, удивляешься. Я хочу, чтобы ты приняла от меня это. — Старик протянул ей бархатную коробочку.

Видя, что она не делает попытки ее открыть, он ободряюще кивнул. — Прошу тебя.

Дрожащими руками Джуд открыла коробочку.

Внутри лежало массивное золотое кольцо с богатой инкрустацией.

— Оно очень красивое, — сказала она, вопросительно глядя на Ди Росси.

— Моя жена, мать Луки, подарила мне его на нашей свадьбе. Я подумал, что ты, может быть, захочешь передать его Луке? Я дал ему обручальное кольцо матери, чтобы он подарил его тебе.

Совершенно неожиданный поступок старика вызвал слезы на глазах Джуд.

— Спасибо, я счастлива исполнить вашу просьбу, тихо произнесла она. Значительность происходящего глубоко тронула ее.

Он ответил очень кратко:

— Хорошо.

Джуд показалось, что он остался доволен. Потом он снова посмотрел на нее.

— Я понимаю, почему мой сын полюбил тебя.

.Но он вовсе меня не любит! — хотелось крикнуть ей.

Оттого, что он все не правильно понял, ее глаза налились слезами, которые она изо всех сил постаралась сдержать. Вскоре в дверь снова постучали.

Джуд несколько раз глубоко вздохнула.

— О, цветы! Какая красота! — воскликнула она, но потом узнала мужчину с букетом и смертельно побледнела. — Папа! — прошептала она, не веря своим глазам. — Ты здесь?

— Прямо с самолета, — ответил он. Его загорелое лицо было копией лица ее брата. — Твой муж — очень настойчивый человек. И если он что-то вобьет себе в голову, его не переубедишь.

— Это организовал Лука? — удивилась Джуд.

— Он решил порадовать тебя присутствием на свадьбе твоего старенького папы.

Джуд впервые в жизни заметила смущение отца, он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Она с радостью обвила его шею руками и воскликнула:

— Лука поступил совершенно правильно!

— Осторожно, девочка, ты испортишь букет, — растроганно сказал отец, осторожно отодвигая ее в сторону. — Господи! Какая же ты красивая!

Джуд покачала головой и с чувством произнесла:

— До сих пор не могу поверить, что ты здесь!

— Мы очень долго не виделись, но ведь нам никогда не поздно снова познакомиться и получше узнать друг друга.

— Я бы очень этого хотела.

Джуд глубоко вздохнула, взяла отца под руку и приняла у него букет из белых роз и гипсофил.

— Ты готова, дочка?

— Готова, папа.

Ей оставалось лишь надеяться, что все пройдет гладко и она не споткнется и не забудет слова, которые должна сказать.

Несмотря на все ее страхи, церемония прошла без единой помехи. Миниатюрная часовня благоухала цветами и ароматами духов. Среди множества лиц Джуд видела только одно лицо. Лишь после окончания церемонии она ощутила запоздалое волнение, когда они вместе с Лукой прошествовали в салон с видом на Большой канал, где были сервированы столы для праздничного обеда.

— Ты дрожишь, — озабоченно заметил Лука, склоняясь к ней и внимательно разглядывая ее лицо. Может быть, ты хочешь сесть?

— Мне бы глоток свежего воздуха.

Кивнув, он повел ее в маленький внутренний двор. На крошечных балконах росли яркие цветы, в миниатюрных фонтанах тихо журчала вода. Лука усадил ее на ажурную железную скамью.

Джуд несколько раз глубоко вздохнула и наклонила голову.

— Тебе лучше? — спросил он.

Она кивнула.

— Я справилась… выдержала вею церемонию. — Она неуверенно засмеялась.

— Сожаления обычно наступают лишь после, того, как разрезан свадебный пирог.

Джуд широко распахнула глаза.

— Я ни о чем не сожалею, — быстро проговорила она, а потом, словно спохватившись, поспешно добавила:

— Почему ты… Ты сожалеешь? — Она запоздало отметила его необычное напряжение и, резко вскочив на ноги, повторила свой вопрос:

— Ты действительно сожалеешь?

— Я сожалею единственно о том, что нам все же придется вернуться к гостям. Праздник только начинается, а мне бы хотелось как можно скорее остаться наедине с тобой.

Он так на нее смотрел, что ее сердце забилось как сумасшедшее.

— Кстати, я очень благодарна тебе за то, что ты пригласил моего отца. Лука. Спасибо. — Ее голос растроганно дрогнул.

— Я хотел сделать тебе приятное. — Он взял ее за руки и притянул к себе. — Я многое хочу сказать тебе, но боюсь, что стоит мне начать, как кто-нибудь обязательно появится и помешает мне. Давай встретимся здесь, скажем, в одиннадцать часов?

Джуд молча кивнула. Она запретила себе думать о том, что он скажет ей при встрече, но невольно то и дело вспоминала об этом. Вернувшись к гостям, она улыбалась им, смеялась, танцевала и вела себя как счастливая и беззаботная невеста. Время от времени она переводила взгляд на высокую импозантную фигуру Луки и всякий раз встречалась с ним взглядом.

В такие моменты она чувствовала радостное смущение и одновременно испуг. Из-за этого она дважды уронила свой бокал и один раз наступила на ногу какому-то дипломату.

Поздним вечером ее пригласил на танец Марко, который оказался искусным танцором.

— Не волнуйся так, — засмеялся он, — я спросил разрешения у Луки.

Джуд не поняла, шутит он или говорит серьезно.

— Обрати внимание на даму в красном, — попросила Джуд Марко во время танца. — Она не спускает с меня глаз на протяжении всего вечера.

— Это Наталия Корради, бабушка Валентины, старая карга и известная склочница, — слегка покраснев, ответил Марко. — Парень, который сидит рядом с ней, ее сын Лоран, а блондинка — его жена.

Джуд кивнула. По крайней мере ей стало понятно, почему эта троица бросала на нее столь ненавидящие взгляды.

— Послушай, Марко, не мог бы ты дотанцевать со мной до той двери? Я хочу выскользнуть из зала, чтобы сказать «спокойной ночи» детям.

— Конечно, — согласился он, продолжая кружить ее по залу.

Джуд провела полчаса с детьми, пообещала Валентине и Софии принести свадебные цветы, чтобы засушить их и хранить вечно. Потом дала слово Джозефу, что никогда больше его не заставят надеть костюм пажа, и отыскала в углу любимого медвежонка Эми.