Мужчина пожал плечами и ответил весьма неуверенно:

– В Сан-Феличе.

– Что делать зимой в Сан-Феличе Чирчео? – удивилась Лика. – Это маленький городок, в котором и десяти тысяч постоянного населения не наберется. Только летом, когда там живут богачи, чьи виллы разбросаны по округе, и когда много туристов, там кипит жизнь. Вообще-то Сан-Феличе место сбора итальянской элиты: там проводят лето известные певцы, телеведущие, модельеры. А зимой мертвый сезон, скука.

Александр Сергеевич посмотрел в сторону:

– Значит, буду скучать зимой в Италии возле моря.

Странный человек. Продал, вероятно, единственное, что было у него ценного, – квартиру, а для чего? Чтобы провести полгода в Италии, в маленьком городке, известном лучшими на побережье Улисса пляжами, прозрачным морем, шикарными отелями и своей ночной жизнью? Пройдет полгода, и он вернется домой. Хотя какой дом, у него же ни дома, ни семьи. И придется жить в подвале, бродяжничать, рассказывая другим, таким же, как сам, бедолагам, о райском местечке, где ему довелось побывать однажды. А те если и станут слушать его, вряд ли поверят.

Надо, конечно, отказаться от заманчивого предложения. И Александра Сергеевича уговорить никуда не ездить. Лучше купить какое-нибудь жилье подешевле и остаться здесь, найти работу и быть таким же, как большинство людей, проходящих через свои невзгоды и неприятности жизни несломленными. По крайней мере, неопустившимися.

Лика так и собиралась сделать – отказаться. Только не по телефону, конечно. Она хотела встретиться и убедить Александра Сергеевича всерьез задуматься о своей жизни. Так и так прикидывала свои слова в предстоящем разговоре и все не решалась позвонить. Потом поняла: но ведь он взрослый человек, и вряд ли ей удастся его переубедить. Если человек продает квартиру, значит, сжигает за собой все мосты. Откажется она, найдется кто-нибудь другой, кто согласится и отправится в Италию вместе с ним, да еще постарается выманить оставшиеся у несчастного человека деньги. А когда средства кончатся, помощник – а скорее помощница, расчетливая девица – бросит его и укатит восвояси. Александр Сергеевич останется там в каком-нибудь дешевом отельчике, откуда его скоро выбросят, потом начнет бродяжничать, скрываться от полиции, его будут отлавливать и вызывать сотрудника консульства, но мужчина каждый раз будет убегать, лишь бы не возвращаться на родину, где его никто не ждет. А ведь может и заболеть. Но страховки у него нет, и тогда…

А вдруг он этого и хочет – улететь в Италию и умереть не где-нибудь, а в Сан-Феличе – в красивом городке с красивым названием? Услышал много лет назад популярную песенку, и та запала ему в душу. А раз так, то отговорить его точно не удастся. Надо ехать. Конечно, если бы Александр Сергеевич, по виду вполне порядочный человек, предложил Лике поехать с ним в качестве гида-переводчика на неделю, она бы сразу согласилась. Показала бы ему красивые места, еще не испорченные туристическим бизнесом, посидели бы вдвоем в маленьких кафе, куда ходят местные жители, поболтали бы с ними о погоде и рыбалке, даже о футболе, заглянули бы, разумеется, на блошиный рынок, где можно дешево приобрести какую-нибудь старинную штучку: гравюру в деревянной рамке или маску с венецианского карнавала – уж всяко лучше, чем сувенирная пепельница с эмблемой футбольного клуба «Милан» или «Фиорентина». Но ехать на полгода…

Но все же Лика позвонила. Александр Сергеевич долго не отвечал, а потом его голос заглушал шум проезжающих машин. Видимо, мужчина шел по улице, разговаривая с ней по мобильному. Или опять возле станции метро продает котят? Хотя вряд ли, ведь у него теперь есть деньги.

Тезка выслушал ее и сообщил, что паспорт удастся получить даже раньше чем через месяц. Он говорил так спокойно, что Лике стало обидно немного: будто не рад, что та приняла его приглашение. Или не сомневался с самого начала в том, что так и получится.

Но тем не менее с работой надо что-то решать. Конечно, без дела она не останется. В конце концов, можно преподавать итальянский на каких-нибудь курсах ускоренного изучения иностранных языков либо устроиться переводчиком – за синхронный перевод на деловых переговорах платят хорошо. А еще можно переводить техническую литературу, знаний хватит. Но для того ли нужно было заучивать наизусть сонеты Торквато Тассо или Данте? Конечно, это лучше, чем перекладывать бумажки в банке, где все будут знать, что устроилась туда по протекции, а потому можно вообще ничего не делать целыми днями.

После телефонного разговора Лика вдруг почувствовала себя немного взволнованной. Старалась думать о чем-то другом, а не только о неожиданном предложении и предстоящей поездке в Сан-Феличе. Но мысли путались, а в голове настойчиво звучало «Торквато Тассо, Торквато Тассо…» Почему-то именно это имя поэта шестнадцатого века завязло, так сказать, на языке.

Девушка подошла к окну и посмотрела во двор. Увидела мусорный контейнер, дворника-туркмена, застывшего в созерцании осеннего солнца, и трехцветную кошку, крадущуюся в облетающих кустах барбариса. А в сознании пронеслось:

O, Musa, tu, che di caduchi allori

Non circondi la fronte in Elicona…[1]

Лика даже встряхнула головой, чтобы сбросить наваждение. С чего вдруг в памяти всплыли эти строки? Может, как предупреждение о том, что не надо никуда ехать? Или, наоборот, как подтверждение правильности принятого решения?

Паспорт был готов даже гораздо раньше, чем предполагал Александр Сергеевич. Он позвонил и сказал, что хочет встретиться с Ликой возле консульства. За прошедшие две недели, после того как она дала свое согласие, тезка звонил лишь однажды, чтобы поинтересоваться – не передумала ли его будущая спутница. Лика подтвердила, хотя мелькнула мысль все же отказаться. Мол, у нее появились неотложные дела, связанные с новой работой. Но, во-первых, это было неправдой, а во-вторых, все-таки хотелось снова побывать в Италии и заработать при этом.

– Сан-Феличе далеко от Рима? – спросил еще Александр Сергеевич.

– Меньше ста километров, – ответила она, – наверное, около восьмидесяти. А второй ближайший аэропорт в Неаполе, до него от городка сто сорок. Собственно, это неважно, там электрички ходят. Правда, не до самого Сан-Феличе можно доехать, а в соседний город, Террачину. А там совсем близко…

– Хорошо, – согласился Александр Сергеевич, – там разберемся.

Он ждал ее у консульства. Когда вошли внутрь, Лика сразу увидела Виталия. Бывший возлюбленный сидел на диванчике рядом с женой и о чем-то с ней беседовал. Затем поднял голову, увидел Лику со спутником и продолжил разговаривать, словно ничего не случилось. Ни паузы, ни удивленных глаз – ничего такого не было, что могло бы свидетельствовать о его… Нет, не о смятении, конечно, хотя бы об удивлении. Виталий снова повернулся к собеседнице и произнес негромко, но Лика все же услышала:

– Пьетро не говорил о прогнозе, надолго ли задержится солнечная погода?