Милана, Милана… Тру переносицу. И откуда она снова взялась в моей жизни? А главное, откуда это почти болезненное желание обладать ей? Нет, не просто обладать, находиться рядом, касаться, вызывать эмоции — все равно какие, лишь бы видеть, что она на меня реагирует. А она, черт возьми, реагирует.

В любой похожей ситуации с другой женщиной я бы не мучился угрызениями совести. Я бы развел на секс, получил желаемое и думать забыл. Но с Миланой так не получается. Никогда не получалось. Я вроде получил то, что хотел. Но теперь я хочу еще больше, и это, мягко говоря, настораживает.

Очередной звонок выдергивает из мыслей. Смотрю на мобильник: Стас Яров.

— Да, привет, — отвечаю, снова выглядывая в окно.

— Сегодня все в силе?

— Конечно, как договаривались. Я все посмотрел и набросал свои мысли на этот счет.

— Отлично, спасибо, Тимур.

Стас планирует открывать в Питере сеть гостиниц, и попросил меня посмотреть рентабельность проекта. Пришлось сидеть до трех ночи, изучая вопрос и риски, но он хорошо платит, и оно того стоит. Иметь в друзьях семейство Яровых — уже большой успех. Старший вообще один из самых крупных московских воротил, его поддержка стоит дорогого. Этот человек может одним словом решить проблемы или устроить их. Впрочем, у нас сложились вполне дружеские отношения, которые я не намерен портить.

— Вот смотри, Стас, — раскладываю перед парнем присланную им же схему гостиниц по районам, когда мы встречаемся в кафе в центре города. — Ты ориентируешься на экстра-класс, но нужно понимать, что гостиницы такого рода лучше окупаются в центре. Таким образом, если посмотреть точки на карте, можно сделать вывод, что эта и эта, — показываю я пальцем, — могут себя не окупить быстро, потому что находятся в около центральных районах.

— Мне нужна сеть, понимаешь, — чешет щеку Стас, — заполнять только центр нерентабельно.

— Именно. Потому я набросал тут бизнес-решение на перспективу. Смотри. Мы берем деньги, которые планировались в эти гостиницы, и на них открываем небольшие отельчики. Именно небольшие, это вроде уютных бухточек, народ такое любит. Их необязательно делать под брендом Ярова, потому что классом они, безусловно, меньше. Пока строятся гостиницы в центре, эти отельчики будут построены и начнут приносить свою прибыль, я уверен, потому как оценил в целом ситуацию по этому бизнесу, они принесут тебе за это время доход, равный тому, что ты в них вложил. И к тому моменту, когда ты начнешь строить гостиницы в около центральных районах, ты уже будешь иметь прибыль. Это в общих чертах, Стас.

Яров усмехается, откидываясь на спинку дивана.

— Хорошо, что я встретил тебя в самолете и решил подключить, — качает головой. — Не зря Влад о тебе так отзывается.

— Он мне еще и деньги платит.

Стас смеется.

— Я тоже заплачу, не переживай, как договаривались. Когда сможешь накидать бизнес-план?

— Дай недельку, надо закончить с одной фирмой дела.

— Окей.

У Стаса звонит телефон, по разговору понимаю, что это его старший брат, и не удивляюсь, когда Яров протягивает мне трубку.

— Тим, здравствуй, ты когда в Москву?

— Привет. Планирую на следующей неделе. А что случилось?

— Ты мне нужен. Я тут такой проект задумал… Масштабный. Хочу послушать твои прогнозы.

— А в чем суть?

— Нет, ты приезжай сюда, лично поговорим.

— Дело повышенной секретности? — усмехаюсь, барабаня пальцами по столу.

— Не иначе. Короче, приедешь, сразу звони.

— Хорошо.

— Не сказал, что там у него? — Стас смотрит на меня с любопытством. Я качаю головой. — Он что-то задумал и молчит. А вид такой, как будто собрался свергнуть мировое правительство.

— Он может, — усмехаюсь на это, Яров смеется. — Ладно, если мы закончили, я поеду.

Мы прощаемся, Стас еще остается, а я выхожу на улицу и закуриваю на скамейке возле выхода. Наблюдаю за людьми. Я люблю Питер. Больше, чем Москву. Здесь свой ритм жизни, свои установки и свои ценности. Даже долбанное болото успело стать родным за эти годы. Допускаю мысль, что когда обрасту в Москве новыми прочными связями, вернусь сюда. Морально мне тут комфортнее, хотя Яров вон и утверждает, что у меня натуральная московская хватка.

На самом деле я просто привык много работать. С того момента, как окончил институт, я только и делал, что пахал. Как в той пословице: терпение и труд все перетрут. Это полностью про меня. Потому я привык идти до конца и не пасовать перед неприятностями. Все временно.

Наблюдаю за подъезжающим такси, оно тормозит чуть впереди, из него выбирается подросток с зеленой башкой, тут же разворачивается к машине, жестикулирует. Таким цветом волос в Питере вряд ли кого удивишь, в Питере вообще ничем никого не удивишь. Даже если будешь ходить в трусах и меховой жилетке по городу. И такое бывало тут, да. Я на мгновенье замираю, когда следом появляется Милана, а с переднего сиденья вылезает женщина постарше. Мать — понимаю я, сходство очевидное. А этот зеленый… Сын?

Милана встает перед пацаном на поребрик и слушает его с улыбкой. Точно сын, тут не может быть сомнений. У нее сейчас такой любящий взгляд, его ни с каким не перепутаешь. Я невольно любуюсь ей: в футболке и шортах, с распущенными волосами она совсем не выглядит на тридцать. Красивая, особенно с этой мягкой улыбкой на губах.

Я сам не замечаю, как уголки моих губ растягиваются. Пацан что-то втирает ей, активно жестикулируя худыми длинными руками. Он весь такой… неправильный, как все пацаны: высокий, худой, угловатый, с размашистыми движениями. По телосложению на Ромку не похож, помню, он в детстве был пухлым, и потом у нас еще долго была шутка про его толстые колени.

Усмехаюсь от этих мыслей. Я следил за жизнью Миланы только первый год после той ночи. А она не мелочилась: переехала в Москву, вышла замуж, родила ребенка. Было понятно, ее жизнь встала в колею, и менять что-то уже бесполезно. Проще было перевернуть страницу. И я это сделал. По крайней мере, я так думал, пока не встретил ее снова.

Милана треплет сына по волосам, а потом за плечи разворачивает и подталкивает вперед.

Улыбка, которая так и держалась на моем лице, сползает, я выплевываю сигаретный дым, кашляя. Смотрю на идущего парня и хочется зажмуриться, потрясти головой, чтобы сбросить наваждение. Пацан совсем не похож на Ромку, и теперь я знаю, почему.

— Смотри, мама, я вписываюсь в Питер, да? Здесь все такие!

Гоша вылезает из такси и встает ко мне лицом, я появляюсь следом, пряча улыбку. Как и мама, которая вылезает с переднего сиденья. Они только прилетели, и мы приехали на Невский, чтобы погулять по центру.

Оказывается, я так соскучилась по этому несносному мальчишке, сил нет! Хочется смотреть на него постоянно, обнимать и тискать. Хотя он уже взрослый и, конечно, считает это неуместным, но, кажется, тоже успел соскучиться, потому позволяет в пределах разумного. И я действительно смогла немного отвлечься от случившегося вчера.