жизнь, у меня своя, – сообщил Конюхов. – Я живу далеко от них, приезжаю редко. С Аленой и так встречаемся каждый день. Даже не вспомню, когда видел в последний раз Алексея…

– А если попытаться? – попросил Слава.

– Сейчас… Вспомнил. Я заехал к ним в феврале, они ужин устраивали на День святого Валентина. Там были еще незнакомые женщины. Я быстро ушел.

– Такой вопрос. И, если можно, не произносите общих, ненужных слов. Мне просто хотелось бы составить представление, как разные люди относятся к Алексею Ермилову. Может ли он у кого-то вызывать неприязнь по определенным поводам? Как вам кажется: у него нормальные отношения с женой? Он ее не обижал? Что в смысле супружеской верности? Вы можете не отвечать, ваше право. Но это наведет меня на размышления.

– Прямо собирательница сплетен наша полиция, – насмешливо произнес Конюхов. – А у Алены все это вы не могли спросить?

– Алена Викторовна нормально с нами общается. Достаточно подробно отвечает на вопросы. Просто есть вещи, которые со стороны виднее.

– Ясно. Наверное, и по их дому уже шарите. Легче всего рыть вокруг пострадавших.

– Вы знаете другие способы следствия? – уточнил Земцов.

– Да я вообще в него не верю. Отрабатываете часы и зарплату. И как вы найдете нападавших, если они не гости дома и не коллеги по работе… Да, еще есть несчастные пациенты, которые зубы лечат с целью кого-то похитить.

– Вижу, контакт у нас наладился, – удовлетворенно заметил Земцов. – Начинаем делиться мнениями. По поводу следствия взгляд понятен, он скептический. Может, перейдем к мнению о браке сестры?

– Да ради бога. Наверное, у большинства мужиков такие браки. Женился, чтобы все было в порядке. Кто-то домом занимается, в анкете написано – женат. Что угодно можно прикрыть такой семьей.

– Например, что? Если можно, конкретные ответы. С народной мудростью я в общих чертах знаком. – В голосе Земцова появились нотки металла.

Собеседник внимательно посмотрел на него и тут же отреагировал:

– Вас понял, гражданин начальник. Да мне что скрывать? Муж сестры по всему такой приличный человек. Никаких с ним конфликтов. Даже речи быть не могло. Но знаю, конечно, что он сам по себе, а жизнь сестры ему совершенно по барабану. Если конкретно… Носился он со своим ныне покойным другом, как с писаной торбой. Тот был для него важнее Алены, и это сто пудов. Потом стал опекать чужого выродка, которого этот друг успел усыновить.

– Это вы из каких источников узнали? – заинтересованно спросил Слава. – Алена Викторовна, кажется, говорила, что ей об этой опеке стало известно уже после трагедии.

– Да знала она в общих чертах, просто в голову не брала. Кто не знал? Алексей не скрывал ни от кого, что помогает другу усыновить этого ребенка, что ездит к матери покойного. Но Алена, конечно, вам не врала. Она просто очень наивная: не могла поверить, что это не ерунда. Считала, что даже неплохо для репутации семьи – то, что муж таскается от нее не к любовнице, а к чьему-то выброшенному выродку. Деньги из семьи туда возит. Алена все пыталась поймать его на изменах. Тут ничего конкретного не скажу. Понятия не имею. Но, конечно, пока все не открылось, мы оба не представляли себе, что все так запущено. Что для Алексея это чуть ли не основная семья, а жизнь с Аленой типа для фона.

– Насчет денег Алена Викторовна сказала?

– Нет, конечно, она в это даже не вникала. Я сам посмотрел. Счета у них общие. На продукты и вещи не для дома тратил, и на счет Сикорской переводил.

– Спасибо за то, что честно поделились мнением, – со всей искренностью произнес Земцов. – Если не секрет, не для протокола: у вас есть семья?

– Я живу один.

– Я так понимаю, что мать Алены Викторовны родила вас от первого брака?

– Наша мама родила и меня, и затем Алену без всякого брака. Мне дала свою фамилию – Конюхова. Алене придумала – Потапова… Говорила, что от биологического отца. Сомневаюсь. Когда мать отравилась снотворным из-за того, что ее бросил очередной любовник, мне было двадцать восемь. Алене – восемнадцать. Она сразу решила, что построит себе правильную жизнь и такую же семью. Выбрала специальность по уму. И очень долго, до тридцати четырех лет, выбирала мужа. Он ее устраивает, а меня это все уже не касается. К счастью. Вы спросили, я ответил.

– Это так, – задумчиво подытожил Земцов. – Благодарю за сотрудничество.

К вечеру в кабинет Земцова вошел один из оперативников, работавший в группе, которая общалась с кругом Стеллы Стар.

– Кое-что есть, Вячеслав Михайлович, – сказал он. – Один из постоянных контактов стримерши Стар. Встречались и в реале. Называет себя дизайнером, работает по разовым, случайным договорам. С виду чистый фрик: голубые волосы, клоунские наряды. Сам все отрицает, мол, даже знать не знал про Ермилова ничего. При том, что сама Стелла включила его в список людей, с которыми говорила о друге своего бывшего жениха. Ненавидит его, сказала. Сообщила, что Алексей работает в богатой фирме, что у самого есть деньги на взятки опеке и подкуп адвокатов. Он оказался в долгах, как в шелках, к нему уже ходят коллекторы из банка, где набрал кредитов, и грозятся отобрать квартиру. Никаких контактов с жертвой похищения и семьей Сикорских мы не обнаружили. Но… В интересующий нас период – за две недели до похищения – начал набирать в поиске сайты «специалистов для решения особых проблем». Открывал страницы, рассматривал профили, читал послужные списки. В его смартфоне не обнаружили звонков на такие номера. Но кто же звонит на них с личных телефонов?

– А как он выходил вообще на эти сайты, они же запрещенные?

– Говорит, есть знакомый в полиции, он показал, как обходить блокировки. Вот только фамилию информатора напрочь забыл. Говорит, случайное знакомство в баре, и оба были пьяные. Короче, задержали его для проверки. Артем Тихонов.

Стелла = беда

Май переступил