Во-первых, Леону удалось приблизиться к отчиму Марины и выяснить маршрут его ближайших передвижений. Во-вторых, Леон начал операцию в Вене. Пока на первый взгляд все шло нормально. Однако существовали и некоторые странности. Непонятно, например, с чего бы отец Марины с такой легкостью проболтался о своих планах человеку, которого видел впервые, пусть даже и дочкиному жениху? Странно. Хотелось думать, что Леону в очередной раз повезло, правда, сотрудники спецслужб не верят в слепую удачу. В упорную работу – да, в скрупулезную проработку мельчайших деталей операций – да, но в фортуну… Везение приходит как заключительная нота хорошо отработанного сценария, а тут информация появилась сама. Конечно, такое случается, к тому же Зусман – не принц датский, не разведчик, а уголовник, пусть даже и бывший. Значит, очередной «фукс»… в переводе с профессионального сленга – удача? Посмотрим.

Сам Рафи никогда не полагался на волю случая и приставил к отцу Марины лучшую команду внешнего наблюдения Моссада. Преемник Рафи, в прошлом его ученик, прочитав письмо премьер-министра, не стал задавать лишних вопросов и выделил ему отдельный кабинет. В конторе сообщили, что Рафи по просьбе премьера получил обратно все свои полномочия: относиться к его приказам и просьбам так же, как к пожеланиям самого начальника.

Пока «папаша» ужинал в ресторане со своей молодой пассией и дочкой с женихом, ребята прикрепили миниатюрные маячки ко всем его вещам. Теперь, что бы он ни надел, он всегда будет под наблюдением. А вкус, нужно отдать должное, у Зусмана неплохой – костюмы от Бриони, рубашки и галстуки от Зилли. Простые люди такие вещи не носят. Единственная проблема заключалась в том, что маячки работали на волне, которую обнаружить обычными средствами невозможно, но передавали данные только на один компьютер, работавший на той же волне и действовавший в радиусе десяти километров. Значит, придется посылать сотрудника по следам «папаши» в Бейрут, а затем в Цидон. Конечно, Ливан – не особая тайна для Моссада, но все же вражеская территория…

И еще на один вопрос пока не приходило ответа. С кем едет встречаться Зусман? Понятно, что с кем-то из высокопоставленных чинов Хезболлы. Но с кем именно? Решать придется на месте, чего Рафи не любил. Он привык к основательной подготовке каждой планируемой операции и опасался импровизаций, хотя в его практике большинство самых удачных операций именно так и заканчивались. Рафи хорошо помнил годы своей службы в парашютно-десантных войсках. Он тщательно готовил каждую акцию, будь то учения или реальная военная операция, и, представляя свои планы командованию, в конце доклада всегда добавлял:

– Хороший план – это не что иное, как хорошо разработанная база для изменений, и не более того.

Принцип остался тем же, но, как всегда, никаких скидок при подготовке не предусматривалось.

* * *

Между тем Алекс Гонзалес, как его теперь звали, а в прошлом Алексей Кузнецов – он же Давид Зусман, видный мужчина лет пятидесяти на вид, элегантно одетый и приятно пахнущий одеколоном «Мишел», только что появившимся на прилавках самых дорогих магазинов, в отличном настроении ехал из Бейрута в Цидон. Везли его на «Мерседесе-600» с водителем и двумя охранниками. Но нынешняя поездка получилась великолепной: всю наличность, снятую со счетов Бейрутского внешнеторгового банка, он передал по назначению – в офис главного финансиста организации шейха Акура. В результате у него в кармане только с одной сделки осталось около миллиона долларов. Работа выгодная, ничего не скажешь. Пугало только одно: рано или поздно клиенты раскусят схему отмывания денег и начнут все делать сами. Подобный расклад событий не только лишит его хорошего заработка, но просто опасен: от этих ребят веяло угрозой. А когда он станет им не нужен, то не понадобится никому.

Кузнецов-Зусман-Гонзалес был очень осторожным человеком. Проведя несколько удачных денежных операций с переводами из Аргентины в Бейрут, он вошел в доверие к своим новым партнерам, и теперь они считали его своим. Но заниматься поставками оружия он до сих пор отказывался, хотя предлагали не однажды и терять такую возможность было очень тяжело. Да и связями подходящими он тоже владел, но осторожность все же пересиливала.

– Меня не интересует этот бизнес. Я не занимаюсь контрабандой оружия, – ответил он тогда своему собеседнику. – Ведь вы – негосударственная организация.

– Контрабанда – неподходящее слово, – собеседник смотрел на него любезно, но насмешливо. – Понимаете ли, не стоит называть так обычную торговлю. Вы что же, считаете, что, если государства проводят подобные сделки, явно нарушая законы, они занимаются контрабандой? Да бросьте! Разумеется, работают агенты, подставные лица. Конечно, и законы обходят, и статьи об импорте и экспорте интерпретируют весьма широко, но средства используют почти всегда легальные. Да и решения принимают только люди, имеющие на это законное право. Никто и никогда не придерется! Это вам не наркотики возить…

И все же услышанное его не убедило: лезть в такие дела у него не было никакой охоты. Клиенты, то есть арабы, – народ нервный, всегда готовый пойти на крайность. Бедные израильтяне! Каково иметь дело с фанатиками, которые не только чужую, но и свою жизнь ни во что не ставят? Не позавидуешь…

В свое время он понял, что быть евреем в СССР непросто. Одно только преимущество грело душу: евреи могли уезжать из страны, о чем другие даже подумать не смели. Да и вообще все совпало довольно удачно: когда в 1990-м Алексей почувствовал слежку, почти все необходимые документы он уже собрал и, не мешкая, улетел в Израиль. Но там ему делать было особо нечего, и через несколько месяцев он оказался в Германии, оттуда переехал в Аргентину, где и познакомился с Халилем. Он догадывался, что деньги, которые тот обналичивал и передавал главному финансисту Хезболлы, идут не только на строительство школ. Но такие соображения Зусмана волновали мало, бизнес есть бизнес. Не он, так кто-то другой, какая разница?

Он не чувствовал никакой вины перед Израилем, и борьба с террором его не волновала. На своей родине коммунизма не строил, а сооружать сионизм тоже не собирался. Идеология не была его сильным местом, его интересовала реальная жизнь. Обожаемую дочку он давно решил увезти к себе в Германию. Хотя поди теперь знай, что будет. Вот влюбилась в этого Леонида. Парень вроде ничего, видно, что любит Марину… Но в рассказ о поездке за границу якобы для испытания чувств не верится. Наверняка попал в какую-нибудь историю. Впрочем, это даже хорошо. Судя по разговорам, парень смышленый. Надо вытащить его в Европу, а потом, если все будет в порядке, найти ему занятие в Германии, присмотреться… Вдруг да подойдет для дел, в которые он сам вовлечен. Кажется, парню можно поручать и сложные вещи, а такие люди нужны всегда.

Его собственная новая «карьера», особенно в последние годы, развивалась более чем успешно. Объем средств, переводимых на счета Хезболлы, заметно возрос. Еще бы! Он поднял и использовал практически все свои старые связи, а их у него было немало. Новые клиенты остались весьма довольны, и на этот раз поблагодарить его решил лично финансовый директор организации.

Алексей улыбнулся, вспомнив, как вместе с друзьями сделал свой первый миллион в Чечне. Тогда это называлось «авизо» – уведомление о платеже. Схема очень простая, требовала только умственных затрат. Свой человек в банке отправлял фиктивное авизо в Центробанк, оттуда – в какой-нибудь небольшой банчок. Получив уведомление о переводе, тот был обязан выплатить указанную сумму немедленно. Верные люди ходили по банкам и получали наличность по поддельным авизо. После первых операций с фальшивыми авизо Алексей даже пожалел, что уехал из России, покинув такое золотое дно. Но хорошие денечки кончились быстро. Времена поменялись. А жаль!