– Естественно, естественно, – с жаром ответил господин Бомбергер и потер руки. – Прошу, мадемуазель. – Он показал жестом на ширму, отгородившую угол салона. – Тогда сначала снимем с вас мерку. Не изволите присесть, мадемуазель? – обратился он к Флортье и показал на столик в другом углу, возле которого стояли плетеный диванчик и два стула. Там же висело пункаб, его в равномерном ритме раскачивал темнокожий мальчик. – Освежающие напитки вам сейчас подадут. – Он по-малайски что-то крикнул через плечо и повел Якобину за ширму. Монокль снова вернулся на свое место в его глазу.

Она стояла прямая как палка и по команде господина Бомбергера послушно поднимала и опускала руки. В ней пробудились воспоминания о часах, которые она прежде проводила в модных салонах, – где растерянные, а иногда и властные портнихи часто отпускали нелестные комментарии по поводу размеров Якобины.

– М-м-м, – приговаривал господин Бомбергер, измеряя грудь, талию и бедра Якобины. Встав на колени, он измерил длину ее юбки и добавил: – Так-так. – Приложил мерную ленту к плечу, протянул ее до запястья и добавил: – Ага. Да. Ага. – Потом улыбнулся Якобине так лучезарно, что у него снова выпал из глаза монокль. – Вот и все, мадемуазель ван дер Беек. Пожалуйста, посидите пока вместе с мадемуазель Флортье.

Флортье улыбнулась ей с плетеного диванчика, держа в руке бокал шампанского. Якобина со вздохом опустилась рядом с ней, сняла шляпу и положила возле себя на стул.

– Он невероятно милый, правда? – шепнула Флортье, дала ей второй бокал шампанского и взяла пралине из фарфоровой чаши, стоявшей в большой хрустальной вазе, наполненной льдом. – И вообще, для меня это одно из самых приятных мест в Батавии, – добавила она с блаженной улыбкой и откусила кусочек шоколадной конфеты.

Не успела Якобина что-то ответить, как возник господин Бомбергер и положил ей на колени стопку модных журналов. Расторопно открыл верхний журнал и показал цветные рисунки элегантных женщин, которые гуляли у реки, стояли возле экипажа или сидели за столиком, держа в руке чашку.

– Что-то подобное я могу себе представить на мадемуазель! Или, может, модель такого плана? Пожалуйста, не торопитесь, мадемуазель, и спокойно посмотрите все фасоны – я буду поблизости!

С нараставшей растерянностью Якобина разглядывала бесчисленные рисунки. Флортье взяла еще одну конфету и придвинулась ближе.

– Это мне не нравится. Это тоже не то. А вот это неплохо. Ой – вот! По-моему, это симпатичное платье! Наверняка тебе пойдет! – Она ткнула пальцем в платье с очень узкой талией и с пышными рюшами на прямоугольном вырезе и рукавах.

– Ты думаешь? – засомневалась Якобина.

Флортье темпераментно кивнула и откусила кусок конфеты.

– Тебе нужно побольше рюшей на груди, – прошамкала она с полным ртом. – Да, мне это точно нравится. – Она подняла руку, и господин Бомбергер тут же бросился к ним.

– Превосходно, – одобрил он. – Я бы тоже остановил выбор на этой модели. Вот только тут я бы… – Он вынул карандаш и сделал несколько штрихов. – …И тут так… и тут чуточку… Да? Замечательно! – Сунув под мышку журналы, он поспешил прочь.

Якобина пригубила шампанское.

– Как ты думаешь, сколько это будет стоить? – спросила она у Флортье и покачала головой, когда та показала ей пальцем на конфеты.

– Ах, наверняка не слишком дорого. – Флортье снова угостилась конфетой и недоверчиво посмотрела на Якобину. – Или де Йонги тебе плохо платят?

– Нет-нет, совсем неплохо, – поспешно заверила ее Якобина. Каждый месяц она получала двести флоринов – как она узнала из объявлений в «Ява Боде», вдвое больше, чем другие гувернантки в Батавии.

Флортье наморщила лоб.

– Ты ведь не платишь ни за еду, ни за жилье – что ты будешь делать с деньгами?

– Копить… – чуточку неуверенно ответила Якобина.

Флортье посмотрела на нее с искренним удивлением.

– Для чего?

– Ну… возможно, на черный день.

Флортье двинула ее локтем в бок.

– Ну, прежде чем он придет, ты можешь позволить себе парочку платьев.

Вернулся господин Бомбергер с образцами тканей, красиво разложил их по всей ширине стола и протянул по стопке клиенткам. Флортье с восхищенными возгласами разглядывала и щупала один образец за другим, а Якобина нерешительно перелистывала свою пачку.

– Может, это? – Она показала образец тусклого синего цвета.

– Нет, ни в коем случае, – решительно заявила Флортье. – Ничего синего! Твои глаза кажутся еще бесцветнее!

– Благодарю за комплимент, – с легкой обидой пробормотала Якобина и отложила образец в сторону.

– Ах… вот роскошная ткань, – воскликнула Флортье и показала Якобине зеленые ветки с красно-желто-оранжевыми цветами на лавандовом фоне.

– Ужасно! – вырвалось у Якобины. – Нет, такое я ни за что не надену!

Флортье обиженно фыркнула.

– Не для тебя – для меня!

– Извини, – торопливо пробормотала Якобина. – Пожалуй, на тебе это будет смотреться!

Флортье сморщила носик.

– Нет, ты права. В самом деле, слишком пестро. Я ведь не попугай. Гляди-ка – как тебе это?

Якобина посмотрела на жадеитово-зеленую ткань с крошечными светло-розовыми веточками и серо-коричневыми птичками. Осторожно погладила кончиками пальцев материал, тонкий и легкий, как ткань кебайи, и у нее загорелись глаза. Понравится ли она Яну в таком платье?

– Ты считаешь, что мне это пойдет? – с надеждой спросила она.

Флортье лишь улыбнулась и набросила ткань на ее плечо, присборила на груди, схватила лежавшее на столике зеркало и поднесла его к лицу Якобины. Она нерешительно взглянула на себя в зеркало. Может, ей лишь казалось, но эти цвета все-таки немного смягчали черты ее лица и придавали глазам глубину и блеск.

– Спасибо, – прошептала она Флортье, а та лишь довольно хихикнула.

В итоге Якобина решилась под напором Флортье еще и на светло-кремовый муслин с зеленым растительным узором, а потом, осмелев, выбрала еще оливковый хлопок с филигранным винно-красным узором – так ей понравилась расцветка.

– Если мадемуазели желают, они могут приехать на первую примерку на следующей неделе, – объявил довольный господин Бомбергер, заполняя на своей конторке бланк заказа. – Ах, – воскликнул он, когда Якобина продиктовала ему свой адрес, – вы из дома мадам де Йонг! Наша замечательная клиентка. Красавица, а фигурка как у юной девушки! Пожалуйста, передайте ей самые лучшие пожелания от господина Бомбергера! Мадемуазель Флортье, что вам показать?

Он выбежал из-за прилавка и открыл витрину. И вот, держа перед собой шляпу, Флортье с улыбкой подошла к Якобине.

– Сними свою соломенную шляпу!

– Нет, Флортье, это невозможно…