Джекки ступила на понтон, затем поставила ногу на перекладину лестницы, прикрепленной к передней распорке, и забралась в кресло пилота. Самолет качнулся под ее весом. Она расположилась в кресле, аккуратно закрыла дверь и провела лучом фонарика по приборной доске, держа свет ниже ветрового стекла, чтобы не привлекать внимания из дома. Вскоре она нашла то, что искала: бортовую рацию.

Джекки наклонилась ближе. Все выглядело довольно просто. Она почти ничего не знала об авионике, но хотела проверить, действительно ли провода были перерезаны, как утверждала Стелла Дагер. Джекки не доверяла никому, даже пилоту. Что-то, связанное со Стеллой, глубоко беспокоило ее. В ее сознании не укладывалось, каким образом неизвестный злодей мог заманить их сюда, будучи вполне убежденным в том, что их группа будет вынуждена остаться на месте из-за штормовой погоды.

Конечно, наступил конец октября, последние дни перед ноябрьскими муссонами и первыми зимними метелями. Хотя дом находился под природной защитой массивной горы черного гранита, это не обеспечивало полной уверенности в том, что ветер усилится сразу же после посадки и они окажутся запертыми здесь как минимум на несколько дней. У Джекки было смутное подозрение, что Стелла солгала им насчет радио и что она могла выйти на связь с цивилизацией, если бы захотела.

Рация стандартного вида была вмонтирована в проем под приборной доской уже после того, как самолет был достроен. Джекки зажала фонарик в зубах, сняла перчатки и попыталась вынуть прибор. К ее изумлению, ящик вышел без труда. Винты, которыми он был прикручен, исчезли. Ее сердце учащенно забилось, и она повернула рацию.

Проклятье.

Пучок проводов в задней части рации был аккуратно перерезан острым клинком. Стелла все-таки сказала правду.

Или она сама их перерезала?

В сложившихся обстоятельствах Стелла Дагер была самым влиятельным членом их группы. Она являлась единственной, кто обладал достаточными навыками, чтобы доставить их сюда и увезти обратно. Но так называемый концерн RAKAM мог нанять пилота с такой же легкостью, как была нанята Аманда Ганн, а остальные… Каждый из них мог лгать, каждый мог оказаться предателем. Она застыла, услышав посторонний звук за тихим плеском волн вокруг причала.

Скрип досок. Чьи-то шаги.

Потом гидроплан качнулся в сторону, когда кто-то ступил на понтон у причала. Дверь самолета со скрипом отворилась. Джекки развернулась на корточках и подняла голову. Ее сердце остановилось в груди, когда луч фонарика, стиснутого в зубах, высветил бледное лицо под черной шерстяной шапкой.

Ты?

Все случилось очень быстро и неожиданно. Джекки увидела блеск металла в поднятой руке, но было уже поздно. Она попыталась перебраться с пилотского кресла на пассажирское, выронив фонарик изо рта, когда ударилась спиной о приборную доску и запуталась в ремнях безопасности. Тогда она дернулась в другую сторону, надеясь вырваться и скрыться в глубине самолета, но нож опустился слишком быстро. Она почувствовала, как клинок глубоко вонзился в ее шею. Ее тело дернулось от шока, руки взметнулись к ножу.

Но клинок выдернули из раны. Джекки почувствовала, как горячая кровь хлынула по ее шее, еще до того, как пришла боль. Клинок снова поднялся над ее головой. Она вскинула руки в отчаянном жесте самозащиты.

Нож снова вонзился ей в шею, еще глубже, чем прежде.

Прежде чем она потеряла сознание, в ее гаснущем мозге промелькнула последняя мысль:

2 ноября, понедельник

Мэйсон вышел из морга и поднялся на лифте на первый этаж больницы Сильверкрика. Он достал мобильный телефон, собираясь позвонить, пока еще находился в зоне приема сети, и едва не столкнулся с Келли.

Он вздрогнул при виде знакомого лица.

– Келли?

Она выглядела взволнованной; ее глаза покраснели и припухли. Сначала она смутилась и отвернулась, как будто собиралась убежать.

– Я… да, привет. Я не ожидала… никого встретить. Что вы здесь делаете?

– Я был у патологоанатома, – сказал он. – Это насчет мертвого пилота; сегодня утром провели аутопсию.

– Ну да, конечно. Я… мы обычно не оказываем содействие в расследовании убийств. Я не знала, что вскрытие будет проведено здесь. – Она смотрела на Мэйсона, и он чувствовал, как ее сознание постепенно отвлекается от того, что всецело поглощало ее раньше. – Теперь вы знаете, кем была жертва?

Он отступил в сторону, пропуская людей к лифту, и прикоснулся к ее локтю, чтобы она тоже освободила проход.

– Еще нет. – Они находились в общественном месте, поэтому он говорил тихо. – Криминалисты пытаются извлечь данные из телефона, который мы нашли у нее в кармане.

– Ладно, я… дайте мне знать, если понадобится моя помощь. – Она шагнула вперед и нажала кнопку лифта.

Он вспомнил слова Оскара, обращенные к Келли, прежде чем она уехала вместе с Беном.

«Поезжай, Келли. Если ты не уедешь сейчас, то можешь не выдержать. У нас все под контролем. Передай ему привет от нас, хорошо?»

– Келли?

Она обернулась.

– Все в порядке?

Она плотно сжала губы, как будто пыталась удержать свои чувства. Ее глаза влажно поблескивали. Она неопределенно махнула рукой, предлагая ему отойти в сторону.

– Где Бен? – спросил Мэйсон.

Она помедлила. Двери лифта открылись, потом начали закрываться за ее спиной. Кто-то крикнул, чтобы его подождали.

Мэйсон осторожно взял ее под локоть.

– Давайте отойдем в сторону.

– Со мной все в порядке. Правда.

– Кофе? Могу я хотя бы предложить вам кофе?

Она немного колебалась.

– Пойдемте. Мне определенно нужно выпить кофе.

Келли покосилась на лифт и кивнула.

– Только по-быстрому.

Они нашли тихий угловой столик в больничном кафетерии, под окнами, выходившими на маленький, заснеженный сад камней. Люди за другими столиками с интересом смотрели на Мэйсона, когда он подошел к стойке и заказал две кружки кофе. Ему предстояло снова привыкнуть к своей униформе.

Он купил два кофе и пирожные. К тому времени, как он вернулся, Келли собралась с духом и снова стала похожей на опытного скалолаза и руководителя группы SAR, спасшего его задницу тогда, на обрыве. Он подозревал, что Келли Саттон не собиралась даже вскользь показывать свою эмоциональную уязвимость.

– Извините, – сказала она, взяв кофе. – Вы застали меня в неподходящий момент. Бенджамин сейчас наверху, со своим отцом, Питером. С моим мужем. Я… у нас есть лишь несколько минут, а потом мне нужно будет выписаться из мотеля.