– Мы должны закончить погрузку. Я имею в виду, если вы позволите, сэр Эйбел. За сегодня и за завтра мы управимся, если не случится ничего непредвиденного. Как только мы уложим весь груз в трюмы, мы выйдем в море без промедления.

Он не притрагивался к своей еде, ожидая, когда мне принесут завтрак.

Я поинтересовался, можно ли выйти в море сейчас, не дожидаясь прилива.

Капитан пожал плечами:

– Все зависит от ветра, сэр Эйбел. Будь Ран благосклонен к нам, мы смогли бы. Но я не всегда в состоянии предсказать, в какую сторону подует ветер. Однако я точно знаю, когда начнется прилив, и знаю, что он вынесет нас в море, если мы захотим.

Он выжидательно умолк, но я погрузился в раздумья.

– Коли вам угодно, я попробую выйти раньше, сэр Эйбел Благородное Сердце. Но предупреждаю, тогда риск сесть на мель будет больше.

– В обычном случае вы не сделали бы этого?

Капитан помотал головой.

– Тогда не надо. Мы подождем прилива, как вы сказали. Сколько времени нам понадобится, чтобы добраться до Форсетти?

– Это тоже будет зависеть от ветра…

Тут кок и его помощник принесли мой завтрак. Тогда я еще плохо разбирался в корабельной пище, но успел узнать от Поука достаточно, чтобы понять: они приготовили мне завтрак из лучших продуктов, какие только нашли. Когда они составили тарелки на маленький стол и удалились обратно в камбуз, капитан сказал:

– При благоприятном ветре мы доберемся до Форсетти за две недели, сэр Эйбел Благородное Сердце. А при неблагоприятном… ну, здесь возможны любые варианты. Месяц. Два месяца. Никогда.

– Наверное, чтобы дойти до Форсетти за две недели, нужно идти очень быстро, – сказал я и выжидательно умолк.

– Мы можем идти день и ночь, – объяснил капитан. – А при попутном ветре корабль движется со скоростью всадника на хорошем верховом коне. Но всадник по ночам останавливается на привал, чтобы поесть, поспать и дать отдохнуть своей лошади, а мы можем продолжать путь, как при свете дня.

Я принялся за еду.

– Кроме того, значение имеет маршрут, сэр Эйбел. Вы желаете все время держаться поблизости от берега?

Прожевав и проглотив кусок, я сказал:

– Я желаю добраться до Форсетти как можно скорее, не рискуя без особой нужды.

– Сухопутные люди обычно предпочитают плавать вдоль берега, поскольку не понимают, как мы находим путь в открытом море, – пояснил капитан и хихикнул. – Порой мы и сами не понимаем. Но, как правило, находим. А в открытом море получается быстрее, да и безопаснее. Остерлинги и бури опасны повсюду, но у берега вдвойне.

Я кивнул и сказал, что видел замок Блюстоун.

– Вот-вот. Они обычно ходят вдоль побережья, высаживаясь там и тут. Все зависит от того, сколько у них людей и насколько они уверены в своих силах. Они жаждут не только человечины, но и золота тоже, и порой жаждут одного больше, чем другого. Если они увидят корабль, то захватят его, коли сумеют нагнать. Но на берегу всегда больше человечины и больше золота, чем на корабле. Бури равно возможны и там, и там, но чаще всего они просто носят корабль по волнам. А если корабль терпит крушение, то обычно потому, что разбивается о прибрежные скалы.

– Вряд ли от меня будет много пользы во время бури, – сказал я. – Но в случае необходимости я поведу ваших людей в бой, если они за мной пойдут. – Я не думал, что такое действительно произойдет. – У вас есть оружие для них?

– В основном копья, – кивнул капитан. – И абордажные топоры.

Теперь я понял, почему Поук возражал против обычного боевого топора.

Капитан осторожно прочистил горло.

– Кстати об оружии. Я бы хотел обратиться к вам с одной просьбой, сэр Эйбел Благородное Сердце. Я знаю, вы мне не доверяете, и я вас не виню. Но вы можете мне доверять. Что прошло, то быльем поросло, если вы меня понимаете.

Я сказал, что это очень любезно с его стороны.

– Мы отправимся в путь завтра вечером. Вы позволите мне сойти на берег и купить себе меч? Он может мне понадобиться.

Я хотел сказать «нет». Но я понимал, что при желании он может вооружиться одним из абордажных топоров или чем-нибудь вроде. Поэтому я ответил утвердительно.

После завтрака я вернулся в капитанскую каюту. Поук заправил постель, протер шваброй пол и теперь распаковывал мои вещи, купленные на берегу, раскладывал их по сундукам и стенным шкафам. Я вынул из кошелька обещанный скильд, прибавил к нему еще один и сказал Поуку, что он заслужил это и даже больше (что было чистой правдой).

– Спасибо, сэр Эйбел. Спасибо, сэр. – Он поклонился, одновременно тронув козырек. Такие поклоны впоследствии мне доведется видеть очень часто, но тогда я этого не знал. – Вам не обязательно давать мне целых два скильда, сэр. Но я возьму монеты только в том случае, если вы действительно хотите дать их мне. И не стану брать, коли они вам самому нужны, сэр.

Я помотал головой:

– Они твои. Ты честно заработал их, как я сказал. Ты можешь вернуться на берег на барке, которую сейчас разгружают матросы, только тебе стоит поторопиться. Барка уже почти пустая.

Поук помотал головой:

– Я останусь с вами, сэр, с вашего позволения. Я как раз выискивал место стоянки, когда вы заприметили меня на причале, сэр. Я бросил якорь, если вы меня понимаете.

– Ты собираешься остаться на корабле? – Я уселся на койку.

– Так точно, сэр. В качестве вашего слуги, сэр. – Увидев выражение моего лица, Поук добавил: – Вам нужен кто-то, кто присматривал бы за вами, сэр. Вы на редкость хороший человек, сэр, толковый и наверняка жутко начитанный. Только в некоторых отношениях вы простак простаком. Я понял это, когда мы закупали продукты, сэр. Торговцы содрали с вас втридорога. Поэтому вам нужен кто-нибудь испорченный, поднаторевший в делах такого рода.

Я страшно разозлился. Не на Поука (обычно на него было трудно злиться), а на людей, на весь мир, полный мошенников, готовых обмануть всех и каждого. Возможно, я просто подумал о своей жизни в Эльфрисе, я не знаю.

– Я стал взрослым мужчиной недавно, – сказал я Поуку. – Совсем недавно, и во многих отношениях я по-прежнему остаюсь ребенком.

– Разумеется, сэр. Так вот обо мне, сэр. Я не такой испорченный, как они, но достаточно испорченный. Испытайте меня, и сами увидите.

– Что касается начитанности, то я заглянул в несколько книг в Иррингсмауте и увидел лишь черные значки на белой бумаге. Я читаю не лучше тебя, Поук.

– Но вы знаете, что в них написано, сэр. А это самое главное.

– Сомневаюсь. – Я глубоко вздохнул. – Но я знаю одно. Я знаю, что не нуждаюсь в слуге и не в состоянии платить ему – во всяком случае, по скильду в день.