В 1736 г. Надиршах забрал в свои руки Бахрейн, один из ключевых пунктов морской торговой цепочки между Индией и Месопотамией. И приобрел таким путем и солидный источник доходов (ежегодный суммарный объем торговли жемчугом на Бахрейне оценивался тогда в 500 тысяч индийских рупий), и располагавшуюся там крупную судоверфь(б).

Бахрейнскую кампанию персов поддержали арабы Абу-Шахра, что на Персидском побережье Залива, соперники Бахрейна в морской торговле. Принадлежали они к племенному союзу хувалла, переселились в земли персов из ‘Умана (Омана). Управляли ими три знатных родовых клана, во главе с семейством из колена ал-матариш. Надзирать за Бахрейном Надиршах назначил шейха Гейса и его брата шейха Насира из родоплеменного клана ал-Мазкур, принадлежавшего к упомянутому выше колену ал-матариш.

Опережая хронологию повествования, скажем, что род этот удерживал за собой власть на Бахрейне с 1736 по 1782 годы, когда ее отобрал у них семейно-родовой клан Аль Халифа из племени бану ‘утуб, переселившийся на Бахрейн из Катара, куда отодвинулся из Кувейта.

Спустя какое-то время, бахрейнцы, уставшие от трудовых повинностей, поборов и репрессий персов, восстали и изгнали их с острова. Наслаждались свободой недолго. В конце 1737 — начале 1738 гг. Надиршах вернулся на Бахрейн и восстановил порушенную там власть персов.

Тогда же он совершил военный поход в Северную Индию. В течение всего этого времени не переставал сооружать суда — и на заложенной им судоверфи в Абу-Шахре (новое имя, Надириййа, данное им этому городу, приживалось тяжело), и на подпавшем под его власть Бахрейне.

Кампанию шаха по созданию военно-морского флота сполна ощутили на себе не только бахрейнцы, но и другие арабы Залива. Тем из них, кто проживал на «персидском берегу», велено было выделить на нужды флота — в обязательном порядке и на безвозмездной основе — по нескольку судов. Арабам же Аравийского побережья, в том числе артелям мореходов Кувейта и Эль-Катифа, славившимся своими лоцманами, передали «обращение» шаха направлять к нему на службу, посменно, через каждые 2–3 года, по группе лоцманов и капитанов. Дабы «не озлоблять могучего соседа, показавшего уже силу меча своего», в том числе и на Бахрейне, гласят сказания аравийцев, морские сообщества в уделах арабов Восточной Аравии вынуждены были прислушаться к «обращению» шаха и предоставить ему квалифицированных лоцманов.

Затем в истории владычества Надиршаха наступила черная полоса. В 1741 г. персы потеряли Оман, а в 1744 г. — Бахрейн. Надиршах так и не успел завершить задуманное им строительство «морского величия Персии». Ушел из жизни 19 июня 1747 г. Будучи смертельно раненым (от удара мечом, который нанес ему капитан его личной охраны), он в завязавшейся схватке все-таки поквитался и с самим капитаном, и с двумя его подельниками-заговорщиками (7).

В 1754 г. персы вновь овладели Бахрейном. Операцию по его захвату провели от имени персов арабы Абу-Шахра. Когда власть в Персии оказалась в руках Керима-хана Зенда Мохаммеда (правил 1763–1779), человека деятельного и воинственного, он превратил Бахрейн в опорную базу своих действий в Персидском заливе. Организовал оттуда поход на Басру, и она на какое-то время (1775–1779) отошла, наконец, к так долго мечтавшим о ней персам. Керима-хана, к слову, называют одним из лучших правителей в истории Персии. Именно он благоустроил Шираз. Возвел мавзолей над гробницами великих персидских поэтов Саади (1203–1292) и Хафиза (1325/6-1389/90).

Несмотря на то, что тогдашний эмир Абу-Шахра, шейх Наср из клана ал-Мазкур, управлял Абу-Шахром и Бахрейном с дозволения и по воле Керима-хана, тот, судя по всему, сполна ему не доверял. И в целях сохранения его лояльности удерживал у себя в заложниках, по обычаю тех лет, сыновей шейха (8).

Вместе с тем, поскольку человеком в морских делах шейх Наср слыл сведущим и мог оказать, когда потребуется, помощь шаху в проведении операций против турок, то он назначил его «адмиралом персидского флота в Заливе». К услугам флотилий подвластных им арабов Персидского побережья Залива, шейхов Даврака (племя ка’б) и Абу-Шахра (племя матариш), персы, надо сказать, прибегали тогда регулярно.

Удерживая в своих руках Бахрейн, важное звено морской торговой цепочки из Индии в Месопотамию и Северо-Восточную Аравию, шейхи Абу-Шахра внимательно приглядывали за тем, что происходило в стане их соперников, в уделах племени бану ‘утуб в Кувейте и Зубаре (на полуострове Катар). В целях удержания за собой Бахрейна и недопущения повторения событий, когда они вследствие восстания местных племен вынуждены были бежать с Бахрейнских островов, эмиры Абу-Шахра использовали два инструмента. Во-первых, имевшийся в их распоряжении крупный морской флот, частично базировавшийся на Бахрейне. И, во-вторых, цепь выстроенных ими и хорошо укрепленных охранно-сторожевых постов на побережье нескольких островов архипелага с размещенными в них военными гарнизонами.

Соперниками племени матариш (с центрами в Абу-Шахре и на Бахрейне) в морской торговле в Персидском заливе выступали также еще несколько арабских племен. Среди них следовало бы назвать: племя бану са’б с центром в Бендер-Риге (это племя перебралось на Персидское побережье из Омана) и племя бану ка’б с центром в Давраке (проживало к востоку от Басры на персидско-османской границе в Южной Месопотамии; пришло туда из Неджда, в XVII столетии). Серьезные позиции в морской торговле края занимал и племенной союз ал-кавасим с центрами в Шардже и Ра’с-эль-Хайме (9).

В 1761 г. шейх Сальман, вождь племени бану ка’б, возжелал отобрать у своего соседа, правителя Абу-Шахра, переданный ему в управление Бахрейн. Арабы племени бану ‘утуб, с центром в Эль-Куте (Кувейте), пользовавшиеся на Бахрейне привилегированным, по сравнению с другими племенами Прибрежной Аравии, положением, поддержали правителя Абу-Шахра, выступили на его стороне. Именно эта сшибка и положила начало серии последующих кровопролитных схваток на море между племенами бану ка’б и бану ‘утуб, затрагивавших, так или иначе, и Бахрейн.

Из донесения Жана ван дер Хальста, главы датской торговой фактории в Персидском заливе, датированного 22 июня 1761 г., следует, что в феврале этого года два галиота шейха Сальмана попытались, было, овладеть Бахрейном. Затея не удалась. Отступив, они успели прихватить в качестве военной добычи два стоявших у побережья Бахрейна парусника арабов Абу-Шахра.

Шейх Са’дун, тогдашний правитель Абу-Шахра, решил ответить «набегом на набег». Обратился за помощью к шейху племени бану ‘утуб, эмиру Брейна (так европейцы называли тогда Кувейт). В апреле 1761 г. во главе флотилии в составе 1 патрульно-сторожевого корабля, двух галиотов и 30 небольших маневренных парусников выступил в поход. Под покровом ночи, в то время когда суда бану ка’б блокировали один из рукавов водного пути в Басру, шейх Са’дун незаметно проследовал, по другому рукаву, к Абу- Шахру. Удара с его стороны там не ждали. Обрушившись на противника, спалив два его стоявших на рейде парусника и захватив два других, он так же стремительно, как и пришел, отодвинулся от Абу-Шахра, дезорганизовав и расстроив все планы шейха Сальмана.

Губернатор портовой Басры, торговля которого несла убытки от вооруженного противостояния трех крупных племен в верхней части Персидского залива, попытался примирить их. Он предложил шейхам этих племен собраться под его эгидой в одном из предместий Басры. Однако шейх Сальман, вождь племени бану ка’б, его предложение о посредничестве отклонил, чем сильно озлобил турок. Дабы «образумить шейха Сальмана», губернатор Басры, Али-ага, поддержал совместные действия правителей Абу-Шахра и Эль-Кута против бану ка’б.