Неподвижно сидел Торан, словно не видя приближавшихся призраков. Те скинули капюшоны, обнажив безликие прозрачные головы, а Торан продолжал сидеть, поглаживая холодную сталь меча. Когда призраки были в нескольких шагах от него, он процедил сквозь зубы:

– Я приду сам! – и вскочил на ноги вместе с Редзи.

Из горла Торана вырвался дикий крик и накопившаяся в нем злость бросила его в молниеносную атаку. Как буря ринулся он на призраков, и меч в его руке сверкал, как солнечный луч.

Будь на него пути люди, лежать им изрубленными на камнях, но призраки просто лишились части своей одежды, однако натиска не выдержали.

За несколько секунд Торан и Редзи добежали до замка и ворвались в его ворота. Как только они сделали это, каменные плиты быстро сомкнулись за их спнами, отрезая дорогу назад.

Но Торан и Редзи даже не оглянулись, отступать они не собирались.

Они стояли в большом зале, но здесь не было темно, как казалось снаружи. Неестественно ровный свет множества причудливых светильников освещал мрачные стены и отражался в плитах мозаичного пола, сводчатый потолок терялся в полумраке. В другом конце зала начинались широкие нефритовые ступени, сужающиеся кверху, словно пирамида. Вели они к высокой дубовой двери с позолоченной ручкой.

Держа наготове мечи, Торан и Редзи двинулись к ней, но не прошли и половины пути, как светильники вдруг погасли, и непроглядная темнота окутала зал. Они тотчас остановились, чтобы звуками шагов не выдать себя врагу, в существовании которого не сомневались.

Впереди, окутанные голубым сияние, появились четыре фигуры, одежда которых была изодрана и висела лохмотьями. Это были призраки, встретившие людей у ворот. Исчезло сияние и они растворились в темноте.

Темнота эта давила на глаза, на душу, и поднимала затаившийся в ее глубинах страх. Торан не видел не то, что врагов – даже кончика своего носа. Нервы его натянулись, как струны, и он с трудом сдерживал готовые сорваться с уст проклятья.

Ни один звук не нарушал тишины, ка и ни один лучик света не пробивался сквозь тьму. Торан даже не слышал дыхания Редзи, как и не слышал шагов призраков. А те приближались: безмолвные, страшные, неуязвимые…

Призрака выдали его глаза. На какую-то долю секунды блеснул в них огонек, который зажигается в глазах хищника, подкрадывающегося к жертве. Огонек этот и выдал его. Со свистом рассек воздух меч Торана и разрубил призрака сверху-донизу.

Торан хотел было отскочить в сторону, зная, что тот жив, несмотря ни на какие самые страшные удары, но остался на месте, увидев то, что сделал его меч.

А меч при ударе порвал амулет, висевший у того на груди. И амулет – разорванный снизу круг с черепом внутри – со звоном упал на пол, засветившись ярким желтым светом. Словно раскаленная сталь пылал он у ног призрака. С плеч того упала разрезанная пополам тога, и в желтом мигающем свете увидел Торан прозрачный ужасающий силуэт. Амулет вдруг погас, но прежде, чем это произошло, успел заметить Торан, что силуэт испарился.

Снова зажглись светильники, но было это только на руку Торану и Редзи. Они не теряли времени. Опешившие от неожиданности призраки пребывали в растерянности. Ближайший из них даже не успел поднять еинжал, когда меч Торана вместе с куском тоги срезал с его груди амулет. Тот покатился по полу и, когда остановился, – исчез призрак, оставив на полу изодранную тогу.

Два оставшихся призрака опомнились раньше, чем Редзи успел подскочить к ним. Зазвенела сталь и засверкали клинки.

Теперь противники были поставлены в равные условия и дрались, как могут драться только обреченные. Но сильнее оказались обладающие телом, и вскоре призраки отправились в небытие, где им и надлежало быть.

Поднявшись по широким ступеням, Торан толкнул дубовую дверь и отпрянул назад, ожидая нападения. Но ничего не произошло. За дверью начиналась длинная галерея, вдоль стен которой тянулись блестящие колонны, а мраморный пол был устлан мягкой дорожкой, ведущей к еще одним дубовым дверям.

Осторожно ступая, двинулся Торан по дорожке, за ним – Редзи. Никто на них не нападал, и они прошли большую часть галереи.

И в этот миг Торан почувствовал, как в одно мгновенье пол ушел из-под его ног. Все сжалось внутри у него, как у человека, оступившегося над пропастью, и он так и не понял, как не упал в яму-ловушку. Меч он откинул назад, развернулся в воздухе и ухватился за край ямы. Снизу донеслось злобное ужасающее рычание. Редзи помог ему выбраться и, подняв меч, Торан заглянул в яму.

На дне ее, скрытые полумраком, задрав кверху головы, бродили какие-то хищные тени и можно было только догадываться, что это за твари.

Ковровая дорожка пропала и, обойдя яму, они по мраморным плитам пошли к двери. Остановилисб возле нее и услышали за своей спиной голос.

– Не думал я, что вы пройдете так далеко, и еще раз убедился, что лучших воинов мне не сыскать.

В другом конце зала стояла стройная фигура в позолоченной тоге, держащаяв правой руке Алмаз.

– Мне будет жаль, если вы погибните, – продолжал Черный Повелитель, – но в моих силах оставить вас в живых и даже более – подарить вам бессмертие!

Торан обернулся, а Редзи даже не сделал этого, следя за дверью.

– Вы упрямее, чем самые упрямые ослы! – с горечью воскликнул Повелитель. – Неужели вы не видите, что вам просто не хватит сил бороться со мной. Еще несколько битв с призраками, и вас можно будет брать голыми руками. Вы проиграете, даже если я отложу Алмаз. Эту ловушку, – он указал на яму с притихшими тварями, – я открыл без его помощи. Я могу заполнить эту галерею призраками и, хоть создавать их нелегко, клянусь небом, я это сделаю!..

– Чего ты хочешь? – спросил Торан, немного удивленный словами и тоном Повелителя.

– Наконец-то, здравая мысль! Признаться, я покорен вами.

Никто еще не слышал этих слов из моих уст. Давайте отложим мечи и спокойно поговорим…

– И о чем же?

– О власти над миром!

– О чей власти? О власти Тьмы?!

– Нет, о нашей власти! Мир будет принадлежать только нам троим!..

– Мир слишком велик, чтобы принадлежать кому-то, – ответил Торан.

– Тупицы! Мир не может принадлежать кому-то… Ха! Может – мне! И я специально оставлю кого-нибудь из вас в живых, чтобы он посмотрел, кто будет властелином мира.

Таким видеть Черного Повелителя было намного привычней, нежели произносящим сладкие речи. Алмаз в его руках сверкнул, и Повелитель исчез.

Редзи подошел к двери и распахнул ее. За ней была монолитная мраморная стена. Исчезнет ли она, как дорожка или останется, Торан не знал. Они развернулись, чтобы возвращаться, и замерли: мраморный пол исчез, открыв не очень глубокую яму длиной шагов двадцать, по дну которой бродили твари, подобные той, что напала на них в замке Вольктрум. Здесь их было три, и Торану вспомнились борозды, которые оставляли на камне когти твари.