своих монетах имя верховного главы мусульманского мира, был глубокий смысл. Халифат отличался от западноевропейских средневековых государств соединением духовной и светской власти в одном лице. Это было теократическое государство, где вся жизнь шла по установлениям религии и религиозного права. В Европе папы римские боролись с королями и императорами и пытались установить теократическую монархию, но им это не удалось. История пошла там другим путем. И на монетах европейских королей имени папы или его значка как вышестоящего сеньора нет. Для них, королей, таковым был сам бог.

В X веке в Халифате выступали в разное время против халифа и официального ислама проповедники-еретики Халладж и Абу-л-Азакир. Они стремились привлечь на свою сторону крупного ученого-законоведа Абу-Сахля. Рассказывали, что Халладж однажды во время проповеди, делая рукой таинственные пассы, высыпал кучу дирхемов, якобы сотворенных им из воздуха. Абу-Сахль сказал ему: «Оставь это, дай мне один дирхем с твоим именем и именем твоего отца и я уверую в тебя, и вместе со мной уверует много народу». Так велика была политическая роль, которую играли надписи и имена на монетах в мусульманском мире. Халладж, немного растерявшись, ответил: «Но таких дирхемов не чеканят», на что ученый резонно сказал: «Если проповедник делает деньги из ничего, то может сделать то, что не сделано». Позднее этот скептик Абу-Сахль, когда к нему явился посланный Абу-л-Азакира, заявил, указывая на свою голову, что поверит этому второму проповеднику, только если тот заставит волосы вырасти на его лысом черепе - чудо еще более убедительное, чем появление монет с именем еретика.

На мусульманском Востоке, так же как и в средневековой Европе, монетные надписи использовали для возвеличения правителей, но на Востоке порой это стремление достигало особенных высот.

О, удовлетворяющий нужды!

О, избавляющий от забот!

- захлебывались придворные поэты турецкого султана, и эти стихи помещали на монетах, которые в ту эпоху без радио, телевидения и газет были средством массовой пропаганды. Но это - поздние монеты XVII века. Возьмем более ранние.

Вот как величал себя на монетах один из правителей среднеазиатской династии Караханидов, живший в XI веке: он и «падишах», и «блистательнейший хан», и «победоносный властелин», и «боговспомоществующий владыка», и «поборник правосудия», и «защитник веры», и «блеск государства», и «народная опора», и «упование государства». Но династия Караханидов правила в то время, когда усиливаются тенденции к местной обособленности. Несмотря на пышные титулы главы династии, монеты чеканят и мелкие удельные владетели.

При Караханидах в Средней Азии началась типичная для развитого феодализма раздробленность на уделы, порой вспыхивали и междоусобные войны. Это было известно по письменным источникам и без монетных материалов, хотя обращение к ним выявляет много нового в истории этой династии. Предшествовавшая эпоха, когда правила династия Сасанидов, представлялась историкам как время единого государства в Средней Азии. Монеты же показали, что семена раздробленности были посеяны уже в то время, уже тогда практиковалась дача в феодальные владения больших районов, оазисов, целых частей страны за военную или гражданскую службу. На медных (рельсах X века мы можем прочесть имена этих владетелей. Исследовав их, нумизмат Е. А. Давидович пришла к важным выводам.

Например, на монетах ферганских городов Ахсикета и Кубы встречаются во второй половине X века два имени - Мансура ибн Байкара и Ахмада ибн Мансура, видимо, его сына. Несомненно, это правители Ферганы. Они законно и открыто владеют этим оазисом и в течение по крайней мере 13 лет чеканят там монету, пусть медную (как и полагается по правилам мусульманского монетного дела), но все же со своим именем. Они лояльны по отношению к власти эмира и на своих монетах никогда не забывают упоминать своих сюзеренов. Из хроник мы знаем, что Мансур ибн Байкар был крупным сановником, хаджибом при дворе саманидских правителей. И на монетах его есть этот титул, иногда в соединении с титулом «эмир», а иногда вместо этого другой титул, еще более высокий - «клиент правителя правоверных», более подходящий самому саманидскому правителю. На монетах хаджиба Мансура ибн Байкара стоит еще имя некоего Ахмада ибн Али. А кроме того, есть и верховный сюзерен (чьим вассалом был Мансур ибн Байкар и чьим субвассалом был Ахмед ибн Али), т. е. сам саманидский эмир Мансур ибн Нух.

А при следующем Саманиде Нухе ибн Мансуре в Фергане чеканят монеты с именем другого хаджиба, некоего Таша. Это был крупный чиновник и приближенный нового саманидского эмира. И, когда Нух вступил на престол, он наградил этого Таша, пожаловав ему земли в Фергане, которая по наследству оставалась владением сына Мансура ибн Байкара - Ахмада ибн Мансура. Получились многоступенчатые отношения вассалитета и сюзеренитета. Ахмад ибн Али - вассал хаджиба Таша, тот вассал Ахмада ибн Мансура (видимо, сына Мансура ибн Байкара), а тот - в свою очередь вассал Саманида Нуха. Пожалования какой-то области в качестве феодального держания за службу - типичное явление феодализма. На мусульманском Востоке было характерно пожалование за чиновную службу, так же как в Западной Европе - пожалование за военную. Обычно эти чиновники оставались при дворе, в столицах, сопровождали своего сюзерена, не бросали своей придворной карьеры. Они не взимали сами ренты с крестьян, как это делали феодалы Европы, а получали часть налоговых поступлений с этих земель как жалованье за службу. Налоги исчислялись в деньгах, и этим крестьянское хозяйство было втянуто в денежное обращение. Отнятый у крестьян эмирскими и халифскими сборщиками налогов и собранный в казне прибавочный продукт делили вельможи-чиновники при дворах мусульманских правителей.

Опущено или добавлено имя, изменен титул на монетах - это сигнал о каком-то историческом событии. Недаром сказал персидский писатель XIV века Нехшаби: «Динар - книга истории царей и хроника государств».

Все выражалось словами, формулами, подчеркивалось эпитетами, титулами и - немаловажная деталь - местом, где на монете располагалась надпись. Но все же, как очень редкое исключение, в Халифате иногда появлялись серебряные и золотые монеты с рисунками. Вот, например, дарственная монета X века ал-Муктадира. Изображен пирующий халиф. Он был одним из тех никчемных халифов, которые пришли на смену мощным и самостоятельным правителям VIII - IX веков и которые только правили, но не управляли, поручая все дела визирям. Муктадир стал халифом в 13 лет и сразу же освободил себя от обязанности посещать школу. А потом к этой радости добавилась еще одна, ставшая главной в его жизни, - вино. И он предавался ей почти четверть века, пока в первом же своем военном предприятии в сутолоке боя не был обезглавлен. Мусульманское право запрещает