— Играешь с огнём, Сара… Твои речи слишком дерзки…

— Хватит болтать, — простонала она. — Займись уже мной.

Его руки скользнули к её груди, и он сжал нежные полушария, прикрытые гладким шёлком сорочки.

У Сары перехватило дыхание. Каждой клеточкой, каждым нервом своего существа она чувствовала его прикосновение, она трепетала, она хотела большего. Она опустила руку вниз, чтобы погладить талию Алишера. Она дрожала…

Он застонал и одним рывком разорвал тонкую ткань.

Алишер немного грубо оттянул за волосы её голову. Наверное, он прочел в её лице то же, что и она в его, — неистовство. И голод. И тут он поцеловал её, бешено, со страстью, которая, словно взрыв, ошеломила их обоих. Он был близко, так близко, и Сара продолжала прижиматься всё теснее с бесстыдным пылом, на который, как думала раньше, никогда, даже в прошлой жизни, не была способна. Она желала его, и от этого никуда нельзя было скрыться. Они целовались и целовались, но поцелуев было недостаточно — со страстью, заученной когда-то, но теперь естественной и откровенной, она положила руки ему на плечи, распластала ладони, ощущая тугие мышцы.

Наконец, он оторвал губы от её губ, и Сара почти вскрикнула от отчаяния. Алишер дышал так же тяжело, как и она.

Он коленом заставил её раздвинуть ноги. Сара судорожно вздохнула и выгнулась под ним.

Её ногти впивались в его спину. Потом Алишер почувствовал её руки на своих ягодицах… и больше он не мог ждать.

Приподнявшись на локтях, он осторожно, но настойчиво проник в неё.

— Сара… — выдохнул он её имя со стоном.

Она громко вскрикнула.

Его горячие губы мгновенно поползли по её шее, добрались до обнажённой груди.

Времени не существовало, и словно железная клетка, в которой были заключены их сердца, лопнула раз и навсегда, а любовь, ещё очень хрупкая, но уже горячая, пылкая, истинная любовь затопила всё, как вышедшая из берегов бурная река.

Есть такие минуты, когда слова не нужны, а тело обладает более безошибочными инстинктами, чем разум.

* * *

Сара просыпалась медленно, собственное тело казалось ей невесомым и расслабленным. После первого раза они в эту ночь занимались любовью ещё дважды — с той же страстью и с тем же неистовством, словно никак не могли друг другом насытиться. Слов было сказано немного, но в глазах у обоих светилось некоторое ошеломление происходящим и, пожалуй, благоговение перед осенившим их чувством.

Сара слегка потянулась, поморщилась от боли между ног и повернулась к Алишеру, но его не оказалось рядом.

Девушка села в постели, отбросила со лба волосы и натянула одеяло до подбородка.

Негромкое позвякивание где-то возле камина привлекло её внимание. Алишер, полностью одетый, и как всегда безупречный, стоял рядом с большим, закрытым крышкой, подносом. Выглядел он спокойным и элегантным, ничуть не напоминая страстного любовника, который дарил ей безумное наслаждение всего несколько часов назад. Несколько секунд он смотрел на неё, потом в его взгляде появилось выражение той же ненасытной страсти, которая не давала им уснуть почти всю ночь, но он тут же нахмурился.

Сара улыбнулась:

— Я думала, ты ушёл.

— Я уходил. Ещё приказал принести завтрак сюда. Проведёшь этот день в моей постели. Твои служанки помогут привести себя в порядок и сменят простыни… — его взгляд упал на испачканное кровью постельное бельё.

Потом он взглянул на свою супругу и желание вновь охватило его тело. Не было на свете другого человека, чьи глаза улыбались бы постоянно, излучая… что? Тепло? Радость? Одновременно и то и другое?

Радовалась ли жена ему? После того как на протяжении нескольких дней подряд его поведение вполне можно было бы назвать оскорбительным?

— Да я в полном порядке, — сказала Сара и засмеялась.

Да, ещё и её смех. Искренний. Тёплый. Почти заразительный.

Некоторые люди словно несли в себе счастье, и Сара принадлежала к их числу. По крайней мере, он на это надеялся или же она первоклассно играла свою роль. Он ещё не разгадал её — настоящее ли её поведение или это всё игра? Но она — его жена.

— Это не обсуждается. И прости, что был не особо нежен… Обещаю, такого больше не повторится…

— Ты с ума сошёл?! — воскликнула Сара от негодования. — Как это не повторится? Что за дурацкие мысли тебе лезут в голову, Алишер? А меня спросить не судьба? Лично я всем очень довольна и наоборот, желаю, чтобы такие ночи повторялись и повторялись…

Алишер подошёл к кровати.

— Я мог навредить тебе, Сара…

Сара разозлилась.

«Что у него за каша вечная в голове?!»

— Слушай, я ещё раз повторяю — со мной всё замечательно. И мне всё понравилось. И я не больна, чувствую себя превосходно. Так что я спущусь к завтраку, как обычно.

— Я всё сказал, — отчеканил он. — Сегодня ты отдыхаешь здесь. После завтрака я принесу целебное снадобье, чтобы облегчить твои боли. Вечером ты вернёшься к себе.

«Какие боли? У меня ничего не болит!» — Сара была в полном недоумении. — «Что вообще происходит? Аллё, там на бронепоезде!»

— Да я вообще не понимаю, Алишер, зачем ты сам себе создаёшь трудности? Я всего-навсего лишилась девственности, а не руки или ноги! И не собираюсь я валяться в кровати весь день… Только если с тобой, — добавила она кокетливо.

— Я всё сказал… — повторил он свои слова.

Сара была в шоке.

Где там её любимая чугунная сковородка из прошлой жизни?

— Разрази тебя гром, Алишер! — заорала Сара и в гневе вскочила с кровати. — Что ты ведёшь себя, как…

Вдруг раздался оглушительный раскат грома и откуда ни возьмись, разряды маленьких молний ударили в Алишера.

Один разряд, второй, третий… седьмой.

Запах озона защекотал её ноздри, по телу пробежала странная дрожь, но очень приятная.

Алишер взмахнул рукой, призывая свою тёмную магию и вмиг всё прекратилось.

«Вот чёрт…» — подумала Сара. — «Это что такое было?»

Мужчина повернулся к ней слегка обугленный. Его идельной причёске пришёл конец — золотистые волосы натурально стояли дыбом и от них шёл сизый дымок.

Стильная и идеальная одежда была в подпалинах и также дымилась.

— Сара, — сердитым-пресердитым тоном прошипел Алишер, надвигаясь на неё. — Почему я только сейчас узнаю, что ты маг?

— Э-э-э… Правда? — изумилась Сара, отступая и пожимая плечами. — Представляешь, сама в шоке.

* * *

— Проклятье! — выругался Алишер, запуская пальцы в густоту своих волос.

Королевский архивариус закрыл все книги учёта магов и вежливо произнёс: