Я не собиралась расстраиваться по поводу сплетен, но слова Кэсси всколыхнули душу. Увы, несмотря на то, что времени прошло немало, я очень хорошо помнила события тех дней. И слезы проступили как-то сами собой. Пришлось зажмуриться, чтобы не заплакать.

— А потом, когда симпатии Каста стали очевидны всем, — продолжила рыженькая, — Селена вообще… Мам, она таким ужом вертелась, ты не представляешь. До самого ректора дошла.

— И что ректор?

Кэсси ответила не сразу…

— Я точно не знаю, о чем Селена ему напела, но по слухам, ректор всерьез задумался о Дашкином отчислении. И если бы не лорд Глун…

— Эмиль? — воскликнула женщина удивленно.

Я же распахнула глаза и уставилась на зеркало.

Теперь мать Каста была, что называется, «в фокусе». Стояла рядом с Кэсси и, несмотря на домашнюю одежду — халат и, кажется, скрытый под ним пеньюар, вид имела самый что ни на есть величественный. Правда, это величие несколько терялось за удивлением, но не в этом суть…

— Он ведь куратор нашего курса, — пояснила «эльфийка». — И ректор его, разумеется, в известность поставил. Что там дальше было, толком не знаю, но говорят, Глун тогда взбесился и… в общем, идеи о Дашином отчислении старик оставил.

— А Селена?

— Сначала плакала, потом злилась. И действовать с тех пор стала осторожнее. И надежды утопить Дашку так и не оставила, как видишь.

— Какие страсти, — не выдержав, прокомментировала женщина.

Кэсси иронию не оценила, кивнула с самым серьезным видом.

Вот мне тоже смешно не было. Совсем-совсем.

— А потом Дашу Ваул отметил, и народ немного успокоился. Ну и поведение самой Даши… Люди не слепые, понимаешь? Она просто живет и очень старается освоить магию, никого не трогает, ни к кому не лезет. А вот Каст…

Родительница Кэсси брезгливо наморщила нос, но «эльфийка» была непреклонна.

— Мам, это не ее, а брата вразумлять нужно. Ты просто приглядись, и сама увидишь — это Каст за ней хвостом увивается.

Теперь мать семейства не морщилась — ее банально перекосило.

Но меня сейчас ее реакция не особо волновала. Куда больше на данный момент заботило другое:

— Зяб, ты знал о сплетнях, которые Селена распускает? — спросила я тихо.

Картинка дрогнула и исчезла, а вместо гостевой спальни в зеркале отразился Зяба.

— Да, — признался призрачный монстр.

— А почему не сказал?

— А смысл? Тебе и так было тяжело, а тут еще и это… Да и расскажи я — что бы изменилось?

Вопрос был из числа риторических. И мы оба знали ответ — ничего.

Ничего бы не изменилось.

Я бы не вступила в эту игру. И оправдываться не стала, потому что, что бы ни говорила Селена, моя совесть чиста. А раз так, то и думать об этом всем не стоит. А плакать — тем более.

Утро началось… своеобразно.

То есть, сначала все шло как обычно: я встала, умылась, оделась, напоила Кузьму чудодейственным зельем, подхватила сумку и направилась на выход. А вот когда отодвинула щеколды и приоткрыла дверь…

— Дура! — донеслось из коридора, и я мгновенно опознала в говорившем Каста.

— Хам и мужлан! — послышалось в ответ. И я не сразу, но все-таки поняла — это Лерра.

— Сама нарвалась! — рыкнул Каст.

В ответ Лерра как-то ну о-очень громко прицокнула языком.

— Поверь, ты бесишь меня не меньше, — заявил рыжий.

— Ну, прости. — Раскаяния в голосе огневички не было и в помине. — Не я виновата в том, что ты сам за себя постоять не можешь.

— Тебе прекрасно известно, что это неправда! — взвился пижон.

— Как бы там ни было, а мне поручили беречь твое костлявое тело, так что…

— Так что держись подальше! — перебил король нашего факультета. — И не мозоль мне глаза! — И уже после паузы: — Слейся с толпой, забейся в щель, или что там у вас, телохранителей, гхарн вас пожри, принято?

— Оставь свои советы при себе! — В голосе Лерры тоже рычащие нотки прорезались. — И не мни ты этот несчастный веник. Он не виноват в том, что ты такой придурок!

— Кто придурок? Я?!

Честно говоря, после вчерашнего видеться с Кастом совершенно не хотелось. Но упоминание о венике заинтересовало. Неужели на самом деле букет в качестве извинений приволок? Прямо как нормальный парень?

В итоге, я выскользнула за дверь и замерла, давая спорщикам возможность заметить, что они уже не одни.

Заметили, причем сразу же.

Телохранительница мгновенно нацепила на лицо маску невозмутимости, а Каст растянул губы в подобии виноватой улыбки.

— Привет, крошка, — с той же улыбкой сказал он, и шагнул на первую ступеньку узкой чердачной лестницы.

В его руках действительно был… веник. То есть, вообще-то, большой составной букет, где кроме благородных роз и лилий присутствовали какие-то полевые цветы и травы. И вот за счет этих трав букет реально в веник превращался. Но дареному коню в зубы не смотрят, верно?

Каст резво преодолел разделяющее нас расстояние и, подойдя вплотную, протянул цветы.

— Крошка, это тебе, — озвучил очевидное он. — И еще…

Каст наклонился близко-близко и прошептал:

— Прости меня, я повел себя как полный идиот.

Я вздохнула. Прощать пижона не собиралась совершенно, но и сообщать об этом не хотелось. Просто Каст упертый. Объяснять начнет, от меня объяснений требовать, и вообще… А я голодная! И лекции из-за наших разборок никто откладывать не будет.

Поэтому я приняла букет и, буркнув, чтобы подождал, снова на чердак просочилась. Там передала цветы притаившемуся у двери Кузьме, и опять на лестницу вышла.

Дверь запирала под пристальным, исполненным легкого, но все-таки раскаяния, взглядом темных глаз. И молчала!

— Да-аш… — не выдержав, позвал рыжий.

Пришлось-таки ответить:

— Не сейчас. — И добавить: — Я очень на тебя зла.

Удивительно, но рыжик внял. Вот после этого наше недружное трио отправилось в столовую.

Дальше все шло как обычно: пришли, взяли подносы, постояли в очереди, набрали еды, уселись за столик, поприветствовали ребят, и приступили к акту чревоугодия. Правда, по счастью, Касту пришлось уйти раньше — у его курса сегодня была контрольная. Хотя спешка не помешала Касту притиснуть меня ближе, подарить прощальный поцелуй в щеку и заверить, что он уже скучает.

Я… стерпела — уж очень не хотелось портить парню настроение перед контрольной.

Зато с моим настроением никто считаться не желал. Едва Каст и Лерра покинули столовую, к нашему столику уверенно приблизилась Эстер.