Прошло только две недели с тех пор, как Ребекку Хасс назначили попечителем, а уже шестнадцать собак направлялись на передержку, а еще одиннадцать перевезены в один из самых комфортабельных приютов в стране. Заявки от групп спасения животных, соответствовавшие всем оговоренным условиям, а также заполненные бланки приходили по электронной почте. Результаты тестов были обновлены, и собаки постоянно находились под наблюдением. Однако Хасс чувствовала, что необходимо что-то предпринять и в отношении двадцати одной собаки. Их нельзя дольше держать в окружных приютах до тех пор, пока суд не придет к окончательному решению.

Николь Раттай плакала. Ничего удивительного в этом не было. Каждый вечер на протяжении двух последних недель она возвращалась домой в слезах. Однако сегодня все было по-другому.

После долгого путешествия обратно в Окленд Раттай получила еще один звонок. Ребекка Хасс искала кого-нибудь, кто поедет на юг Вирджинии и в течение четырех недель будет смотреть за собаками Вика, остающимися в приютах.

Раттай посоветовалась с мужем. Для него это будет непросто. Работая управляющим небольшого отеля и ресторана, он был очень занят, а в отсутствие жены ему придется дома заботиться о пяти собаках — трех своих и двух Вика, которых они взяли на передержку. Это было явным «перебором» для человека, который, собственно, не был «собачником»; тем не менее он согласился.

6 ноября Николь пересекла на самолете всю страну и сняла обшарпанную однокомнатную квартиру в доме, расположенном между двумя приютами, в которых жили оставшиеся собаки, — между Чесапиком и Вирджиния-Бич. Так началась ее работа. По возможности она должна была бывать у собак каждый день, наблюдая и скрашивая им жизнь. Содержание этой работы зависело от конкретной собаки.

Некоторым малоподвижным собакам требовалось всего лишь посидеть с ними, погладить, дать расслабиться. Она стелила им подстилку, на которой они сворачивались калачиком и дремали. Таким собакам нужно было показать, что, несмотря на то что случилось с ними в прошлом, теперь их никто не собирается обижать.

С более активными собаками требовалось погулять по улице, чтобы они растратили энергию, побегать, поиграть в игрушки, чтобы занять их умственно и как-то разнообразить их унылую жизнь. Она с удивлением обнаружила, что никто из собак не знал, что делать с игрушками. Собаки либо не обращали на них внимания, либо подбрасывали в воздух и прятали в углу клетки. Раттай принесла собакам небольшую резиновую игрушку в форме бочонка, открытого с обоих концов. Внутрь этого «бочонка» заталкивали лакомство, которое собака могла достать, грызя игрушку и нажимая на нее лапами. Незамысловатая игрушка могла надолго занять собаку, труды которой в конце концов вознаграждались лакомством. С некоторыми активными собаками Раттай даже начала проходить общий курс дрессировки — учить с ними команды «сидеть», «стоять» и проч.

Раттай нравилась эта работа. Она наслаждалась общением с собаками. Даже втиснувшись в маленькую клетку, сидя на холодном и влажном цементном полу, играя с собакой, она чувствовала себя счастливой. Любовь к собакам зародилась у нее в детстве, проведенном в Южной Калифорнии. В ее семье перебывало множество собак, взятых из приютов. Об одном из них, по кличке Макс, в приюте сказали, что это «метис терьера», и лишь спустя много лет Николь поняла, что Макс был питбулем.

Ее муж, Стив, любил кошек, но вскоре после их свадьбы Николь сказала ему, что ей нужна собака, что она очень скучает по собакам. Стив согласился, однако, когда Николь дала понять, что хочет взять питбуля из приюта, он засомневался. Роковым образом через несколько дней после их разговора возле своего дома в Лас-Вегасе они наткнулись на бездомного питбуля. Николь забрала пса домой, и, несмотря на то что несколькими неделями позже отыскался его хозяин, этого времени Стиву оказалось достаточно. Питбули покорили его сердце.

Однако, до того как они взяли собаку, пара переехала в район залива Сан-Франциско. Едва обосновавшись там, Николь примкнула к «Отповеди». Она взяла собаку с помощью Донны и Тима, а также стала волонтером в их обществе. Даже перебравшись в Сан-Диего, где они до сих пор жили, Николь продолжала брать собак на передержку для «Отповеди». Николь не была дипломированным инструктором-кинологом — она окончила кулинарную школу, — однако, проведя столько времени с собаками, она прекрасно понимала их и прекрасно с ними работала.

Неудивительно, что она быстро подружилась со многими собаками, узнала, что им нравится, а что нет, на что они способны. Вечерами она подводила итоги дня и отсылала свои отсчеты по электронной почте Донне Рейнолдс и Ребекке Хасс. Последняя очень полагалась на эти отчеты, не столько потому, что они помогали ей узнать каждую собаку и ее нужды, но в основном потому, что они помогали ей не потерять из виду основную цель всего, что они делали, — собак. За бумажной работой и юридическими процедурами, которыми были заполнены ее дни, было легко упустить из виду то, для чего все затевалось, и отчеты Раттай не давали ей этого сделать.

Раттай быстро привязалась к собакам, и в этом заключался источник ее печали. Из-за них она часто плакала. Каждый вечер по дороге домой, думая о том, что ей удалось сделать за день, какими жизнерадостными и любящими были эти собаки, она проникалась печалью. Скольким из них суждено будет выжить? Хоть кому-нибудь? Впереди была полная неопределенность.

Примером служила история Розы, доброй игривой белой собаки с огромной опухолью на брюхе. В первые дни работы на новом месте Раттай проводила много времени с Розой, пытаясь понять, что с ней. Насколько сильно она страдает?

В первые два дня она почти постоянно находилась возле Розы. Ситуация складывалась в лучшем случае неопределенная. Собаке хотелось бегать и играть, но сил у нее хватало только на минуту или чуть больше. Хасс решила перевезти Розу в приют фонда «Ферма животных», расположенный в округе Дачесс, штат Нью-Йорк, где она сможет поправиться в комфортабельных условиях при почти круглосуточном уходе.

«Ферма животных» взяла на передержку одну из собак, которой уже не требовался постоянный уход, и теперь Бернис Клиффорд, главный инструктор фонда, должна была приехать, чтобы забрать Розу. Опухоль Розы начала мокнуть, поэтому Клиффорд и Раттай отправились в «Уолмарт» купить пеленки, на которых Роза будет лежать во время переезда. Затем они приготовили собаку в дорогу, покормили и напоили ее, а также выгуляли в небольшом дворике. Как обычно, Роза обрадовалась возможности погулять, кинулась к дверям, виляя хвостом. Побегав немного за теннисным мячом, она легла на землю, не в силах больше двигаться.

Раттай и Клиффорд повели ее к машине. Роза поставила передние лапы на сиденье, но залезть на него не могла, и две женщины помогли ей. В четвертом часу дня под мелким дождем Клиффорд вывела машину со стоянки и отправилась в восьми-девятичасовое путешествие вдоль побережья.

В дороге Роза ничего не хотела, ни пищи, ни воды, ни прогулок. Клиффорд решила, что единственное, что сейчас нужно, это доставить Розу на место как можно быстрее. Вдруг она услышала какое-то шевеление. Роза подтянулась и забралась на переднее сиденье. Клиффорд легонько помогла ей улечься рядом с собой. Виляя хвостом, Роза тыкалась носом в руку Клиффорд. Все, что нужно было собаке, это находиться поближе и чувствовать человеческое тепло.