Собирается убивать тот, с кем была Лауренсья! Она ведь точно была с кем-то! Она же разговаривала с этим мужчиной, упрекала, что тот незаслуженно ревнует ее к Биллу, которому сам же велел «приглядывать» за ней! Вот! Вот это и есть самое главное! Билл и Хулио упоминали хозяина! Стоп, что же получается, у них два хозяина? А почему бы и нет, если их хозяева родственники, кузены...

— У сеньориты все в порядке? — спросил из-за двери Педро.

— Да-да, Педро. — Я вышла в коридор.

— Сеньориту не нужно сводить... в сад?

— Педро, а у твоего хозяина есть кузен?

— Да, сеньорита. У дона Рикардо много кузенов: дон Анхелио, дон Алехандро...

— Марега?!

— Нет, сеньорита, дон Алехандро Торнадо. Потом дон Паскуаль, дон Мануэль, дон Мигель...

На каждую ступеньку лестницы у дона Рикардо приходилось по кузену. В пустой гостиной стол по-прежнему занимали остатки вчерашнего ужина. Мы вышли на террасу.

Софи жарила на решетке рыбу, а Марега, мсье Ордегри и Игнасио уже страстно поглощали ее и баночное пиво, расположившись вокруг большого стола под одной из пальм. Как они могут утром есть горячее, тем более рыбу? — подумала я.

— Что так долго, Мари? — Игнасио бросился мне навстречу, вытирая руки каким-то заляпанным полотенцем. — Все о'кей? — От него пахло пивом. Это ужасно, когда от любимого разит пивом, особенно с утра...

— Д-да, — с запинкой произнесла я. — Доброе утро, Софи, мсье Ордегри!

Они радушно разулыбались и пригласили меня к столу. Я спустилась с террасы на залитую солнцем поляну. Все выглядело так мирно и безмятежно, что невольно подслушанный мною разговор и остальные страхи больше походили на дурной сон, чем на правду. Тем не менее слово «кузен» никак не шло у меня из головы, впрочем, и разговор Хулио и Билла тоже. Сказать? Вот взять и сказать: «Господа, кто-то из нас собирается избавляться от лишних!» Ну и что? Все решат, что я спятила, особенно наш психиатр. Все равно нужно как-то предупредить об угрозе оказаться «лишними».

— А где остальные? Лауренсья? Билл, Хулио? — для начала спросила я.

— Парни уж давно поели и пошли курить наверх, — сказала Софи. — Бери тарелку, Мари, я наложу тебе рыбы. — И как-то странно повела глазами. Или мне показалось?

— Разве нельзя было покурить здесь? — задала я еще один вопрос в надежде, что сейчас мне удастся узнать хоть что-то, потому что Софи опять загадочно повела глазами.

— Они же эстеты, Мари. — Марега усмехнулся. — Вон, — он показал рукой вверх, — любуются окрестностями.

Я подняла голову. Билл и Хулио действительно стояли на балконе второго этажа и курили, облокотись на перила.

— Доброе утро, сеньорита! — приветливо сказали они и помахали мне руками.

— Отличный денек! — добавил Билл.

Я кивнула им и улыбнулась, а Софи снова предложила мне рыбу, сопроводив предложение все тем же таинственным взглядом куда-то вниз и вбок. По-моему, она определенно намеревалась сказать мне что-то, чего не должны услышать остальные! Я совершенно не хотела никакой рыбы, тем не менее я взяла со стола чистую тарелку и подошла к Софи.

— Я бы сначала умылась, — сказала я, давая понять, что мы можем отойти под тем предлогом, что Софи покажет мне, где это сделать.

— Возьми сама в кармане, — прошептала она, забирая тарелку, — а то у меня руки жирные. Не стесняйся. Мужиков полно, а ты в таком виде.

Из кармана ее шорт торчала пластиковая расческа.

— Поешь сначала, — уже громко сказала она, — потом сходишь. Я там бумагу повесила.

Странные представления о деликатности...

— Спасибо.

Я вытащила расческу, жаль, что секрет заключался всего лишь в ней. Впрочем, я действительно была благодарна Софи за напоминание привести себя в порядок. Надо же, до какой степени я разнервничалась, если даже забыла причесаться, не говоря о том, чтобы почистить зубы! Хотя чем бы я это сделала, если все мои вещи вплоть до расчески и зубной щетки остались в Эдуаре...

Я отошла от Софи и, преодолевая брезгливость, впервые в жизни воспользовалась чужой расческой. И мне сразу же захотелось вымыть голову, да что там голову, целиком встать под душ, а еще лучше — принять ванну. Я же так хорошо оттерла и продезинфицировала маленькую ванночку в своей квартире в Кайенне... В Кайенне!

— Спасибо, Софи. — Я вернула ей расческу, она протянула мне тарелку с едой. — Софи, а можно мне просто кофе?

— Ты прямо как моя Лауренсья. — Софи собрала на тарелку оставшуюся рыбу с решетки. — Та тоже один кофе и усвистала! Пойдем, сама себе нальешь. Полный термос! На всех приготовила! Я же не знала, что мужики возьмутся рыбачить!

Наконец-то в ее болтовне появилась пауза, которой я поспешила воспользоваться.

— Софи, а где Лауренсья?

— Кто ж ее знает? Разве уследишь за ней? — Софи прямо руками положила мужчинам по дополнительному куску рыбы и начала есть сама.

— Чего это не уследишь?! Лауренсья в сарае! — возмутился любящий дед. — Подыскивает шрусы для ее машины, — он показал на меня пальцем. — Наладит тут с парнями без меня, а я поведу гостей в Шелгваукану. Ты сама-то с нами пойдешь?

У меня похолодела спина: получается, мы уходим, эти как бы остаются здесь чинить мою машину, а на самом деле идут за нами, чтобы «поприветствовать» в нужный момент.

— Конечно, пойдет, папаша Шарло, — безмятежно ответил за Софи Марега и облизнулся. — Потрясающе, Софи! Я не ел такого в лучших ресторанах!

— Где ж вам там поесть свеженькой рыбки! — промурчала Софи и прищурилась по-кошачьи. — Нравится?

Похоже, Марега и Софи тоже начали «строить куры», подумала я, обводя взглядом компанию за столом. Кто мы? «Лишние» все или выборочно? Почему молчит Игнасио и даже не смотрит на меня, а, откинувшись на спинку кресла, курит и не сводит глаз с Билла и Хулио на балконе?

— Игнасио, налей мне, пожалуйста, еще кофе. — Я протянула свою чашку. — Термос к тебе ближе.

— Кофе? Да, Мари, конечно. — Он словно вернулся откуда-то издалека и смущенно улыбнулся мне, почувствовав, что я поняла это. — Мсье Ордегри, а не лучше ли нам пойти в джунгли всем вместе?

— Что там Лауренсья не видела? — отозвался Ордегри. — Пускай делом займется.

— По-моему, вашей внучке все равно будет интересно, да и Биллу с Хулио тоже. — Игнасио медленно наполнял из термоса мою чашку. — И потом, я не вижу смысла ремонтировать наемную машину. Можно сообщить в фирму проката, что она сломалась и где находится. Они сами заберут ее и починят.

Игнасио вернул мне чашку. Теперь она пахла рыбой от его рук. Но это было уже неважно, потому что я больше не собиралась пить кофе! Я начинала соображать — так происходило всегда, стоило лишь мне прекратить руководствоваться чувствами.