тебя много тайн, о которых нельзя спрашивать.

– Верно, нельзя, – она шевельнулась, удобнее устраиваясь у него в объятиях. – Скажи, а сейчас ты видишь впереди хоть какое-то будущее? Некоторые пытаются найти его в прошлом.

– Нет, – решительно качнул ушами Илья. Ние была ниже его почти на голову, и сейчас он смотрел на нее сверху глаза в глаза. – В прошлое нельзя вернуться. Чтобы попасть в будущее, надо просто проживать настоящее, день за днем. И может быть, хоть чуточку менять мир вокруг себя.

Это был максимум того, что он сейчас мог произнести вслух.

Ние, чуть отстранившись, начала легонько постукивать пальцами по его груди.

– Как ты считаешь, где перемены нужны в первую очередь – в свободной зоне или на Ферме?

У Ильи непроизвольно подернулось ухо. Так с ним флиртуют, или они по-прежнему продолжают разговор о политике? Держать в объятиях девушку было приятно и волнительно. Он чувствовал, что ей с ним тоже хорошо. Но Ние вдруг вызвала в его памяти образы революционерок или народоволок двадцатого столетия, отринувших любовь ради борьбы. Или она подвергает его испытанию – сможет ли он подавить инстинкты ради дела? Что ж, попробуем поддержать ее линию…

– Мне кажется, что жить под боссами еще хуже, чем под лоокхами, – подумав, заключил он. – В свободной зоне нет свободы. Хотя на Ферме нет вообще ничего.

– Кээн по-своему честны. Им не надо каждый миг демонстрировать власть и силу, – добавила Ние. – Они жестоки и чудовищны, но воспринимают нас такими, какими мы есть.

– А что ты сама думаешь о том, что нам говорили Хозяин Этреаг и госпожа Маэланн? – рискнул задать важный вопрос Илья. – В этом есть что-то реальное?

– Им важны, в первую очередь, те кронты, что работают непосредственно на них. Но перемены должны затронуть всех! Наш народ искусственно разделили и продолжают делить до сих пор. Нам надо снова соединиться.

– Правильно! – горячо поддержал ее Илья. – Не знаю, может, я глупый и наивный, но мне кажется странной рознь между свободными кронтами и комби… э-э-э… теми, кто работают на кээн. Если Звездным господами вдруг стало интересным наше мнение, почему бы не предложить им уравнять в правах тех и других? Пусть свободными управляют не боссы, а имперская администрация, по единым для всех законам. А рабочие пусть смогут иметь семьи, переходить на другие места по своему желанию, например, когда закончится срок контракта. И конечно, чтобы они могли навещать родственников, получили права на получение образования, на отдых, на какие-то пособия в старости. Понятно, что это не решит сразу все проблемы. Останутся и произвол, и несправедливости, но с ними можно будет бороться. Зато кронты получат нечто надежное, опору под ногами. А кээн смогут избавиться от страха перед ними… Я… это… сильно фантазирую?

Безусловно, Илья шел на риск, выдвигая такие радикальные предложения. Общество кронтов, закостенелое в своей архаике, было еще меньше готово к переменам, чем имперское. Но из всех аборигенов, которых он встретил за эти месяцы, Ние показалась ему наиболее открытой для нового, самой свободной и восприимчивой к безумным идеям. Если она… хотя бы поймет его, можно будет сообщать на Землю, что их план «А» имеет шансы на осуществление, в Империи есть возможность запустить внутренние перемены.

В ином же случае… План «Б»: если Империя не реформируема и несет непосредственную угрозу Земле, поджечь ее изнутри, и пусть она горит долго и ярко!

Тут был еще риск, что хозяева Ние, кем бы они ни были, решат избавиться от него с Братцем Хо как от слишком умных кронтов. Но на это у Ильи был холодный и трезвый расчет на то, что девушка его не выдаст и предпочтет оставить для себя, личным агентом. Если он правильно ее просчитал, их вечернее свидание на самом деле – вербовка.

– Как умно ты говоришь! – восхитилась Ние. – Давай присядем.

Без всякого стеснения она устроилась у него на коленях, да еще и обхватила руками за шею. Если бы кто-то их сейчас увидел, то наверняка подумал бы о любовном свидании. И не так бы уж и сильно ошибся, кстати…

– Какой интересный там у тебя зверек обитает! Утихомирь его немного, пожалуйста. Отвлекает немного.

– Прошу прощения, – повинился Илья. – Плоть слаба, хотя порой бывает крепка.

Он уже отметил про себя, что тоненькие пальчики Ние нежно касаются особой точки на его горле. Стоит ему пойти на грубость, и она вырубит его за две секунды… точнее, вырубила бы, если бы имела дело с настоящим кронтом. Это соображение помогло ему призвать не в меру возбудившийся организм к порядку.

– Скажи, пожалуйста, Лин, – мурлыкнула она ему на ухо. – Много еще людей думают так же, как ты?

– На этой планете мне известно только о нас двоих, – честно заявил Илья, по достоинству оценивший ее метод ненавязчивого допроса. – Мы совсем одни, хотя у нас есть идеи.

«Сколько угодно идей», – добавил он про себя. Они стоят, словно на плечах гигантов, на огромном массиве земной истории. Она знает примеры обществ, похожих на современную Кронтэю. Расовая сегрегация в США, апартеид в Южной Африке, практический вокизм в транс-анклавах – все это когда-то существовало, но было ликвидировано. Они знают, как.

– Вы не делились своими мыслями с братьями? – последовал новый вопрос.

– Нет. Мы принадлежим к Братству, но не знаем, поймет ли оно нас.

– Его вполне устраивает нынешнее положение. К переменам оно не стремится. Какие еще силы ты мог бы назвать?

Илья призадумался. Загадочный Круг Вечности он не хотел бы даже упоминать. А иных вариантов у него и не имелось. Так называемая кронтская элита виделась ему не сторонником, а ярым противником любых преобразований. Народные массы? Сами по себе они бессильны. Им необходимы лидеры, вожди, способные их возглавить и повести за собой.

Уши Ние опустились, признавая очевидное, но тут же снова поднялись.

– Значит, вам самим надо становиться силой. Служите Братству, нарабатывайте влияние и авторитет. Вам помогут.

Привстав, она расправила платье и достала из кармана фартушка небольшой предмет, похожий на примитивную электронную игрушку, обожаемую кронтами. Что-то типа классического земного «Тетриса».

– Это коммуникатор. Надежный. Если встретишь что-то интересное, напиши мне. Надо будет, назначь время для контакта. Я свяжусь или попрошу перенести на другой срок. Или же я приглашу для общения тебя.