– Мы тут проходили мимо вашего заведения, – спокойно объяснила я, – и решили узнать, не согласится ли кто-нибудь из ваших посетителей оказать посильную финансовую помощь нашей благотворительной миссии в Республике Чад.

Это не произвело на него абсолютно никакого впечатления. Он даже не улыбнулся, а вместо этого налил полный бокал пива чернокожему студенту, сидевшему на другом конце стойки.

– Ну ладно, шутки в сторону, – сказала я, показывая ему полицейский жетон, – мы из полиции. Я думаю, ты и сам догадался.

– Извините, но у нас частный клуб, – холодно ответил бармен. – Мы обслуживаем только тех, кто имеет членскую карточку.

– Вы видите, что творится? – повернулась я к Молинари. – Они ведут себя как в каком-нибудь "Костко".

– Да, именно как в "Костко", – впервые ухмыльнулся бармен, которому явно понравилось столь лестное сравнение.

Не говоря ни слова, Молинари подался вперед, схватил парня за длинный хвост и, повернув его голову к себе, сунул ему под нос серебристый жетон, на котором крупными буквами было написано: "ДЕПАРТАМЕНТ ВНУТРЕННЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ".

– Эй, парень, послушай меня внимательно, – тихо, но весьма серьезно заявил он. – Сейчас я достану телефон, наберу нужный номер, и через десять минут сюда ворвется группа федеральных агентов, которая перевернет здесь все вверх дном. Я заметил, у вас тут компьютеры общей стоимостью никак не меньше пятнадцати – двадцати тысяч долларов. Так вот, от них ровным счетом ничего не останется, если эти люди начнут искать здесь важные вещественные доказательства. Поэтому давай поговорим без шума и скандала. Нам нужно задать тебе несколько вопросов.

– В чрезвычайных ситуациях, – неожиданно произнес чернокожий студент в черной вязаной шапке, – мы можем не обратить внимание на отсутствие у наших важных клиентов членского билета. – С этими словами он повернул к нам широко улыбающееся лицо с ослепительно белыми зубами. В его произношении слышался явный британский акцент. – Амир Камор, – представился он. – Полагаю, никому из нас не нужны неприятности. Если не возражаете, я хотел бы пригласить вас в свой офис.

Я бросила быстрый взгляд на бармена и поняла, что мы имеем дело если не с владельцем, то по крайней мере с важной в местном сообществе фигурой. Через весь зал он провел нас в небольшое помещение, в котором с трудом помещался небольшой стол и стены которого были украшены красочными плакатами, яркими постерами и фотографиями активистов студенческого движения. Среди них я заметила огромные фотографии массовых митингов в защиту свободы Восточного Тимора и борьбы против СПИДа в странах Африки.

Усевшись за стол, я протянула Амиру Камору визитную карточку, где было указано место моей службы – отдел по расследованию убийств, и он кивнул, словно это произвело на него впечатление.

– Вы сказали, что у вас есть несколько вопросов, – быстро перешел он к делу.

– Где вы были вчера вечером, мистер Камор? – таким же деловым тоном спросила я. – Примерно в десять часов?

– Как всегда, в этом заведении, лейтенант, – спокойно ответил он. – Мой бизнес – еда и напитки. В этом деле самое главное – учет и контроль.

– Вчера вечером, в три минуты одиннадцатого, с одного из ваших компьютеров было отправлено электронное сообщение.

– Ну, знаете, здесь каждый вечер отправляют сотни сообщений, – развел он руками и улыбнулся. – Многие студенты именно потому и предпочитают наш бар, что могут общаться с друзьями в виртуальном пространстве. Собственно говоря, мы поэтому и основали это заведение.

– У вас есть возможность выяснить, кто находился здесь в это время? Может быть, какая-то экстраординарная личность.

– У нас тут все клиенты экстраординарные, – пошутил Амир, но его шутку никто из нас не оценил. – В десять часов, вы говорите? В это время наш бар заполнен до предела. Может, я смогу вам чем-то помочь, если вы сообщите мне, кого именно вы ищете или что этот человек натворил.

Я вынула из сумки фотографию Уэнди Рэймор и листок со словесным портретом той молодой женщины, которая сопровождала Джорджа Бенгозиана.

Камор внимательно изучил их, сдвинув густые брови, а потом тяжело вздохнул.

– Не знаю, может, и видел их в последние годы, а может, и нет. Клиенты у нас постоянно меняются.

– Ну ладно, – сказала я, доставая фотографии, сделанные агентами ФБР в Сиэтле. – А как насчет вот этих?

Он внимательно просмотрел их, покачивая головой. На последней фотографии его взгляд задержался несколько дольше.

– Вы узнали кого-нибудь? – насторожилась я.

– Да нет, просто что-то промелькнуло в памяти, – неуверенно произнес он, качая головой. – Нет, никого не знаю, честное слово.

– Нет, вы узнали это лицо, – напирала я. – Кто это?

Я разложила фотографии веером на столе и выжидающе посмотрела на него.

– Послушайте, лейтенант, – сказал он, поднимая на меня глаза, – с какой стати я должен помогать полиции? Вы защищаете государство, основанное на коррупции и алчности. Стало быть, вы сами являетесь его неотъемлемой частью.

– Полагаю, что полиция всегда должна защищать свое государство, – неожиданно вмешался Молинари, пристально глядя на владельца бара. – Мне плевать, чем вы тут, мерзавцы, занимаетесь, но ты должен понять одну простую вещь: речь идет не о каких-то невинных шалостях, а о национальной безопасности. Сейчас мы говорим не о том, что ты пытаешься утаить от следственных органов важные улики, а о том, что своим поведением ты потворствуешь террористам. А это уже государственная измена и участие в заговоре с целью совершения террористического акта. Чувствуешь разницу? Поэтому советую еще раз посмотреть на эти фотографии и сделать соответствующие выводы. Пожалуйста, – неожиданно закончил Молинари свой короткий монолог.

– Поверьте мне, мистер Камор, – добавила я, глядя ему в глаза, – вы можете оказаться в самом центре очень громкого дела с непредсказуемыми судебными последствиями. Думаю, вам это ни к чему.

Лицо владельца бара побагровело, на шее у него вздулись вены. Он молча опустил голову и снова посмотрел на разложенные перед ним фотографии.

– Возможно... Нет, я не уверен... – невнятно пробормотал он.

Через минуту он протянул нам одну из фотографий.

– Сейчас он выглядит совсем не так, как на этом фото. Волосы намного короче, а сам он вовсе не похож на хиппи. Кроме того, сейчас он отрастил бороду. Да, по-моему, он заходил к нам.

Стивен Хардуэй. Элиас Морган Блум. Элиас Мэл Колдуэлл.

– Он часто бывал у вас? – поинтересовалась я, с трудом сдерживая волнение. – Как мы можем его найти? Это очень важно.

– Понятия не имею. – Камор пожал плечами. – Я говорю правду. Конечно, я помню его, видел здесь пару раз, но не более того. Думаю, он приехал откуда-то с севера. – Амир Камор задумался, а потом поднял на нас глаза и судорожно сглотнул. – И еще одно. Надеюсь, вы вспомните о моем добровольном признании, когда дело дойдет до ликвидации моей лицензии. – Он выбрал одну фотографию и швырнул ее на стол. – Я знаю эту девушку. Она заходила к нам вчера вечером.