— Я позвоню кое-кому из знакомых, и тебя примут в местное общество.

Ее подбородок гордо взлетел вверх.

— Ни в коем случае! Если ты сам не можешь представить меня своим друзьям, я обойдусь без них.

— Ты сама себе противоречишь, — заметил он холодно. — Сначала ты жалуешься на одиночество, а потом отвергаешь мои попытки помочь тебе.

Дейвон снова попыталась сказать ему правду:

— Мне одиноко без тебя, Джаред. А не без твоих друзей.

— Дейвон, я очень много работаю, и чем скорее ты это поймешь, тем лучше. Я очень много езжу по свету. Иначе нельзя. Я должен. И таскать за собой тебя, да еще беременную, я не стану.

— В результате беременности появляется ребенок, — мертвым голосом ответила Дейвон. — Ты точно так же не захочешь, чтобы ребенок отвлекал тебя от работы, как и я теперь.

Джаред разломил кусок поджаренного хлеба пополам, взял нож для масла. Перед ним сидел не деловой партнер или оппонент, перед лицом которого он никогда не терялся и всегда опережал его на два шага. Почему же эта светловолосая женщина заставляет его чувствовать такую беспомощность? Виновность, в конце концов!

— Я стараюсь приумножить то, что унаследует наш ребенок, — ледяным тоном ответил он.

— Может быть, для ребенка важнее отец, а не наследство? — возразила она. — Даже если ради матери отец не может задержаться дома.

— Одна из причин моего успеха в бизнесе — то, что я никогда не позволяю никому препятствовать моей работе. И теперь не собираюсь это менять.

Тяжкое чувство беспомощности и бессилия захлестнуло Дейвон, в точности как в тот день, когда она вышла замуж за Джареда.

— Отлично. Поступай как знаешь. Сегодня вечером я ужинаю с Патриком в Торонто, а потом еду в «Дубки».

— С Патриком? — вскинулся он.

— С твоим кузеном, — преувеличенно терпеливо разъяснила Дейвон.

— Я знаю, кто это такой. Откуда ты узнала, что он в Торонто?

— Он сообщил мне по факсу, когда я была в Лондоне.

— Значит, ты с ним постоянно общаешься? — стиснув зубы, гневно засверкал глазами Джаред.

— Конечно, нет. Мы только один раз пообедали вместе в Ванкувере — ты тогда был на Дальнем Востоке. Больше я с ним и не виделась после дня рождения твоего отца. Но Патрик мне нравится. С ним весело.

— Ты намекаешь на то, что со мной скучно?

— Я этого не говорила, Джаред!

Он усилием воли подавил нарастающее раздражение. От самой мысли, что Дейвон общается с другим, он чувствовал себя больным, что органически не переносил. Что произошло с его выдержкой, почти сверхчеловеческим самоконтролем, жестким разделением сфер жизни: удовольствия — это одно, бизнес — другое? «Все летит к черту», — мрачно подумал он.

Все пошло вкривь и вкось с тех пор, как в его постели оказалась эта высокая светловолосая женщина с глазами синими и глубокими, как море. Женщина, чья красота разрушила все его правила.

Черт возьми, но ведь эти правила верой и правдой служили ему всю жизнь. И он не собирается отказываться от них. Даже ради Дейвон.

— Ланч в аэропорту Ванкувера — это не то же самое, что ужин в Торонто. Где ты остановишься?

— Если ты не доверяешь мне, — отпарировала она, — то всегда снова сможешь нанять частного детектива.

Он не доверяет ей? Вот в чем дело?

— Конечно, я доверяю тебе.

— Мне так не кажется. — Дейвон, очень бледная, поднялась из-за стола. — Но я не могу больше — ты победил, Джаред. Я первым же рейсом вылетаю в Ванкувер. Сообщи мне, когда соберешься приехать... А теперь извини, мне надо позвонить в аэропорт.

Она прошла в спальню и закрыла дверь. Джаред машинально дожевал хлеб с маслом и постарался сосредоточиться на предстоящей встрече в Техасе.

Дейвон пробыла в Ванкувере четыре дня, когда к ней внезапно пришла гостья. Дейвон отправилась в Ванкувер прямо из Монреаля, сообщив Бенсону и Алисии, что чувствует себя не очень хорошо и хочет побыть дома. С Джаредом они расстались со светской учтивостью, скрывавшей, по крайней мере с ее стороны, гнев, боль и любовь. «Влюбиться, — с горечью решила Дейвон, — это самое глупое, что я сделала за всю свою жизнь».

Солнечную гостиную следовало переименовать, потому что один дождливый день сменялся другим и небо было таким же серым, как ее настроение. Однако большую часть времени она проводила именно здесь, так как только эта комната носила следы ее присутствия.

Поставив компьютер на стол у окна, выходящего в сад, она писала отчеты по конференциям и поездке на Баффинову Землю. Дейвон планировала также освежить свой немецкий и французский, но это уже после Рождества. Лучше действительно сократить число поездок — работа за последнее время начала оказывать на нее дурное воздействие.

Она как раз поливала цветы в гостиной, когда в дверях появилась Салли. Дейвон старалась привыкнуть и к Салли, но экономка была слишком мрачной и неприступной.

— К вам посетительница, миссис Холт. Ее зовут Лиз Ламонт.

Вода выплеснулась из лейки на пол. Сердце Дейвон тревожно забилось. Зачем Лиз понадобилось приезжать к ней? Сожалея, что одета по-домашнему, она сказала Салли:

— Проводите ее, пожалуйста, ко мне, Салли. И принесите нам кофе.

Выпрямившись, она поправила волосы и постаралась принять спокойный вид. Салли открыла дверь Лиз и исчезла — вероятно, за кофе. Дейвон любезно сказала:

— Как приятно вас видеть, Лиз... Вы так хорошо выглядите.

Лиз Ламонт была одета в дорогой брючный костюм из чистой шерсти и алый свитер, ее макияж был безупречен.

— Я очень рада, что застала вас дома, — с улыбкой, едва тронувшей ее губы, ответила она. — Джаред сказал мне, что вы здесь.

Стараясь не обращать внимания на последнее сообщение, Дейвон предложила:

— Садитесь... Салли принесет кофе. Не правда ли, погода просто ужасная?

Пять минут до появления Салли с кофе они проговорили о погоде и лыжном спорте. Дейвон разлила кофе по чашкам и предложила Лиз миндальных пирожных. Лиз взяла одно и сказала:

— Я слышала, вы беременны.

— Да. Теперь, когда утренние недомогания прошли, я чувствую себя прекрасно.

— Когда ожидаете?

— В конце весны.

— Очень умно с вашей стороны.

«Наконец-то маски прочь», — подумала Дейвон.

— Умно? Не понимаю, о чем вы.

— Умно с вашей стороны было заставить Джареда жениться. Вы, разумеется, были не первой, кто пытался поймать его, но вы единственная преуспели. — Лиз отпила кофе. — Моя ошибка в том, что я вас недооценила. Джаред всегда заглядывался на хорошеньких девочек... но мне в голову не приходило, что это зайдет так далеко. Раньше такого не случалось.