– Телепатия? – подсказал Саша.

– Сам ты – телепатия! Теле-мания! Вот! На телевизоре подвинутая. Лечить – никак. Я говорю – а что же делать? А он говорит – пускай едет.

– Ну-ну, пускай едет… Вот так запросто – села и поехала? Кто ж ее пустит в Америку?

– А-а-а! – возбужденно крикнул шофер. Саша подозрительно покосился на него – не пьян ли? – Вот где самая заморочка! Ей уже визу дали!

– Так она по вызову едет?

– Какому, мать твою, вызову! Я говорю – в Санту-Барбару!

– Без приглашения в Штаты никого не пустят, – уверенно заявил Саша.

– Ага. Я и сам так раньше думал. А она пошла туда, в посольство…

– В консульство, – поправил дотошный Саша.

– Один хрен. Пришла. Да ка-ак им там голову всем задурила! Даже корреспондент приезжал. Говорит, эти самые Бобсоны-Добсоны, ну, эти, которые сценарий для этой мутотени пишут, как про нее узнали, так чуть от радости не обделались! Тьфу, прости Господи.

– Что-то я, кажется, слышал такое… – Саша сделал вид, что припоминает. – Фамилия еще такая…

– Во-во! Хлопушенко! – моментально купился водила.

– Точно! А институт – на Петроградской!

– Ага! А что, в газете и про это написали?

– Написали, написали, – уверил Саша. – Вот здесь останови.

– Слушай, парень, а что за газета? Мне б почитать, да и дядьке показать надо… – Призрак славы замаячил перед мужиком, и он уже позабыл, что пять минут назад поносил свою тетку.

– Знаешь, я не помню сейчас. Да я сам и не читал, мне брат пересказывал. – Саня врал, как по писаному.

– Эх, жалко. Тогда, знаешь, старик, ты, если вспомнишь, а еще лучше – брата спроси, какая газета, позвони мне, ладно? Сейчас, я тебе телефон напишу…

В комнате горел ночник. Маша безмятежно спала на диване, укрывшись одеялом до самого носа. Саша стоял в дверях, задумчиво глядя на нее.

Почему так не по себе? И почему мне кажется, что я вот сейчас, здесь, стою и прощаюсь со своей спокойной, размеренной жизнью? Нет, не пойду я завтра с Машей покупать занавески для ванной. Я завтра с Игорем Валерьевичем Поплавским поговорить хочу. Вопросы у меня к нему поднакопились.

– К Поплавскому? – Вместо симпатичной девушки всю проходную Нейроцентра теперь занимала огромная толстая тетка с крошечными злыми глазками. – А вы откуда?

– Из Америки, – почему-то ляпнул Саша, вспомнив ночной разговор с таксистом.

– Больной? – подозрительно спросила тетка.

– Коллега. – Саша лез напролом.

– Идите, – с сомнением разрешила вахтерша, буравя посетителя взглядом. Но «монтановский» плащ уже сделал свое дело, хотя, если честно, Саша в нем больше походил на киношного сотрудника ФБР, чем на врача.

В отделении он застал остатки чаепития и хорошенькую медсестричку, которая слизывала кремовую розу с торта. От деликатного Сашиного покашливания она сильно вздрогнула и чуть не упала в торт лицом.

– Игорь Валерьевич? Так он же… – Саша уже и забыл, что молоденькие девушки умеют так мило краснеть. – Бегите скорее в «Фуксию и Селедочку», может, застанете! Вы знаете, где это?

На миг Сашу взяли сомнения, и ему вдруг ужасно расхотелось бежать в треклятую «Селедочку».

– А завтра когда он будет? – спросил он.

Девушка испуганно замотала головой, вытирая следы крема на губах.

– Его завтра не будет. Игорь Валерьевич здесь больше не работает. Он уезжает. В Париж. – Трудно сказать, чего было больше в ее голосе – гордости или огорчения.

– Спасибо, девушка, – грустно сказал Саша. – Тогда я побежал.

Окружающие предметы качнулись в Сашиных глазах. Он остановился около стойки администратора с таким видом, как будто увидел призрак. Что было абсолютно глупо и безосновательно: ничего странного или страшного не произошло. В коридоре, метрах в десяти от него, спокойно разговаривали доктор Игорь Валерьевич Поплавский и Юрий Петрович Кашин. Он же – контрабандист Юра, которого они с Мишкой замочили в его собственнном мире, он же – Банщик, так раздражающий Носатую-Петухову. Ничто не изменилось в его лице при виде Саши. Не узнал. И скорее всего принял Сашу за обыкновенного посетителя. Поплавский, наоборот, разыграл на своем лице некую сложную мимическую сценку, финалом которой стала вымученная улыбка и легкий кивок. Игорь с Юрой, беседуя, медленно двигались к выходу. Саша заметался. Он не хотел разговаривать с Поплавским в присутствии Юры, но боялся, что оба они сейчас уйдут.

– Вы что, не слышите, молодой человек? – донесся до него скрипучий голос из-за стойки. – Давайте ваш паспорт.

С трудом соображая, что делает, Саша достал весь свой толстенький бумажник, битком набитый какими-то справками, бумажками, чеками… Рядом с паспортом моряка он увидел невесть как завалившуюся сюда купюру в десять тысяч турецких лир (что-то около двадцати американских центов).

Игорь с Юрой были в двух метрах от него, когда большая часть всей этой бумажной дребедени, выскользнув из бумажника, разлетелась по полу. Какая-то яркая картинка спланировала прямо под ноги Юре. Саша сразу ее узнал. Примерно через сутки после выхода их парохода с Кубы, где-то около Хименоса, над ними несколько раз пролетел смешной пузатый вертолет. Сделав очередной вираж, он спустился низко-низко и, пролетая над палубой, вдруг выпустил целое облако вот таких рекламных буклетиков. Сделанные в виде бабочек, они плавно опускались на палубу и тут же призывали посетить «самый непринужденный» (именно так перевел с испанского кок) и комфортабельный отель месье Понтиви. А внутри, на развороте, помещалась картинка-загадка. В сплошном месиве листвы лишь через несколько минут внимательного рассматривания внезапно появлялось изображение чернокожей красавицы. Впрочем, здесь как раз мнения разошлись. Бабник Сергеев выразил желание немедленно «посетить» сие заведение, причем готов был, по его словам, добираться туда хоть вплавь. Старпом же, человек основательный и разведенный, долго глядел на картинку, потом крякнул, сплюнул, бросил рекламку на палубу и резко приказал:

– Все убрать! – И даже, кажется, втихаря перекрестился.

Потом Саша видел эти картинки почти у всех членов команды.

– О черт! – воскликнул Саша, кидаясь собирать свое бумажное барахло.

Юра наклонился и поднял яркую бабочку. Затем с интересом ее развернул.

Администраторша оздоровительного центра «Фуксия и Селедочка» вначале ничего не поняла. Она услышала шум падения, а потом, привстав, увидела, что одному из посетителей стало плохо.

Игорь Поплавский наблюдал происходящее от начала до конца.

Лицо Юры, после того как он развернул бумажку, трудно было описать словами. По его щекам моментально потек пот, губы затряслись, на лбу вздулись вены. В печально-занудливом фильме «Сканеры» у людей, которые выглядели именно таким образом, через десять-пятнадцать секунд голова разлеталась не мелкие клочки. Но, что самое удивительное, легкое серое облачко, так хорошо знакомое Игорю, окутало Юрину голову.