— У него дети остались?

— Сын. Шесть лет.

— Вот гадство… — Кутузов глубоко затянулся. — Хороший он был мужик, ей-богу. Умный и без фанаберий.

Дикторша сказала: «Накануне Центробанк вновь повысил курс рубля и снизил ставку рефинансирования. Согласно официаль…»

— Послушай, — сказал Бравик, — я дам тебе телефон одного человека. Это чертовски грамотный юрист. Он мне обязан. Если Константину в принципе можно помочь, то этот человек сделает все возможное.

— Правда? — Кутузов жалко поглядел в глаза Бравику. — Любые деньги… Я дачу продал, деньги есть. Я нанял одного, но он вялый какой-то.

— Вот телефон. — Бравик положил на стол визитку Ковалева. — А я твой звонок предварю своим. Он тебе не откажет, обещаю.

— Спасибо. — Кутузов придавил окурок. — Теперь разберемся с твоей ситуацией. — Он закурил новую сигарету. — Если этот случай расценить как клинический, то первое, что мне приходит в голову: посттравматическое стрессовое расстройство.

Дикторша произнесла: «На пленарном заседании съезда Объединения правых партий выступил председатель Общественной палаты Михаил Борисович…»

— Я сделаю потише, ладно? — Бравик встал и прикрутил регулятор звука. — Невозможно разговаривать.

— А жена говорила, что он не ориентировался во времени?

— Спрашивал, какой нынче год, и вел себя так, словно не узнавал обстановку своей квартиры.

— Частичная антероградная амнезия. Это характерно для истерической фуги. Эпилептических припадков не было?

— Нет. Но он проводил многие часы в оцепенении, ни на что не реагировал.

— Наркотики принимал?

— Нет. Но мешал спиртное с транквилизаторами.

— А каков семейный анамнез? Родители живы?

— Отец умер в восемьдесят пятом, мать — шесть лет назад.

— Маниакально-депрессивный психоз или шизофрения у близких родственников?

— Про родственников не знаю, а родители были психически здоровы.

— Травмы головы?

— Нет.

— Алкоголизм?

— В обычных пределах.

— Что ж, если с налету, то мое мнение такое: посттравматический синдром, диссоциативное расстройство.

— Свойственны ли диссоциативным расстройствам вспышки ярости?

— А что было?

— Однажды он без всяких причин ударил своего друга.

— Немотивированная агрессия, гневливость. Типично.

— А могло диссоциативное расстройство повлечь за собой действия, э… творческого свойства?

— Конечно. И история искусства знает тому множество примеров. Тысячи шедевров созданы в маниакальной фазе МДП и в шизо-аффективном состоянии. При диссоциативных реакциях такое тоже случается.

— Как часто?

— Достаточно часто. Для посттравматических стрессовых расстройств характерны навязчивые гнетущие воспоминания, тяжелые сновидения и яркие повторные переживания. Люди тонкой психологической организации склонны многократно воспроизводить пережитое посредством искусства.

Есть два типа творческой реакции на психологическую травму. Первый — многовариантное воспроизведение психотравмирующей ситуации. А второй тип — синдром перенесения негативного исхода. Вот тебе два примера. У меня неоднократно лежала больная, доцент Строгановки, известный иллюстратор. К ним с мужем на дачу поздней осенью, когда в поселке уже почти никто не жил, ворвались трое ублюдков. Мужа зверски избили и заперли в бане. Женщине сломали челюсть и несколько раз изнасиловали. К нам ее перевели из челюстно-лицевой хирургии, она была в остром состоянии, совершенно неконтактна. Я назначил бензодиазепиновые транквилизаторы, потом перевел ее на имипрамин и доксепин. Через неделю она стала рисовать — в тетради, в блокноте, где придется.

Кутузов погасил окурок в чашке Петри.

— Кое-что я приобщил к истории болезни, — сказал он, — а кое-что сохранил. Вот, взгляни.

Он встал, открыл створку шкафа, взял с полки разлохмаченную стопку листков и положил перед Бравиком. Тот взял один листок, потом другой, третий. Каждый листок был смят, а после разглажен. Графика была тонкой и фотографически скрупулезной. Бравик машинально насчитал восемь брутальных порнографических сцен с крупной, коротко стриженной женщиной бальзаковского возраста.

— Это первый тип реакции, — сказал Кутузов. — А вот второй тип. Человек попал в аварию недалеко от Выборга. С ним были два сына и жена. Машину подрезали на повороте, она слетела с шоссе и перевернулась. Это произошло в первом часу ночи. Один ребенок получил рваную рану лица, второй — переломы ребер. Мужчина отделался ушибами, но его зажало в кресле. Это случилось в феврале, шел густой снег, с шоссе машину было не разглядеть. Очнулся один из детей, начал плакать. Жена временами приходила в сознание и стонала. Мужчина, пытался освободиться, дошел до исступления, разбил лицо, сорвал голос. И только часа через три старший сын пришел в себя настолько, что смог протиснуть руку к отцу и вытащить из кармана его брюк телефон. На их счастье телефон был не поврежден, заряжен и находился в зоне доступа. Мужчина продиктовал сыну номер приятеля, мальчик рассказал ему, что произошло. Приятель позвонил в Выборгскую автоинспекцию, через полчаса людей спасли. В первый раз мужчину привезла ко мне в отделение жена. Он практически не спал, много пил, горстями принимал транквилизаторы. Эпизоды диссоциативного расстройства с ним впоследствии случались трижды или четырежды. Со временем они становились все менее и менее яркими, и вот уже два года мужчина у меня не появлялся. Но что примечательно. — Кутузов взял сигаретную пачку и поставил ее на попа. — До аварии он был сценаристом на телевидении. А в периоды посттравматического расстройства он стал писать прозу. — Кутузов перевернул пачку на ребро. — Написал множество новелл, стал известен, его переводят. Но вот новеллы его… Сказать, что они мрачны, это ничего не сказать. Его даже называли «русским Стивеном Кингом».

— Так ты про этого… «Элизиум», да?

— «Элизиум», «Зашторенные окна», «Поворот к сентябрю». В критических статьях всякий раз упоминают неизменно трагический финал и угнетающие обстоятельства действия. Но я-то еще знаю другое. Я видел его домашних и нескольких друзей. Он своих героев калечит, спаивает и хоронит. А они в ноль списаны с его близких.

* * *

Они дошли до конца бульвара, обогнули грустного Гоголя в кресле и двинулись назад, к «Кропоткинской».

— Надо позвонить Худому, — сказал Гена. — Он вот-вот взломает «слоб».

— «Он вот-вот взломает слоб»… — Бравик усмехнулся, как хрюкнул. — А ты только в прозе себя пробовал?

— Как смешно.

— Не отвлекай его, сам позвонит. Да, вот еще что. Я сказал Васе, что семейный анамнез у Вовки отсутствует. Но это, видимо, не так.

— Не так? А как?