— Это я тебя дразню, — сказал он.

— Эй, художник, почему я тебе нравлюсь? — вдруг серьёзно спросила Цин Ни.

— Всё очень просто — ты красивая. Ты не можешь не нравиться мужчинам, — сказал поэт, подмигивая ей.

— Только потому, что красивая? — продолжала настаивать она.

— Это главная причина, — сказал он серьёзно.

Цин Ни расстроилась. Она подумала, что ошиблась в этом человеке. Поколебавшись, она спросила его:

— Ты помнишь, что ты однажды мне сказал?

— Что? — он сел на кровати.

— Что никто не имеет права проживать свою жизнь в пустую! — сказала Цин Ни с волнением.

— Ха… это очень похоже на нас, поэтов. Вот только кто запоминает, что мы говорим? — он расхохотался.

Цин Ни испытала ещё большее разочарование в нём.

Она посмотрела на его большой, чётко очерченный рот и не смогла удержаться, чтобы не поцеловать его. Для неё заниматься любовью было физической потребностью, а вот поцелуи были выражением любви и привязанности. «Неужели я действительно люблю его?» — подумала она об этом человеке, которого считала довольно циничным.

— Ты читала «Теорию общественного договора»? — спросил Ху Ци Ту.

Услышав этот вопрос, Цин Ни подняла голову и удивлённо посмотрела на него:

— Ты читаешь такие книги? — спросила она.

— Ты не забывай, Руссо тоже был поэтом, — ответил Ху Ци Ту, довольный сам собой.

— Точно, он тоже был поэтом. Эту книгу обязан прочитать каждый, обучающийся на юриста, но тех, кто действительно её прочитал, не так и много, — ответила Цин Ни, — но я её прочитала.

— Эта книга однозначно связана с законодательством, но, ты думаешь, те мысли, которые он там излагает, верны? — поэт продолжал обсуждать книгу.

— Конечно, верны, это даже не обсуждается. Все знают, что американская декларация независимости, французская декларация прав человека были созданы под влиянием идей Руссо. Да, ещё и существующая в Европе политическая система тоже основана на идеях этой книги, — сказала Цин Ни, не моргнув глазом.

— Ты — юрист, ты читала эту книгу и другие, подобные ей, поэтому ты знаешь, что такое право. Но среди людей, которые зарабатывает себе на хлеб юриспруденцией, так ли много понимают значение слова «право»? В тот день, когда мы с тобой познакомились, там было много людей, связанных с законом, но они в своём понимании закона и права ещё даже не достигли уровня восемнадцатого веке в Европе. Они знают и понимают только закон «общественного договора». Даже твоя хорошая знакомая судья Су. И если говорить с точки зрения демократии и законности, то ещё очень много людей, связанных с законом, необразованные и юридически безграмотные, совсем не разбирающиеся в законе, — сказал с запалом Ху Ци Ту.

Цин Ни положила свою ладонь на его мягкий живот и начала поглаживать его:

— Дорогой, ты слишком резок!

Она хотела ещё кое-что сказать, но потом вспомнила про «национальные особенности» и какое бурное обсуждение они вызвали.

— Вот ты говоришь — судья Су. Она — хороший человек. И хороший судья. Пусть она не разбирается в идеях эпохи Просвещения, и не знает, кто такой Вольтер и кто такой Монтескье, пусть не имеет никакого понятия о современном праве, демократии и правах человека, но она всё равно остаётся хорошей судьёй. Знаешь, почему? Потому что у неё есть совесть и она — порядочный человек, этого достаточно.

— Хорошо, с этим я согласен, она действительно человек, в котором ещё не успела исчезнуть порядочность. Мы здесь — люди восточные, так нас называют люди Запада. Но иногда я так разочаровываюсь в этих «восточных людях». Мы всё ещё не можем понять некоторых истин, которые были понятны людям на Западе дуже вести лет назад. Можно сказать, что восточные и западные люди одинаковы только по своей человеческой природе, а вот в вопросах культуры и закона — они абсолютно разные! Но в некоторых аспектах я не согласен с мыслителями эпохи Просвещения, слишком они рациональные и слишком выступают в поддержку атеизма, — он перешёл к обсуждению вопросов веры.

— Ты прав, их атеистические идеи действительно раздражают! Знаешь, когда я впервые увидела тебя, я сразу поняла, что ты отличаешься от других людей. И я всё ещё так считаю. Раньше я думала, что поэты говорят всякую бессмыслицу, используют устаревшие выражения, цитируют других поэтов. Никогда не думала, что у тебя может быть такое живое мышление, что ты можешь так разбираться в законодательстве, — Цин Ни захлопала в ладоши.

— Ты говоришь о национальных поэтах, а я — свободный поэт, и к ним не имею никакого отношения! Сейчас вообще нет думающих людей, все они — продукт социума, за них уже всё решили, какое мышление они должны иметь, чтобы они сами не напрягались. Ещё есть вы, юристы и журналисты, все, кто работает на себя, — вы тоже, как лошади, на которых надели узду, у вас нет настоящей свободы. И только такие свободные люди, как я, могут иметь свой собственный взгляд на вещи, но поэтому мы никогда и не сможем много зарабатывать, — сказал Ху Ци Ту, свободно размахивая руками.

Цин Ни вздохнула:

— Ну как ты можешь связывать мышление и деньги? И вообще, нельзя так много думать, на сердце будет только тяжелее. Ты слишком глубоко во всё вникаешь. Если судья услышит твои рассуждения, то не поймёт и может разозлиться. Я один раз говорила очень много, так судья разозлился и сказал, как я смею читать ему лекции по законодательству? Ты тоже этого хочешь?

— Цин Ни, я ещё раз задам тебе вопрос — когда вы разбираете дела, вы учитываете голос совести?

— спросил поэт.

— Это очень скучный вопрос, и на него трудно ответить. Что такое совесть? Совесть в понимании христианина и совесть в понимании буддиста отличаются, не говоря уже о понимании коммуниста. Ты какую совесть имеешь в виду? — Цин Ни ответила вопросом на его вопрос, опять вспомнив случай начальника Гэна, служащего в банке.

— А ты какое понимание считаешь правильным? — поэт воспользовался её способом отвечать на вопросы.

— Я не знаю. Среди основных христианских законов есть требование любить других, как самого себя. Я считаю, это самый лучший моральный принцип, — сказала Цин Ни уверенно.

— Не делай другим то, чего себе не желаешь. Это традиционная китайская мудрость, которая пришла к нам от Конфуция. Разве она отличается от того принципа, который ты только что сказала? Все принципы человечества, хотя и отличаются друг от друга, но имеют общий корень, — поэт пустился в пространные рассуждения.

Цин Ни считала, что в нём очень силён дух противоречия, что он не будет повторять