Машка просительно уставилась на меня – мы не стали ждать остальных и отправились в самостоятельное плавание по здешним злачным местам.

Но я была тверда: только кофе и ореховая пахлава. Это максимум, что может себе позволить худеющая женщина.

Тогда Машка решила вызвать подмогу.

– Стас, – проворковала она в телефон. – Если ты, как колобок, ушел от двух верзил, то, может, от зайчика и подавно уйдешь? Мы с Леной, – Машка выразительно на меня глянула, – садимся в ресторане пить кофе.

– Без меня ничего не пейте! – поспешно приказал Стас. – Нечего занимать место в желудке всякой дрянью. Адрес ресторанчика скинь. И сидите, крепко сжав зубы!

– Только на твоем горле! Если не придешь через пятнадцать минут. Я умираю от жажды, – гортанно выдохнула Машка, плюхнулась за столик ближайшей таверны, взяла у официанта визитку заведения и вбила в телефон адрес.

Я поняла, что худеть на пахлаве не получится.

– Что ты сказал жене? – полюбопытствовала Машка, когда через два бокала белого вина Стас нарисовался в нашей таверне.

Он приехал на такси. Вид у него был бодрый. Непохоже, что дневное недоразумение с верзилами как-то его встревожило.

– Маша, у меня нет жены. То есть формально она еще есть. Но на самом деле…

– Удивительно, как у мужиков на отдыхе мгновенно аннигилируются жены. Просто уходят на время в параллельный мир. А потом возвращаются. Физикам надо изучить это явление. Но твою-то мы видели живьем.

– Ма-ша! Мне очень лестно, что ты так хорошо обо мне думаешь. Но Юля мне не жена.

– То есть ты бегаешь к другим бабам от любовницы?! Это уже верх морального падения!

– Нет, Маша. Я должен открыть тебе… и Лене, – он извиняюще улыбнулся, вспомнив о моем существовании, – страшную тайну. В это трудно поверить. Я сам долго в это не верил. Но Юля – моя дочь. Да, девочки, понимаю ваш шок. У такого молодого мужчины такая немолодая дочка. Но я просто хорошо сохранился.

– Я бы сказала – заспиртовался, – заметила Машка. – Ну давай, начинай.

– Что именно начинать? Надеюсь, это то, о чем я подумал?

– Безусловно. Начинай врать о себе. Как тебя не понимает – какая там по счету? – словом, очередная жена. Как всем им нужна не твоя тонкая душа, а твой толстый кошелек…

– Видишь ли, Маша. У меня совсем другая проблема. Жены слишком хорошо меня понимают. И это очень мешает в совместной жизни. Кроме того, толстый кошелек сейчас, увы, не у меня, а как раз у жены.

– То есть ты альфонс? В твоем возрасте утомительно.

– Да ладно. Нормальная мужская работа. Но мне не досталась. Сначала деньги и фирма были мои.

– Ой, обожаю рассказы про алчных жен, отобравших деньги у неверных мужей. Ну, как она это сделала?

Стас вздохнул. Похоже, даже его чувства юмора тут не хватало.

– Все до обидного банально.

Удивительный все же у Машки дар. Гипнотический. Мужики обожают выкладывать ей свои истории.

Рожать жены бизнесменов летают в Америку. А разводиться – в Лондон. Там суды охотно забирают имущество у богатых мужей и передают бедным женам. Чтобы они, во избежание стресса и депрессии, ни в коем случае не потеряли то качество жизни, какое было у них в браке. Все эти частные самолеты, загородные виллы, штат прислуги…

Ну не прелесть? Недаром именно в столицу Великобритании ездили разводиться жены олигархов и прочих владельцев заводов, газет, пароходов.

Правда, один час консультации именитых адвокатов в Лондоне стоит около тысячи фунтов, а менее именитых – четыреста.

Но судятся дамы на деньги мужей, поэтому в расходах себя не ограничивают.

Жена Стасика – кстати, вторая по счету, – два года назад сказала:

– Дорогой, что-то не клеится у нас совместная жизнь!

Это была правда, потому что Стас тогда как раз клеился к одной звездной фитнес-блогерше. А его жена приклеилась к его партнеру по бизнесу. О чем оба были прекрасно осведомлены.

– Поеду-ка я поживу в Лондон! – сказала Карина. – Развеюсь… Отпустишь?

– С удовольствием! – не стал врать Стас.

Он тогда не знал, что жена хочет не столько развеяться сама, сколько развеять его имущественные активы.

Дело в том, что по закону можно расторгнуть брак именно в Англии, если прожить в стране более года. А у Стаса там и фирма была оформлена. Карина поселилась в их лондонской квартире. В Москву наведывалась изредка.

А ровно через год Стасу пришло извещение, что жена подала на развод. Он не посчитал это большой бедой. Готов был поделиться деньгами.

Но когда увидел сумму, которую запросила супруга в виде компенсации, офигел. Хотя здесь подойдет другое, более грубое слово. Именно им он опрометчиво ответил на ее сухое послание.

И понеслось. Вскрылись интересные подробности. Лондонский суд официально запросил все сведения о его бизнесе и активах: приходы, расходы, откуда что взялось, куда ушло. Такая здесь обязательная процедура.

Назовите мне в России бизнесмена, который готов подставить алчным зубам налоговиков нежное нутро своих доходов! Стас требование проигнорировал.

Тогда суд до выяснения наложил арест на все его лондонские счета – черт его дернул именно там их открыть! Фирма остановила работу. Но тут оказалось, что и сама фирма Стасу теперь не принадлежит. Жена представила документ – тещину расписку, что в далекие лохматые годы ее мама одолжила лично ей деньги, которые пошли на организацию компании как уставной капитал. И теперь по лондонскому закону жена имеет право на большую часть этой компании.

Стас забегал по потолку. Теща одалживала им какие-то небольшие деньги, когда его фирма состояла из одной арендованной комнатки. Но он давно все ей вернул!

Лондонский суд эти нюансы не заинтересовали. Тещиной расписки-то о возврате денег у него нет!

Более того. Несколько раз за эти годы Стас кидал Карине деловые письма на английском – проверить ошибки. Она когда-то работала переводчицей. Но оказалось, это и была главная ошибка!

Жена представила переписку суду как доказательство, что она участвовала в его бизнесе. То есть является бизнес-партнером. И имеет право еще и на эту долю.

Адвокаты Стаса – конечно, он нанял самых лучших – вот уже год пытались разгрести эти Каринины хотелки. Но, учитывая расценки за час, не спешили. У Стаса кончались остатки заныканных денег. Хоть останавливай бракоразводный процесс и дари все жене на долгую добрую память.

Если сказать коротко – наступал полный трындец.

И тогда появилась Юля. Внебрачная дочь от давно забытой однокурсницы.

– Вот говорят: что в детей вложишь, то и получишь. – Стас печально покручивал в руке бокал. – Я в Юльку только деньги вложил. Все остальное – ее мать. Очень на меня была обижена. Я по молодости дурной был. Поверишь ли, Маша, допускал промискуитет. Ее мать так меня и не простила. Видеться с дочерью не давала. А я не очень и стремился. Деньги появились – присылал. А сейчас кончились. Юлька тогда и предложила ситуацию урегулировать – на определенных финансовых условиях. Кто бы подумал…