– Что это было?

– Дверь закрой, дубина! – крикнул Зверь ошеломленному Лиаму.

Как раз вовремя, в следующий миг в бревно врезалась золотая пуля. Хоть барьер и защищал от магии, но пули проходили легко.

– А чего ты светишься?

– Тащи меня к Финли, – сказал дух и свалился без сил.

Лиам аккуратно приподнял огромную тушу и почувствовал, как сила вливается в мышцы. Он начинал различать, когда пользуется магией, а когда нет.

Зверя положили на кровать Лиама. Рядом уже давно лежали приготовленные инструменты, зелья, бинты и виски. Лиама Финли отправил наблюдать за врагом, а сам, ловко орудуя ножницами из хирургического набора, снимал мешавшие лохматые пряди и заливал раны зельем с очень резким, но приятным запахом. Разрезы сразу же переставали светиться и начинали затягиваться, а вот обвисшую половину хвоста пришлось ампутировать.

– Будет жить, – заключил Финли, вытирая вспотевший лоб. – Отдохнет, и в путь.

– А почему не сейчас?

– Зверь еще слишком слаб, да и барьер наших преследователей немного задержит. Что они там?

– Я посмотрел, главарь похож на того, которого я убил… или не убил в академии. И еще он кричал что-то. Прапорщика какого-то звал.

– Веселого прапорщика?

– Да, именно.

– Ну ни фига себе!

– Что такое?

– Моя кличка в армии. – Финли подошел к двери и крикнул: – Прапорщик слушает, а кто спрашивает?

– Сердцеед-неудачник.

– Не верю, Стюарт слишком крут для вас.

– Ну, судя по его памяти, прогнал четверых только одним усилием воли. Действительно, крепкий человек был.

– Был?

– Проиграл мне, хотя, скорее всего, после этого и отправился в рай.

– А тело, значит, тебе оставил? Не похоже на него.

– Он же не был Месячным братом, как ты. Откуда ему знать, как мне помешать. Кроме того, слишком устал. Его почти полтора года насильно кормили мясом магов и опаивали эликсирами. Люди от такого быстро устают. Хотя он и пытался помешать тем, кто открыл мне дорогу. Однажды даже перетер кандалами запястье до крови, после этого их заменили шелком. А чтобы не есть мясо, сломал половину зубов – один о другой.

– Что ж, ты прав, Энтони заслужил рая.

– Теперь я Энтони Стюарт. Нравится это имя. Хоть и человеческое, но достойное уважения.

– В Бримии его все равно будут помнить как хорошего человека.

– В Бримии? Вот что сталось с твоей Бримией! Теперь аристократов здесь сжигают, а бесы – национальный символ.

– Есть и другая Бримия.

– Ты о последнем оплоте монархии? Ему недолго осталось.

– О мавританских государствах забыл? Ночная империя тоже монархия.

– Ты серьезно считаешь, что они помогут Новой Бримии? Да белые короли тысячелетиями разоряли их земли. А с вампирами вы никогда не ладили.

– Тем не менее мавры не отказались ни от магии, ни от монархии.

– Что-то нас совсем занесло.

– И правда, чего хотел?

– Парнишка твой… Он же сын капитана и шлюхи Буна? Не мог отделаться от чувства, что лицо знакомое, тебя увидел – вспомнил.

Лиам насторожился и взглянул на отца. Тот и бровью не повел, просто ответил уверенным голосом:

– Его мать была выдающейся женщиной.

– Многие так и считали, – ехидно хихикнул за частоколом демон. – А почему ты взял его фамилию, вы же с капитаном никогда в друзьях не ходили?

– Месячный брат не имеет фамилии. Я остался здесь, мне нужно было прикрытие, поэтому и решил взять фамилию самых уважаемых и самоотверженных людей, которых знал. Моя дань Кейдену и Хейли Гринвудам.

– Эй, баронет, ты, наверное, ужасно горд своими родителями?

– Баронет?

– Ты, ты, – подтвердил Финли. – Наследный титул твоей семьи.

– Да, горжусь!

– Так, может, поддержишь честь титула? Давай устроим дуэль, только ты и я. Что скажешь?

– У нас вроде как уже была одна, я тебе рожу свинцом нафаршировал.

– Не очень-то она была честной.

– И кто в этом виноват?

– Ладно, ладно. Давай устроим честную. Обещаю не жульничать.

– Поцелуй меня в зад.

– Не по-благородному как-то.

– Тебе подойдет.

– Хватит, – перебил Финли. – Никто не поверит тебе, демон. Придется дом штурмом брать.

– Что делаем? – спросил Фрэнк.

Демон поиграл желваками и выдавил:

– Будем штурмовать, разнесем частокол в щепки.

– Нужен порох. У меня только на запал хватит.

– Или гремучее зелье. Загони лошадь, но добудь порох как можно быстрее. Опасно оставлять их там надолго. У прапорщика голова хорошо варит, еще придумает чего, костей не соберем.

– Хочешь повеселиться? – спросил Финли.

– Хочу ответов. – Лиам вздохнул. – Достало выцеживать информацию по крупинке. Рассказывай все.

– Ну, одно другому не мешает. Пошли, поможешь мне передвинуть бочки с порохом! – Всего бочек было три, и, чтобы не оставлять ничего врагу, две из них перетащили в самые просторные комнаты, а одну оставили в мастерской. – С твоим отцом я познакомился в восточных колониях. Тот еще был сорвиголова. Нет, перед боем никогда не пил, да и солдат в строгости держал, они, конечно, мародерствовали, но никогда не насиловали. Ты не морщься. Война – всегда зверство. Она одновременно обнажает в людях и лучшее, и худшее. Я там был по этой же причине. Где зверство, там и бесы. А иногда отдельно взятый раджа устраивал кровавый ритуал, чтобы призвать дэва на наши головы. Демона. По сути, я не служил, но по бумагам был приписан к роте легкой пехоты тридцать третьего Глостерского полка. Командовал ею твой отец.

– Мародерами?

– Воин и мародер – почти одно и то же, если не имеет звания и дохода. Обычный солдат обязан мародерствовать, если хочет выжить. К чести твоего отца будет сказано, его людей никогда не пороли. – Ведя разговор, Финли раскладывал возле бочки с порохом палаши и сабли, нагромождал вокруг ружья, рассыпал инструменты. – Пошли за дровами. Единственным его пороком было то, что ни одной юбки не пропускал.

– Да… не это я хотел услышать об отце. Впрочем, в этом он на тебя похож.

– Эй! А сам-то в бордель не ходил?

– Дальше рассказывай.

– Одно время квартировали мы в Бурапхатаме. Там-то он и встретил леди Хейли. Она была приемной дочерью губернатора – лорда Аламейна из Бунов. Добрейший был старик. Поговаривали, что леди его незаконнорожденная дочь, да только не было в ней и толики их крови. Буны, будь то мужчина или женщина, все маленькие, щупленькие и добродушные.