Некоторые специально нас злят словами или шокерами. Хотят, чтобы мы кричали и сердились. Зачем?

Потому что хотят нас уничтожить.

Но они не могут просто нас уничтожить, иначе уже сделали бы это. Они хотят превратить нас в тех, кого нужно уничтожить. Я размышлял над словами моего адвоката.

Мне давали приказы. Я не сердился на людей. Даже когда мы были очень злыми.

Меня снова приводят в маленькую комнатку, где я встречался с Керамом Джоном Асланом, адвокатом. Охранники ведут себя по-другому: раньше они ходили как хозяева, хотя и боялись меня. А теперь боятся еще сильнее, их стало больше, как будто их главный враг – тишина в клетке. Но они не могут ничего с ней поделать. Нельзя победить тишину палками, дротиками и шокерами.

Остальные псы наблюдают, как я иду в ту комнату. Я смотрю на каждого из них, и они опускают глаза, показывая, что я главный. Некоторые называют меня по имени.

Охранники не смотрят на псов. Они прикладывают очень много усилий, чтобы не смотреть, хотя у них оружие, а псы заперты в клетках. Охранники смотрят прямо перед собой и потеют от страха.

Аслан снова нервничает.

– Говорят, ты устроил здесь переполох, Рекс, – говорит он.

– Я остановил переполох, – отвечаю я.

Я мог бы добавить кое-что еще, но он бы меня не понял. Я мог бы объяснить, каким образом здесь установилось спокойствие и что люди напрасно боятся. Но я не уверен, что это правда. После того как прекратились драки, все должно стать лучше, но в то же время я начинаю прозревать. Нас очень много в этой клетке. Мы были сильны и поодиночке. А теперь мы стая. Мы сильны даже в своих клетках.

– Помнишь, я говорил о Реторне, – начинает он.

– Да.

– Мы можем об этом поговорить? Что тебе велели делать? Какие отдавали приказы?

Я размышляю над этим.

– У нас не было приказов. В Реторне командовал я.

– Точно, – он ковыряется в компьютере. Я почти слышу его сигнал-призрак. – Ну а до того, когда тебе отдавали приказы? Можешь об этом рассказать, как думаешь? Что тебе приказывал М… – он умолкает и смотрит на меня, чтобы понять – догадался ли я.

М – это первая буква имени Хозяина. Мурена, так его называл Харт.

– Можешь мне рассказать, Рекс? – спрашивает Аслан.

Я не знаю ответа. Наверное, что-то должно меня остановить. Уж конечно, Хозяин не захотел бы, чтобы я говорил. Я трясу головой, как будто мысли – это пчелы, которые меня жалят.

– Рекс, это важно.

– Мы дрались с врагами, – отвечаю я.

– С какими?

– Хозяин называл врагов. Мы с ними дрались. Я был Хорошим Псом. Больше я не такой, но помню, как был Хорошим Псом для Хозяина.

Аслан показывает мне фотографии разных мест в Кампече.

– Ты дрался с врагами здесь? – спрашивает он. – А здесь? Или здесь?

На фотографиях солнечно, они напоминают мне о тех теплых днях уверенности. Это места, которые мы искали, пока жизнь еще была проста.

– Рекс? – настаивает Аслан. – Ты можешь мне что-нибудь рассказать? – Он пытается быть дружелюбным, но в нем чувствуется напряжение. – Можешь ответить на мои вопросы? Это очень важно.

– Я могу ответить, – говорю я.

Всего лишь правду, теперь я могу это сделать. Аслан явно доволен.

– Рекс, здесь есть кое-кто, кого ты знаешь. Я хочу привести их сюда, но ты должен сохранять спокойствие.

Мне не по себе. Это Хозяин? Я сказал что-то не то? Я хочу увидеть Хозяина, но в то же время нет. Каждому псу нужен Хозяин, но я плохо себя вел. Хозяин рассердился на меня в Реторне. Я не выполнил его приказ.

Но Аслан возвращается не с Хозяином. С ним две женщины. Я знаю обеих.

Одна из них – главная, это ясно по ее позе и позам Аслана и остальных. Она была с Хозяином, и когда она приехала, все изменилось. Ее зовут Эллен Асанто, хотя Аслан называет ее по-другому.

Другая женщина – доктор Теа де Сехос.

– Если не хотите, вам необязательно это делать, – говорит ей Аслан, как будто она меня боится, – это очень травмирует…

Увидев меня, доктор на мгновение теряет уверенность. Ведь она не чует мой запах, а здесь много биоформов такой же модели.

Потом она говорит «Рекс» и подбегает к перегородке. Она улыбается, и я счастлив. Эллен Асанто и Керам Джон Аслан таращатся на нас, но доктор прикладывает руку к пластику, и через мгновение я делаю то же самое. Я не могу почувствовать прикосновение, но воображаю его.

– Доктор де Сехос? – говорит Аслан.

– Это ведь ты, да? – доктор де Сехос говорит со мной, а не с ним.

– Да, – отвечаю я, изо всех сил пытаясь говорить тихо и спокойно.

– Я думала, ты погиб. Ты был так сильно ранен.

– Я крепкий.

– Доктор де Сехос говорит, ты со своим отрядом защищал Реторну от сил «Редмарк», когда они пытались уничтожить деревню, – говорит Аслан.

– Да, – соглашаюсь я.

– Она говорит, что без вас ее больницу стерли бы с лица земли и убили пациентов. Вероятно, из-за характера ранений этих пациентов.

Я перевожу взгляд с него на стоящую рядом с ним Эллен Асанто, и она тоже смотрит на меня. Я понимаю – Аслан не знает, что она тоже была в Реторне. Интересно, знает ли он, что она была с Хозяином? Стоит ли ему об этом сказать?

Но я снова смотрю на доктора де Сехос и счастлив, потому что она рада меня видеть.

Доктор Теа де Сехос хочет, чтобы я рассказал – Аслану, и еще одному человеку по имени Кахнер, и Эллен Асанто. Доктор не говорит, что Асанто была там с нами. Почему-то она намеренно этого не говорит. Я не понимаю, но слушаюсь ее. Имя Эллен Асанто не будет упомянуто. Никто не укажет на нее со словами: «Она была в Реторне».

Керам Джон Аслан говорит, что плохих людей накажут.

Я спрашиваю, откуда они узнают, кто плохой. Он отвечает, что это те, кто делал плохое.

Они хотят, чтобы я рассказал об этом плохом. Но если это было плохо, то выходит, я тоже плохой? Я делал, что они мне велели. Если они плохие люди, то я Плохой Пес.

А еще они говорят, что один из плохих людей – Хозяин.

Я уже однажды его ослушался. Какие бы он сейчас отдал приказы, если бы мог?

Все псы вокруг меня спят, но мне не спится. У меня слишком много всего в голове. Я главный, но не Хозяин. Никто не предполагал, что я буду отдавать приказы.

И тогда в моей голове включается нечто, чего там уже давно не было. Каналы связи. Я проверяю систему. Каналы работают, хотя раньше молчали. Впервые после Реторны кто-то подключился на старой частоте.

Канал связи: «Рекс?»