Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Каис… Передозировка Дины – это твоих рук дело?
– Нет, твой дружок Бамбу выполнил эту работу за меня. Ты его знаешь, это тот парень, который ходил с тобой в одну школу или что-то вроде того. Он сначала придушил Дину, а потом вколол ей хмурого, чтобы замаскировать убийство.
Ублюдок Усман!
Вся история наконец-то принимает ясные очертания в моей голове. Усман знал, где я находился в вечер боя у ворот Обер. Мужик на мотоцикле, который попытался пристрелить меня – Каис или же кто-то из его друзей, – следил за мной, так как получил информацию от братишки Бака. И теперь, отравив мою сестренку, этот питающийся крэком мудак безжалостно выдает меня Каису. Подлый наркоман заманил меня в эту ловушку. За что? За кусок крэка? Два куска? За сто евро? Или двести?
Каис склоняется надо мной, поднося свое лезвие ближе к моей щеке:
– Не бойся, Зарка, ты не будешь страдать, я ведь не садист…
– Подожди, подожди, мужик! – я пытаюсь выиграть немного времени. – Подожди же…
Дина…
Я встречаюсь взглядом с Каисом и внимательно смотрю ему прямо в глаза:
– Чувак! Твой братишка, ты уверен, что с ним все хорошо?
Каис, удивленный моим вопросом, отводит лезвие от моей хари:
– Что?
– Я спросил у тебя, все ли в порядке с твоим братишкой?
– Что это еще за хрень?
– Ты же знаешь, Уалис, твой брат, который живет на улице Крыма…
Каис нескольких долгих секунд смотрит на меня, а потом вытаскивает свой телефон и отступает на три шага назад. Он подносит мобильник к уху, кладет трубку и снова звонит кому-то. Снова пробует позвонить, говорит в трубку на арабском, опять кладет трубку и с обеспокоенным видом набирает номер кого-то другого:
– Да, Малявка Муса! Скажи, ты видел моего брата… Что? Как давно?
Каис меняется в лице. Теперь я либо выживу, либо сдохну. Предатель возвращается ко мне и в ярости хватает меня за шею, приставляя острие своего ножа к кончику моего носа:
– Что это за выкрутасы? Отвечай, козел!
– Не бойся! С твоим братом ничего не случится, пока со мной все хорошо.
Каис громко вскрикивает перед тем, как порезать мне правую щеку.
Лежа на паркете сквота, я обливаюсь кровью. Моя нижняя губа разбита. Кровь на брови уже засохла. Нос у меня сломан, парочка зубов тоже вылетела, после того как я получил кулаком в челюсть.
В нескольких сантиметрах от меня валяется кусочек моего левого уха. Каис отделал меня, как в «Бешеных псах». Не буду врать, мне больно, но не более того. Адреналин усмиряет мою боль. Каис пытает меня уже на протяжении получаса, но я так ничего и не сказал. Если я открою рот – умру.
Голос моего мучителя эхом отдается в барабанных перепонках:
– Зарка! Если мне придется провести здесь всю ночь, так оно и будет! Где мой брат?
Мне трудно дышать, я харкаю кровью.
– Где он? Отвечай, потому что иначе я отрежу тебе палец!
Я пытаюсь отдышаться, глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю. Твою мать! Он меня уделал.
– Отвечай, черт тебя подери!
Я сжимаю кулаки и решаю попытаться спровоцировать его. Если эта гнида увидит, что я начинаю сдаваться, он, возможно, зайдет еще дальше, чтобы заставить меня говорить.
Я должен показать ему, что он теряет и свое время, и время своего брата.
– Ты теряешь свое время… и время своего брата!
Он наклоняется, приставляет лезвие ножа к моему правому глазу:
– Зарка! Я выколю тебе глаза, отрежу язык, раскрою живот и оставлю гнить здесь!
– Отлично… Каис… Сделай так… и… и ты найдешь член своего брата… в почтовом ящике!
Рожа Каиса перекосилась от гнева. Этот пес может и так и эдак крутить свою проблему в голове, но он уже проиграл. Я схватил его за яйца.
– Ка… Каис! Я могу отвести тебя… к твоему братишке!
Он продолжает изучать меня и нервно почесывает лицо.
– Я клянусь тебе, Зарка, если Уалис ранен…
– …С ним все нормально… с твоим братом! Я не стану причинять вред… мальчишке… который ничего мне не сделал!
– Докажи это! Откуда мне знать, что ты не врешь!
– Дай мне… дай… дай мне… сделать один звонок… и ты сможешь поговорить с ним. По… потом… Мы договоримся. Ты… освободишь меня… а я отпущу твоего братца. Так… пойдет?
– Да, ты позвонишь ему! Но клянусь тебе, если Уалиса избили…
– Я же… говорю тебе… что он… в полном порядке!
Разгневанный Каис обходит меня и наклоняется, чтобы развязать мои руки. Я смотрю на кусочек своего уха, валяющийся на полу, и единственный вопрос, который приходит мне в голову, это «есть ли возможность прилепить его на место?». Потому как с башкой, как у Ван Гога…
Каис освобождает меня и поднимается на ноги:
– Давай, гад, звони сейчас же! И если ты попытаешься надуть меня, я на тебе места живого не оставлю!
Я медленно выпрямляюсь:
– Давай поторопись, Зарка!
Я улыбаюсь ему самой прекрасной на свете улыбкой, засовываю руку за пояс, достаю оттуда пистолет и целюсь в сученыша.
Конец игры, тварь!
В некотором смысле Бибо спас мою шкуру. Если бы он не проследил тогда за братишкой Каиса, я в этот самый момент уже был бы холодным мясом, брошенным в сквоте Сталинкрэка.
Когда я навестил бельвильских малышей в комплексе «Миндальное дерево», меня действительно чуть не прикончили. Эти пацаны жуть как кипятятся, прошло то время, когда малышня вела себя тихо. Новое поколение банчит наркотой, ворует, употребляет кокаин и грабит с оружием в руках. Да, они были настолько агрессивными, что я реально поверил в то, что эти детки покажут мне, где раки зимуют. Однако на самом деле для бельвильских парней главное – отомстить за некую Софию. Эта девчонка из Рампоно встречалась с братом Каиса. Вплоть до того дня, когда решила с ним порвать. От Слима я узнал, что Уалис не стерпел того, что его бросили. Он избил малышку и, как самый настоящий насильник, взял силой в помещении для мусора. Видимо, у Каиса и его брата порок – это семейное.
После этой истории пацаны из РПН не переставали искать случая пристрелить Уалиса. Что неудивительно. А я преподнес им адрес проживания этой крысы на серебряном блюдечке. Мелкота с Бельвиля провела целый день в засаде, дожидаясь его у входа в подъезд. В конце концов братишка Каиса вышел на улицу, и его силком затащили в
