— Куда уж мне, валенку! — обиделся его шофер Назарыч.

— Ладно, слушай. В общем, Бог решил покарать неверную жену, но она вымолила у него пять лет жизни. Живет — не тужит, и вдруг профсоюз — тогда профсоюзы много чего для людей делали! — так вот, профсоюз выделяет ей бесплатную путевку в круиз на океанском лайнере. Женщина к тому времени успокоилась, решила, что Бог о наказании забыл, и поплыла. И вот через несколько дней разыгрался шторм, и лайнер начинает тонуть. Сотни, тысячи людей идут ко дну. «Господи! — взмолилась женщина. — Ну я виновата, а эти несчастные люди за что пропадают? — „Я вас, б…, — говорит Господь, — пять лет по всему свету собирал!“

Директор, довольный, захохотал. Рассказывал он без купюр, потому что слово на вторую букву алфавита вовсе не считал неприличным. Если оно есть «б», то никуда от этого не денешься!

Вчера Тоня вдруг вспомнила их разговор и рассказала Наде вместе с анекдотом.

Надя сразу загорелась:

— Между прочим, в Европе это солидный бизнес — водить туристов по пещерам. У вас же есть, наверное, люди, которые эти пещеры знают назубок?

— Есть, — согласилась Тоня. — А что, ты и к туристическому бизнесу хочешь протянуть свои жадные руки?

Надя шутку оценила, обижаться не стала, а сказала вполне серьезно:

— А почему бы нет? Только проживать деньги мне бы не хотелось — слишком много я из-за них выстрадала, а вот пустить их в надежное дело — кто может запретить? Мне надо встретиться с вашим директором, поговорить за жизнь. Если он умный парень, мои идеи оценит.

Директор был умный мужчина и собой достаточно хорош, чтобы произвести впечатление на женщину.

Тоня это поняла, едва взглянув на него, и сразу соорудила барьер между ним и собой. Заполнила пространство намороженным из души льдом, потому что мужчины семейные как любовники для нее не существовали.

Почему же Тоня прежде всего подумала о нем как о возможном любовнике? Ведь сам директор ей повода не давал. Был доброжелателен, внимателен, но и только. Теперь она ставит себе в заслугу, что не увлеклась им!

У нее после Михаила никаких любовников не было, но до него были двое.

Первый ее мужчина тоже был художником, Тоня училась на одном с ним факультете. И однажды, на четвертом курсе, когда будущие художники поехали на пленэр, Лев, так звали студента, пошел с Тоней гулять. В луга, как говорили тогда ее однокурсники.

Тоня стала женщиной под запах свежего сена. Потом они встречались еще два года. Кстати, а почему они расстались? Она вспомнила, что инициатором разрыва был Лева. Странно, что это Антонину почти не задело. А ведь, помнится, уже тогда она тяготела к жертвенности. Наверное, этим в конце концов его и утомила. Почему она не сделала выводов еще тогда?

— Хорошая ты девушка, Титова! — заявил Лев. — Как жене тебе цены не будет, но я, к сожалению, пока жениться не собираюсь. Мне нужна подруга веселая, открытая, без комплексов и без хватательного рефлекса.

— В чем же он выражается? — обиженно поинтересовалась Тоня.

— В том, что ты смотришь на меня как на свою собственность. А я ведь тебе ничего такого не обещал… Да у тебя в глазах написано: хочу замуж!

— Ну и что же, все девушки хотят.

— Все, да не все. А если и хотят, то свое желание скрывают. На мужчине не виснут…

Он говорил и при этом вроде посмеивался: мол, не принимай близко к сердцу, я же шучу! Но Тоня еще долгое время чувствовала себя так, словно ее оскорбили…

Второй мужчина оказался моложе ее на два года. Первое время он был вне себя от счастья — она всегда так о нем заботилась!

Он рано ушел из дома, недополучив родительской ласки, но в один прекрасный момент Тоня вдруг поняла, что она при нем — при Алексее — словно заботливая тетушка. Гореть к ней как к женщине он перестал уже через месяц.

Зато охотно принимал ее заботу, и уже Тоня рядом с ним заскучала. Тем более, привыкнув, что ей много не надо, он даже не дарил ей подарки на День святого Валентина или Восьмое марта…

Вспомнить об этом через десять лет! И только теперь дать оценку. Похоже, Надя ее комплексами не страдает.

— Директор женат, — сказала ей Тоня.

— Женат — это еще не значит инвалид. Мужчина как мужчина. Можно подумать, я за него замуж собралась. А хоть бы и собралась! Если он не захочет уйти из семьи, его никто и не уведет, а если он только спит и видит, как бы сдернуть от жены, то какая разница, кто это будет: я или какая другая женщина? Но это я так, рассуждаю на вольную тему. Сейчас он нужен мне не как мужчина, а как предполагаемый компаньон. А для этого его семейное положение тем более не имеет значения.

Подруга пошутила, но отчего у Тони вдруг испортилось настроение, было непонятно.

Скорее всего у нее в худшую сторону менялся характер. Вот как в такой ситуации повела бы себя другая, сильная и умная, женщина? Если бы она вдруг обнаружила, что неправильно ведет себя с мужчинами и вообще не так живет?

На месте подруги она не стала бы торопиться, вначале бы огляделась, прикинула, что к чему. А Надя вела себя как капризный ребенок в большом универмаге. Тыкала пальцем в понравившуюся ей вещь или человека и говорила: «Заверните мне это!»

Интересно, как воспринимали ее раздольновцы? Раздражались, завидовали или смотрели снисходительно? Обычно они не бросали деньги на ветер и тратили их неохотно. Разве что когда гуляли в подпитии, а так, как Надя, мог тратить деньги человек, которому они упали с неба. Иными словами, достались на дурняк.

Тоня считала, что не стоит дразнить людей, потому что деньги им достаются достаточно дорого. По крайней мере не дешевле, чем Наде, хоть она и уверена, что на такие широкие жесты имеет право.

Может, она подсознательно стремилась избавиться от того, что напоминало ей о совершенном преступлении, может, боялась, что расплата не заставит себя ждать…

В общем, Надежда торопилась жить. Казалось, что она много времени провела на необитаемом острове и теперь спешит наверстать упущенное, не упуская ни минуты, чтобы общаться с людьми. Причем как можно с большим количеством людей.

У нее появилась уйма знакомых, и когда Тоня попыталась подсчитать, сколько человек Надежда пригласила к себе на новоселье, то оказалось — больше ста!

— Ты что, спятила?! — чуть ли не кричала на нее Тоня.

— Ну, много — не мало, — легкомысленно отмахнулась Надя.

— Чем ты будешь кормить такую ораву?

— Ты хочешь сказать, что в вашем краю дефицит продуктов?

— Не дефицит, но это же все надо приготовить.

— Я договорилась с Клавой Семиной — она работает в кафе, в районе, у них можно все заказать. Да и сколько до того кафе ехать? Минут двадцать. Мне дадут напрокат термофляги, и я все довезу горячим.

Тоня хотела спросить: «На моей „Ниве“?» Но Надя предупредила ее вопрос: