— О, да вы еще и лентяйка! — поддразнил он и ничего не говоря послал в меня еще одно заклинание. — Но пенять на мою безответственность вы не поленились…

Ар-р-рр-р-р!

«Ну-ну… Будет тебе, он же учит!» — задорно рассмеялся Бен.

«Если я не выживу после тренировки, будешь искать нового помощника! А если выживу, то расколдую и… и…»

Мы оба понимали, что поною недельку-другую, да успокоюсь. Но вот в отмщении я хотела показать себя изобретательной, а это «и…» смазывало мою грозность, и теперь даже самой себе я показалась скорее обиженным ребенком, чем умной и сообразительной воительницей.

«Ну? Что, леди Эс?»

Вести два поединка за раз — то еще веселье.

«Угадайте, в чьих штанах окажется чесоточный порошок, ваше высочество…» — мысленно пообещала, а вслух сказала:

— Зато посмотрите, с каким рвением вы обучаете!

И реакцией на мой сарказм — смех. Но не такой как у других мужчин. У одних выходило грубо и надрывно, у других походило на ржание коня. Даже мой отец, хоть и очень редко, но смеялся громко и как бы икающе. В общем, неподобающе для главного королевского библиотекаря, поэтому он ограничивался ухмылкой или улыбкой, когда знакомые лорды рассказывали ему что-то смешное.

А вот Риган… Я думала, что именно в улыбке и смехе кроется недостаток, а он огорошил… Искренний, мягкий. Но едва слышимый. Ему шло. Да и таким расслабленным прежде не доводилось видеть!

— Почему вы никогда не смеетесь? — так просто сорвалось с моих губ, что в следующую секунду едва удержалась от шлепка по ним.

Он вмиг собрался и без тени былой улыбки сурово произнес:

— Это вопрос не по теме нашего занятия.

Он не хотел говорить. Неужели ему стало неприятно, а я затронула что-то очень личное?

— Простите, профессор, — поспешно извинилась.

— Не надо, Лаграс, — он поворачивается ко мне спиной.

Его плечи опущены, но что он чувствует, не разобрать.

— Что — не надо? — спрашиваю.

Не хочу теряться в догадках, хочу знать напрямую.

— Не надо проявлять заботу обо мне, — выдает его спина.

Не понимаю его. То обрубает вполне искренний интерес, то практически поощряет, так что ли? Смущается?

— Сэр, — я прокашлялась. — При всем моем уважении к вам, но я бы не назвала это заботой.

Это больше комплимент, но обязана ли я сознаваться вслух? Не думаю. Вот так и сверлили мы молча друг друга взглядами, пока лицо моего преподавателя не смягчилось.

— А что тогда это? — спросил он.

— М-м-м, это… — я задумалась, подбирая в уме подходящее слово. — Наблюдательность.

— Вот как? — теперь тон его голоса немного потеплел.

И я подумала — а почему бы не атаковать? Неожиданно и молниеносно. Вдруг он не ожидает?

— Choro![3] — выкрикнула и выпустила в мужчину фиолетовую стрелу.

Но он, годами тренированный и опытный, лишь шустро развернулся и выставил щит, и заклинание срикошетило обратно в меня. Вовремя поставила свой, поглощающий, и все растворилось без следа. А ведь так надеялась, что сработает!

— За смелость — плюс, а исполнение хромает — минус. Что ж, нам есть куда стремиться… Работы уйма — подвел итог Риган и опустил руки, сложенные в защитный жест. — Хотели проверить, как я танцую?

— Скоро бал, — я пожала плечами, скрывая охватившее смущение.

Скорое королевское торжество не беспокоило до тех пор, пока я не вспоминала о нем. А танцы, увы, напоминали о нем.

— Думаю, и партнер у тебя уже имеется, — сказал Риган.

— На самом деле, нет, — призналась, сложив руки перед собой в замок. — Ничего, пойду одна.

Не хотелось говорить, что кандидат имелся. Может, нехорошее предчувствие связано с этим? В ответ брюнет покачал головой.

— Негоже юной леди являться во дворец без сопровождения спутника.

— Но ведь вы один, — резонно отметила я. — Почему мужчинам можно являться на бал в одиночестве, а женщинам нет? Я леди, я знаю, что таковы правила приличия, но… Это все равно нечестно!

— Увы, это так. И потому, как настоящий джентльмен и, как ты заметила, один, я предлагаю такое решение: мы явимся туда не порознь, а вместе.

***

— Успокойся. Выдохни полной грудью. Попробуй заново, — после пятой попытки Бен все еще сохранял спокойствие, но удержаться от отвлекающих вопросов. — Ты так взбудоражена, потому что он тебя пригласил?

Засыпая, я возвращалась душой в тренировочный зал и заново давала согласие идти на бал с Риганом. Но в Грани находились только я и Бен, и все прочее отлетало на второй план. Я, он и магия. Светлая и темная. И, боже, я надеялась на урок! Ведь тут ни ноги, ни руки не болели, а тренировать требовалось магию. Ее, непредсказуемую, да и только. Поначалу мы вернулись к азам, но выяснилось, что я не могу сосредоточиться. И ведь не в учителе дело. Почти.

— Нет, не потому! — огрызнулась я и отвернулась от него.

Кому я вру? Все так, только с «маленькой» поправочкой: не только взбудоражена, но и безмерно удивлена, обескуражена и… рада. Потому что с ним буду там, во дворце, в безопасности. Хотя так ли это? Риган умный, но в чужих владениях не всемогущий. А Бен? Что, если голоса вернутся и заглушат его? Что, если королева отыщет лозейку и подчинит? М-да, случится катастрофа.

Ладони принца знакомо легли на плечи.

— Тогда почему? — Бен не спешил обходить, наоборот придвинулся и сократил дистанцию, нарушая все нормы.

Правильный во всех отношениях наследник коснулся губами моего ушка. Стало тепло и щекотно. Сердце подскочило ввысь и ухнуло в пятки, а потом совершило обратный путь на физиологически законное место.

— Бен, — потребовалась вся моя воля на слова, язык ужасно заплетался. — Не надо.

Знакомая ситуация. Кажется, и с ним уже происходил подобный разговор, и с Риганом ранее.

— Что не надо? — вкрадчиво спросил, интимно так, а я прислушивалась к внутренним ощущениям, которые на сей раз шептали «Не мешай… Посмотри, что произойдет дальше!».

— Ты знаешь, — я отказываюсь, отказываюсь верить в реальность происходящего!

— А если я хочу этого?

— Потому что ты проклят, да и я не лучше, тьма во мне… — я привожу последний весомый аргумент.

— А я пообещал, что не дам сорваться, — его голос греет, но я еще недалеко уплыла от настоящего.

— Ты здесь. А я там. И совсем скоро бал, королева и король в паре шагов от меня. Голоса заглушили и я не слышала тебя. Совсем. — страхи вылезли наружу. — Моя единственная страховка — профессор.

Вера в его обещание была шаткой и призрачной.

— И совершенно неясно, как вытащить тебя