книжечку про нападение инопланетян на советский союз, а рядом про попаданца в тело пчелы, пытающейся решить исход второй мировой войны. Чего только люди не писали. И ведь главное, любую глупость можно напечатать. Были б деньги или усердность и желание.

— Занятно, — я лишь ухмыльнулся, одобрительно кивнув. — Если не секрет, чего это вдруг потянуло? Реальности не хватает, решил догнаться текстовым наркотиком, чтобы окончательно погрузиться в депрессию от того, как все плохо?

— Почему же, — возмутился разведчик. — Наоборот. Тут показано, как все еще может быть хорошо. Миру тут не окончательный пиздец и есть надежда на нормальное выживание цивилизации. Не то что у нас. Ебанули ядерками и химией и хер пойми. Мы словно тараканы в аквариуме, куда потихоньку заливают кислоту. И ведь хрен его знает, сможем мы выжить, или ее по итогу зальется столько, что нас всех потравит к чертям собачьим.

— Ну, это проблемы молодых, — хихикнув, взял в руки одну из книжек с советами по вязанию спицами. — Нам, старикам, осталось не долго. Я максимум еще лет десять проживу, а потом уж окончательно слягу. Прошу, похоронить меня в кургане, как подобает воину, с винтовкой в руках.

— Много берешь, командир, — рассмеялся он. — Десятка — это еще дофига, мне бы лет пять протянуть, а то фиг его знает, какой я химии наглотался и чем меня там наоблучало, пока я сюда добирался! О детях и думать боюсь. Родится от меня получеловек-полуконь, и что мне потом любимой говорить? Обвинять ее в спаривании с жеребцами? Хах.

— Ну, как знаешь, — отмахнулся я, откладывая книгу в сторону. Картинки не интересные, а читать текст про вязание скучно. — А чего тогда с «мясом» не попробуешь? М? Или в тебе еще осталось что-то человеческое? Вон, некоторые явно не гнушаются пользоваться девчонками и опробовать на них все что пожелают. Взял бы одну, привел в нормальное состояние и посмотрел бы, что потом родится… Если все нормально, то и оставил бы, пригрел, так сказать. Ну а ежели мутант какой, то и не особо жалко.

— Вот же, кремень, Ефимыч, — чуть поморщился старшина. — Я б так не смог… Ладно, мне уж пора. Тебя до дому довести? А то разные сейчас люди по улочкам бродят.

Он похлопал по ствольной коробке автомата, висящего под рукой, стволом вниз. Я лишь пожал плечами, однако на предложение согласился. В обратную сторону вдвоем идти всяко посподручнее будет, да и побыстрее, нежели мне одному ковылять. Все-таки, без трости мне сложновато ходить на большие расстояния. Это до рынка я могу еще добрести, а вот до этой барахолки… Пока нашел ее, пока прошелся и оценил товары, вот уж пол дня и потратил.

К моему удивлению, книги были не куплены, а обменяны на такие же. Взамен двух книг, старшина отдал три. Вторую часть боевого устава, а также парочку армейских журналов из разряда «Армия 2050» со статьями о военном быте и прочем. Сомнительная конечно польза от глянцевых страниц, на которых не менее сомнительная информация. Однако продавец с охотой их принял и расположил на прилавке. Старик, такой же как я. Явно питается где-то в другом месте, а здесь стоит скорее из-за любви к искусству и литературе.

Попрощавшись со стариком, разведчик перекинул автомат в боевое положение, перевесив на грудь и сняв предохранитель. Уже по выходу с рынка, он примкнул магазин и дослал патрон в патронник. Быть может старшина и прав. Времена и правда не спокойные, а я разгуливаю тут по разбомбленному городу, с гранатой в кармане. А впрочем, мне терять все равно нечего. Как бы сказали ребята во времена моей молодости. Я уже мертв внутри, хах.

Глава 26

Старшина

Пройдясь немного с Поповым, я понял, что мир на самом деле не так уж и сильно скатился в феодализм. То, чем нас все время пугали различные «выживальщики» в интернете, описывая полный упадок цивилизации, на самом деле не случилось. Цивилизация не откинулась в каменный век. Отдельные индивидуумы, конечно, ползают по лесам играя в Робинзонов Крузо, однако, большая часть населения вполне себе культурно придерживается социальных раком установленных прошлым миром. Вся падаль, что мечтала поживиться на беззаконии, либо уже висит на фонарных столбах, либо встала под ружье и воспитывается идейными ребятами. Без журналов, отчетов и фотофиксаций.

— Позавчера только одного бойчишку на тапик посадил, — усмехнулся старшина. — Ему, видите ли, выделяемых продуктов не хватило и он, находясь на патруле, решил пощемить мирняк. Отобрал у какого-то мужика рюкзак, распотрошил… Под предлогом продразверстки, забрал у того банку сгущенки и пачку сухарей. В располаге попытался втихаря вточить, но ребята заметили. На закономерный вопрос, откуда добро, сказал, что нашел. Ну я и посадил его на тапик…

Варварские методы разведчика заставили чуть поморщиться. Посадка на тапик, одна из основных армейских пыток. По факту это направленный удар током. Берется полевой телефонный аппарат, зачищаются контакты проводки, ну и крутится ручка, как у стартера с кривым ключом. Чем больше крутишь, тем больнее ударит. В современных рамках, есть с тапики с постоянным напряжением, от мощного аккумулятора, где просто поворотом переключателя, регулируется мощность. По идее, это нужно, чтобы запитываться к разным системам, и чтобы «телефон» был универсальным, но по факту это переключатель чаще использовали, чтобы рандомно менять напряжение и бить током с разной силой. Все-таки, пока ручка крутится, жертва может морально подготовиться, а тут хоть каждую секунду бей на максимальной мощности.

Столь варварские методы конечно же были запрещены всеми мыслимыми и немыслимыми конвенциями по правам человека, а также по гуманному отношению к военнопленным, однако… Кто я такой чтобы его судить? Мне и самому доводилось весьма жестко допрашивать людей. Однако тут солдатик получил за мародерство, а если мне не изменяет память, то мародеров и бандитов расстреливают на месте, если факт преступления доказан. Так что парень еще легко отделался. Глянув на Попова искоса, я лишь лишний раз убедился, что это черствый и прижимистый мужичок не дрогнул бы. Ему уже доводилось вступать в прямое боестолкновение и вряд ли бы он не решился выстрелить в затылок пойманному предателю, порочащему облик группы. Спусти на тормозах один такой проступок, бойцы могут почувствовать себя безнаказанными и начать грабить, убивать и насиловать. Поэтому командир и должен быть жестким. Дисциплина достигается отнюдь не сладким пряником, а харизмой и строгими наказаниями.

То, во что превратилась армия в последние годы, привело к целому поколению молодых бойцов, зацелованных в задницу. Дедовщина, конечно, бывает с перегибами и зачастую даже в плане телесных наказаний, командиры перегибают палку, однако… Без нее никуда. Человека нельзя заставить выполнять приказ, пугая какими-то нарядами, ведь он может просто упереться и изъявить свою личную неприязнь. А постоянно звать вышестоящее начальство, не всегда есть возможность. «Прокачка» в виде физической подготовки, тоже не влияет. Поэтому тут только вышибание дури.

— И что, где теперь бойчик? — спокойно спросил я, сидя на лавочке, под козырьком одной из уцелевших остановок. По пути мы решили устроить небольшой привал. Все-таки, оба инвалиды и с трудом выдерживаем долгие переходы.

— Что-что, ласковый теперь ходит, да парашу драит, — усмехнулся старшина, шумно выдыхая и укладывая автомат себе на колени. Воровато оглядевшись, он выудил из кармана пачку сигарет и зубами выудив сигаретку, чиркнул зажигалкой, припрятанной здесь же, в картонной упаковке. Затянувшись, он блаженно улыбнулся, выпустив сизый дым через ноздри. Сразу в нос ударил приятный запах качественного табака.

На такой запах явно могут подтянуться недоброжелатели, так что разведчик курил быстро, то и дело косясь по сторонам. Сигарета закончилась быстро, и старшина закурил еще одну.

— Что, с бойцами не покурить? — усмехнулся я, прекрасно понимая, что бойцы скорее всего бы расстреляли пачку, а зажимать сигареты у военных не положено. В нормальном коллективы рядовой может даже у майора попросить сигаретку, если тот уже стоит в курилке и курит. Потому что в курилке и бане, всем плевать на звания. Там люди, а не военные.

— Расстреляют, — хмыкнул он, выкидывая уже второй бычок и поднимаясь с лавочки. — Ладно, пошли, а то так до ночи будем идти. А мне еще ребятам надо принести что почитать. Представляешь, Ефимыч, нынче молодежь снова вернулась к книгам! Телевизоры не работают, телефоны бесполезны без интернета, вот юнцы и вспомнили, что в школе их оказывается учили смотреть на страницу и видеть знакомые буковки, складывая