– Никого, – доложил один из них по радиостанции своему лейтенанту.

– Кто пойдет на встречу с агентом? – справился Женька.

– Лейтенант, – ответил Андреев. – Нам там делать нечего.

– Почему?

– А ты знаешь их язык?

– Слов сорок знаю.

– Я понимаю, о чем они говорят, и сам могу сложить три слова в предложение. Но этого для нормального общения маловато. В общем, нечего нам делать на встрече. Они поговорят, решат, когда агенту нас удобнее отсюда забрать и проводить на позиции.

– Удобнее было бы по темноте, – подал голос Валера. – Чего сейчас-то по городу шляться?

– Говорят, в это время весь народ занят работой – кто в поле, кто по дому. Но я тоже предпочел бы не показываться в городе до наступления ночи…

Спустя пять минут лейтенант осторожно выбрался из последней лощинки, преодолел полсотни метров и нырнул в ближайший проулок, где должен был ожидать агент. Павел и два сирийца выглядывали из-за кустов и наблюдали за округой, дабы никто из посторонних не помешал важной встрече.

Встреча прошла без осложнений, и спустя пятнадцать минут лейтенант вернулся.

– Что скажешь? – спросил капитан.

– Видел агента и говорил с ним. Жизнь в городке течет мирно, населения немного. Днем все, в основном, работают в поле.

– Когда нам лучше пробраться на позиции?

– Он предлагает дойти до позиций во время вечернего намаза. Говорит, в это время улицы города абсолютно пусты.

– А во сколько он сегодня?

– Начало в двадцать часов четыре минуты.

– Не рановато? Светло еще будет.

– Агент уверяет, что в самый раз. Население в Джадине очень религиозное – все будут молиться дома или у мечети близ центральной площади, – ответил Кармаз. И добавил: – А солнце зайдет за горизонт чуть позже.

– Что ж, вам виднее, – заключил Павел. – В таком случае, надо отыскать удобное местечко в «зеленке» и выставить дозор.

– Сейчас все устроим…

Место для бивака было найдено сирийцами метрах в пятистах от северной оконечности оврага – в самой широкой и густой части низменного леса. При этом лейтенант, как и положено опытному вояке, сразу назначил двух дозорных, коим поручил охрану временного лагеря.

Встали в этот день ни свет ни заря, завтрак получился ранним. Поэтому, не сговариваясь, решили подкрепиться и полезли в ранцы.

Снайперские группы Министерства обороны снабжались специальными пайками, состав которых разрабатывался для использования в длительных рейдах по тылам противника или в столь же длительном пребывании на скрытных позициях.

Продукты были расфасованы в герметичную металлизированную упаковку, но не с целью удобства при разогреве – никаких нагревательных приспособлений в пайке не было, чтобы снайпер случайно не выдал своего местоположения. Данная упаковка позволяла продуктам намного дольше сохранять свежесть и питательные качества – не более того. Кстати, металлизированная упаковка была темно-зеленого цвета и, плохо отражая свет, не испускала солнечных «зайчиков».

Отдых, спокойный сон и качественное питание – всегда были важнейшими составляющими успеха в любой операции в тылу противника. Надежная связь, исправное оружие, достаточное количество боеприпасов и продвинутое снаряжение – тоже имели первостепенное значение. Но что было проку от всего этого, если боец должным образом не отдыхает и не восполняет растраченную энергию хорошим питанием? Без нормальной пищи бойцы быстрее лишаются сил, мозг соображает медленнее, слух, зрение и внимание притупляются. Постоянная усталость и пустой желудок рано или поздно делают бойца безразличным к происходящему, он невольно начинает думать только об отдыхе и нормальной жрачке. Такие люди пассивны, плохо организованы и постоянно совершают ошибки.

А потому в ранцах каждого снайпера имелось по три упаковки качественного «сухпайка».

Из серьезной провизии в запечатанном пакете, сделанном из крепкого зеленоватого целлофана, имелись сухие галеты двух сортов, две баночки с первым блюдом, три – со вторым, плавленый сыр, колбасный фарш, паштет из натурального мяса, десяток стикеров с концентратом натурального сока, кофе и чая, пакетики с сахаром, солью, перцем. Имелся также шоколад, тюбик со сгущенным молоком, блистеры с поливитаминами и таблетками для обеззараживания воды, влажные салфетки. И никаких спичек, сухого спирта и прочих вещиц для открытого огня.

Этим и отличался снайперский паек от спецназовского или армейского – все продукты можно было употреблять в пищу без предварительного разогрева, даже первые и вторые блюда, которые специально изготовлялись с минимальным количеством жиров. А для заварки кофе и чая в комплекте имелись хитрые одноразовые стаканчики со встроенным в донышко химическим разогревом.

Да, пищи было не так много – всего на четыре скромных перекуса в течение суток. Однако никто из группы Андреева на голод во время затяжных рейдов и операций не жаловался. Да и незачем было на войне до предела набивать желудки. С сытым желудком всегда клонит в сон, и появляются проблемы с пищеварением. Съел содержимое одной баночки вприкуску с галетой, запил соком или чаем, и довольно…

Распаковывая пакет с пайком, Павел вдруг заметил короткий взгляд одного из сирийских бойцов. Те сидели чуть поодаль и, достав из карманов крохотные мешочки, что-то ели. Приглядевшись, капитан понял: орехи и сушеные фрукты. На ремнях у них висели фляжки с простой водой. Вероятно, больше никаких припасов с собой у сирийцев не было.

Недолго думая, Андреев вынул из ранца нераспечатанный паек и протянул коллегам:

– Держите!

Те благодарили и пытались отказаться, но он настоял:

– Подкрепитесь как следует, до начала операции почти двадцать часов – на такой срок ваших орешков не хватит…

Покончив с обедом, снайперы по старой привычке тщательно закопали в грунт пустые банки, одноразовую посуду и остатки упаковок. Сирийский лейтенант сменил дозорных, все настроились на продолжительный отдых.

Прилег и Павел, уложив под голову ранец.

День был жарким и безветренным. Яркое июльское солнце, пробивавшееся сквозь листву деревьев, начинало здорово припекать.

По левую сторону от командира устроились два давних товарища: Суров и Грид.

– Странные хлопцы эти сирийские иностранцы, – негромко рассуждал прапорщик. – Воюют по-серьезному, а нормальной жрачкой командование не обеспечивает. Что это такое – по мешочку орехов и сухофруктов на каждого?!

– И это, заметь, спецназ, – лениво подлил в огонь бензинчика старлей. – Представь, как обеспечивают простых пехотинцев.

– Вот и я о том же. Так в окопах скорее от голода загнешься, чем от вражьей пули.

– Согласен. Только иностранцы разные бывают. Встречаются и побогаче и поразборчивее в пище.