— Какие же сдвиги, Николай Иванович? — Кате было разрешено «подталкивать» собеседника в русле обозначенной тематики, поскольку губернатор иногда забывал вопрос. Была такая у него манера — отвечать на что-то свое.

— А вот какие. Новая команда, когда пришла, и объективно стали мы разбираться. Если что хорошее было — не станем, допустим, шашкой махать, а плохое будем обязательно посмотреть. Вот, только за три квартала мы посмотрели внимательно больше пятьсот тридцать двух… два… предприятий. Помогли, кто не хотел работать. Кое-кто у нас ведь знаете, к старому прилип, а к новому не хочет, дегенераты значит.

Лусаткина натянуто улыбнулась и поправила:

— Ренегаты. Да, мы все видим, что это пока встречается.

— Ну, я и говорю, ренегаты. Но знаете, что выяснилось? — губернатор строго посмотрел на Катю. Катя не знала «что» и еле заметно поежилась.

— Конечно, мы все хотим услышать о результатах такого мониторинга, Николай Иванович.

— Дно уже показалось, и положение это вот очень улучшилось. Мы разобрались с неэффективным управлением, поправили, значит. Укрепили кадрами. Примерно на двадцать процентов мы сократили долги в областной бюджет. И сейчас обозначился уверенный рост собираемости налогов, примерно более минус четыре и семь десятых, так сказать эээ… процента. А это очень хороший вектор положительного развития, то есть важное звено в экономике, так?

— Безусловно, так, — Катя сделала внимательные глаза: неужели он математик из бывших водолазов? — А что вы можете сказать о сокращении доходов и уменьшении благосостоянии среднего класса в регионе? Статистические данные показывают…

— Конечно, есть такое, — Каркушкин озабоченно кивнул. — Это наша архимедова пята, это надо признать, как ни крути. Доходы сокращаются, но такое сокращение есть отражение общих для всей страны процессов. И даже тенденций, не побоюсь этого слова. А мы же в Излучинской области не на Марсе живем, правильно? Вот средний класс, это активные люди, умные, любят зарабатывать. Хотя это узкая прослойка, но она большая, да. Тут ведь что? Хочется пожелать человеку, который хочет жить, побольше работать. Нужно каждому жителю отдельно все силы напрячь, только сообща. Тогда мы можем получить уже в первом квартале, условно, конечно, обратную картину. И вектор твердо определится, можете мне поверить.

Севостьянова, обхватив руками голову, тоскливо наблюдала за разворачивающимся действием. Неряшливая речь губернатора, густо замешанная на семантических плеоназмах, никак не позволяла ухватить сути. Что за галиматью он несет? Ведь хороший же человек, добрый, трезвый, ему бы фермерское хозяйство в руки или завод… А она сама? Филолог, журналист, способная и красивая девка, муж любит, дочка умница, и вот же, занимается этой гадостью. Наверное, она «узкая прослойка», как в беконе. Стоп! Время звонков телезрителей пришло.

— Николай Иванович, это Варвара Иосифовна Цапко из села Потяшево, Елховский район. Алло, алло! — голос Варвары Иосифовны, в действительности Инны Константиновны Таничевой пятидесяти трех лет, актрисы из Пензы, прорвался сквозь треск помех, аккуратно добавленных звукооператором. — Вы слышите меня? Я сама нянечка, хоть и на пенсии, мне семьдесят шесть лет. Живу я в Потяшево с дочерью-инвалидом и внуками. Вот зима у нас была, топили дровами. Все село мерзнет, школа не работает, медпункт закрылся, а газ обещают уж двадцать лет. На вас, Николай Иванович, одна надежда, когда нам проведут газ?

Лицо Николая Ивановича посуровело, и весь он стал похож на черепаху, которая вот-вот снесет яйцо. Вопрос от старушки (жаль, что не участник войны) готовился лично по его указанию — ответвление от магистрали подвели к селу еще при прошлом губернаторе, но буквально в течение трех дней после вступления в должность Каркушкин заблокировал подключение всех домовладений, и не только в Потяшево. А потому что подключать нужно с умом, то есть дождаться удобного повода, пусть и через три года, но с просчитанной отдачей от электората. Вот такого повода, как сейчас.

— Это очень, очень важный вопрос, Варвара… Осиповна. У нас на заметке этот район. Я выезжал в села, встречался и с населением, и с ветеранами, и с людьми. Также очень много обратных писем получаю, а как же? Допустим, еще у нас в двадцать трех… три… поселениях такая проблема выяснилась. С этим пора начинать заканчивать, я это вам прямо скажу. Руководство региона обязано выполнять обещания, никого, знаете ли, не обманывать. Это наша работа — не обманывать и все такое. И чужие ошибки будем, значит, исправлять, а такие гнойники вырезать каленым железом. Двадцать лет без газа, это беспредел, других слов не нахожу. Мы безотлагательно займемся, думаю, даже срочно займемся этой проблемой. Обещаю вам, — губернатор встревожено посмотрел в камеру, поднял обе руки над столом и убедительно прихлопнул ими свои очки, — газ будет у вас через неделю. В каждом доме будет.

— Мы не можем обойти вниманием и нужды градообразующих предприятий, — Катя вернула в свои руки управление беседой, — да и потребности отраслевых производств, например, авиакосмического кластера, играют немаловажную роль в формировании экономического ландшафта региона, не так ли, Николай Иванович?

— Вы совершенно правы, это наболевшая задача. Тут системно надо смотреть. Глядя со стороны, еще когда работал в Мордовии, я часто встречался с коллегами. То есть с Излучинской областью, она ведь соседняя, — Николай Иванович, склонив седеющую голову, сообщил эту новость доверительно, будто Джеймс Кук, докладывающий Георгу III об обнаружении кораблем «Индевор» неизвестного зеленого континента. — И вот что я вам скажу. Кластеры — это что такое? Это, значит, совокупность всего что надо, чтобы и электричество было, и смежная инфраструктура, и тому подобное. Кластеры и другие перспективные нанотехнологии, несомненно, будущее страны, будущее нашей области, это вот значит залог успешного развития. Хороший вектор, правильный вектор. Но нужны субсидии.

— Субсидии? Это же очень важно!

— Да, я говорил по этому вопросу с Президентом, — губернатор на мгновение верноподданнически закаменел, превратившись из образцового губернатора в памятник образцовому губернатору. — И президент поддержал меня! Будем субсидировать. Особенно кластеры, да. Вот кластер «Жигулевская долина» — инфраструктуру поднимем, налоги там хорошие, то есть маленькие. Университеты опять же…

— Да, да, университеты! Как же кадровый вопрос, Николай Иванович? — Катя, взглянув поверх камеры на огромные часы, постаралась вернуться к утвержденному сценарию.

— Кадры? — Губернатор изобразил привычную озабоченность. — Будем крепить кадры, это обязательно. Вы посмотрите, что делается. Изучая проблемы образования, нами обнаружилась неприятность. Уезжает молодежь! В Москву, в заграницу, куда попало, но не хочет работать. Меры мы должны принять?

— Э… Конечно же должны, бесспорно, — Катя, у которой детей пока не было, впервые испытала по этому поводу нечто вроде удовлетворения. — Какие же это меры?

— Вот видите, не знаете. А мы уже все придумали. Презумпция латентной добросовестности! — пухлый палец губернатора указал точно на левую грудь Кати. — Вам известно, что это такое?