Вчера я получил письмо из США, где сказано, что в тамошнем русском журнале напечатана «Софья Петровна» (первая часть) с примечанием от редакции, что повесть печатается без ведома и согласия автора. Очевидно, в то время как вещь была в какой-нибудь редакции или издательстве «Советский писатель», какой-нибудь ловкач снял с нее копию и послал за рубеж (К. Чуковский – Л. Чуковская. С. 424).

Еще более резко, – вспоминает Альберт Беляев, заведовавший тогда сектором художественной литературы Отдела культуры ЦК КПСС, – высказывались секретари ЦК компартий республик на семинаре-совещании, проходившем чуть позже. Секретарь ЦК КП Украины Скаба с негодованием говорил о докладе Хрущева с разоблачением культа личности на XX съезде партии: «Со Сталиным сильно перегнули палку в критике. В результате мы десять лет работали против себя на идейном фронте, подрывая доверие к себе. Отсюда – нигилизм, фрондерство молодежи. В сети партпроса мы не марксизм-ленинизм изучали, а субъективистские взгляды Хрущева».

Вслед за ним секретарь ЦК КП Грузии Стуруа поставил точки над «и»: «Издержки, допущенные в критике личности Сталина – это не просто издержки, это подрыв самих наших основ. В литературе писатели всячески стремятся принизить позитивное, положительное в деятельности Сталина, изображают его злодеем и монстром. Зачем это делается?!! В этой связи должен сказать, что сегодня линия журнала „Новый мир“ – это линия тех, кто недоволен политикой партии. На страницах журнала виден оскал врага».

В том же духе говорили и другие участники семинара (Вопросы литературы. 2002. № 3. С. 250–251).

Цензура хотела опять стоп, а ей из ЦК: «Что у вас там? Не выдумывайте!» – весело рассказывал Катаев Самуилу Алешину. – И все в порядке, напечатали (цит. по: С. Шаргунов. Валентин Катаев. С. 574).

«Манерная, нерусская проза, и не катаевская», – откликнулся в дневнике на эту публикацию Александр Яшин (За Андангой райские земли: Дневниковые записи писателя А. Я. Яшина).

Касаясь мер, принятых в отношении Синявского и Даниэля, И. Эренбург заявил, что он их не одобряет. По его мнению, репрессия Синявского и Даниэля была ошибкой и вызвала ненужный резонанс за рубежом, особенно среди французских и итальянских коммунистов (цит. по: Б. Фрезинский. Об Илье Эренбурге. С. 700).

После Октябрьской революции спросили у одного еврея, как он относится к советской власти. Он ответил: «Сочувствую, но помочь ничем не могу». То же самое я мог бы сказать о журнале «Новый мир». Что же касается моих ошибок, то ведь ошибался не я один. Ошибались и те, которые меня судили. А сейчас я уже не в том возрасте, чтобы менять свои взгляды (Там же. С. 355).

о фактах распространения в гранках и рукописях некоторых литературных произведений и других материалов, переданных в редакции и издательства для опубликования.

В настоящее время, например, ходит по рукам макет сборника всех материалов судебного процесса по делу СИНЯВСКОГО и ДАНИЭЛЯ, подготавливаемый к печати Издательством политической литературы861.

Получил широкое распространение новый рассказ В. КАТАЕВА «Святой колодец», рукопись которого передана автором для рассмотрения в редакцию журнала «Москва»862.

Роман Г. СЕРЕБРЯКОВОЙ «Смерч» в гранках, находившийся в еженедельнике «Литературная Россия», также сначала стал достоянием ряда творческих работников, а потом оказался переправленным за границу863.

Указанные факты стали возможны в результате бесконтрольного хранения гранок и рукописей в издательствах и редакциях.

В этой связи заслуживает внимания бытующий среди некоторых литераторов тезис о том, что если хочешь пустить свои рукописи по рукам, сдай их в какую-либо редакцию (цит. по: В. Огрызко. Охранители и либералы. Т. 2. С. 293).

Разговор Кедриной и Дмитриева.