— Надеюсь, ты имеешь в виду меня.

Она кивнула.

— Но старые привычки отмирают с трудом. Я действовала по стереотипу и оттолкнула тебя. Проблема не в моей голове.

— Тогда в чем?

— В моем сердце. Я боюсь довериться кому-либо и не умею любить.

Он засмеялся резким, безрадостным смешком.

— Ты? Женщина, которая защищает права детей как львица?

Она пожала плечами.

— С детьми все просто. Меня пугают отношения между мужчиной и женщиной. Я не знаю, как себя вести, и не хочу начинать то, чего не умею.

— Ты помнишь свою радость, когда я заставил тебя попробовать ездить верхом?

Она кивнула.

— Но я пережила бы, если бы Ласточка повернулась и ушла от меня. — Голос дрогнул, и она замолчала на время. — Я уехала, так как боялась увидеть тебя еще раз. Знала, если увижу тебя, не смогу уйти.

Он улыбнулся, напряжение исчезло.

— Ты…

Он сжал ее в своих объятиях.

— Я трусиха.

— Что еще?

— Я грязь земли.

— И?..

— Если бы ты был умным, ты смыл бы меня со своих рук.

Он посмотрел на черные следы на ее рубашке, затем на свои руки.

— Со своих рук я смою только грязь от колеса. — Затем он напряженно посмотрел ей в глаза. — Хочу держать тебя в своих руках и никогда не отпускать.

Она тоже смотрела в его глаза. Ей нужно было видеть их выражение.

— Надеюсь, ты сможешь простить меня.

— За что?

— Я не помогла тебе.

— Разве не помогла? — спросил он.

— Нет. Прости меня.

Он обхватил ее лицо обеими руками.

— Ты не на испытательном сроке, Пи Джей. Это не эксперимент. Я люблю тебя, очень люблю.

— О, Кейд…

Слезы, которые она пыталась сдержать, полились ручьем.

— Благодаря тебе у меня теперь есть дом. Когда я вернулся и не застал тебя с Эми, я подумал: все к черту! Мне не нужны ни ранчо, ни земля, ни лошади, если тебя нет со мной. Я люблю тебя, Пи Джей. И мне не за что тебя прощать.

— Есть.

— Хорошо. Будь по-твоему. — Он поднял руку. Клянусь любовью своего отца, что никогда не отвернусь от тебя. Я буду с тобой так долго, как ты этого пожелаешь. Надеюсь, всю нашу совместную жизнь. И сделаю все, чтобы не разочаровать тебя, и буду любить Эми, как свою дочь. Скажи только, что веришь мне.

Она молча кивнула.

— Скажи, — настаивал он.

— Я верю тебе. Я доверяю тебе. Я люблю тебя.

Облегчение, удивление, радость, которые сменялись на его лице, пока она говорила, убеждали больше слов.

— Отлично, — голос охрип, выдавая охватившие его чувства.

Он наклонил голову и коснулся губами ее губ. Все их поцелуи были наполнены страстью. И этот тоже, но было в нем еще что-то. Обещание долгой жизни в радости и любви. Заверения, которые так были нужны ей.

— Так мы остаемся? — вдруг раздался сонный голосок Эмили из машины.

— Я должен кое у кого попросить твоей руки.

Он улыбнулся Пи Джей.

— Ты можешь оказаться на лопатках в грязи, ковбой. — Пи Джей улыбнулась в ответ. — Эмили непреклонна.

Кейд разжал объятия, взял ее за руку и подошел к открытому окну машины.

— Эмили, — позвал он охрипшим голосом. — Ты согласишься, если я женюсь на твоей маме?

Девочка на мгновение задумалась, наморщив лобик.

— Значит ли это, что мы останемся на ранчо?

— Да.

— И вы будете моим папой?

— Если ты этого захочешь.

Она засмеялась и захлопала в ладоши.

— Да-а! Я наконец получила то, о чем мечтала. Папу-ковбоя.

Кейд открыл дверцу машины и вытащил девочку. Она тут же прижалась к нему. Он привлек к себе и Пи Джей.

— И я получил то, о чем всегда мечтал.

— Семью? — спросила Пи Джей.

Он кивнул.

— Когда ты откликнулась на мое объявление, я и подумать не мог, что все так обернется.

— Тебе нужен был повар.

— Но я не знал, что ты приготовила для меня эликсир любви.

— Я буду готовить тебе этот напиток всю жизнь, ковбой.

— Я верю, — он склонился к ее губам, скрепляя заключенный союз печатью жаркого поцелуя.