на время похорон оставить детей. Ноэль она бы не доверила ни Киру, ни Джонни. Ее собственные родители были в отъезде, а Герда дни и ночи проводила в больнице с бывшим мужем, и нагружать ее дополнительными просьбами девушке не хотелось.

— Я так надеялась, что мой брат найдет девушку, которая… знаешь, которая сделает его лучше, — сказала Лэсси мечтательно, и Кристен понимающе кивнула:

— Ага, да только Ноэль делает Лиама только хуже.

— Может, отцовство его изменит? — Лэсси поморщилась.

— Не знаю, — призналась Кристен. — Не хочу сравнивать Карри и Лиама, потому что они совершенно не похожи, но Карри после рождения Джонни стал мягче и сентиментальнее. Может, и Лиам станет?

— Может, — Лэсси лениво кивнула и потрепала по голове Джонни: — Эй, герой, может, домой пойдем?

— Неа, — мальчик нахмурился, все еще орудуя лопаткой.

— Мама и тетя Лэсси замерзли.

— Уходите!

Кристен невольно расхохоталась:

— Он как Карри: я сам решу свои проблемы, а вы можете идти, если вам не нравится!

— Давай попросим кого-нибудь из парней присмотреть за ним? — предложила Лэсси.

— Ларри вроде свободен, — Кристен кивнула.

— Тогда я позвоню ему.

В конце концов, на время похорон Кира и Джонни остались с Рыжей — Кристен плохо знала эту девушку и не могла доверять ей, но Лэсси убедила ее, что Рыжая — надежный вариант.

Кроме того, дома остались беременная Ноэль и Кверти — он сослался на головную боль и простуду.

На кладбище было холодно и ветрено. С самого утра зарядил дождь, так что скамейки, поставленные возле выкопанной могилы, и горка земли рядом с ней были мокрыми. Всем пришлось стоять. Кладбищенскую атмосферу портили нелепые разноцветные зонты. Кристен чувствовала, как дрожат от холода ноги, а пальцы рук словно прилипли намертво к ручке зонта.

— Ты в порядке? — прошептал ей на ухо Карри.

— Нет, — призналась она, и врать не было смысла: здесь все были не в порядке. К черту осень, холод и дождь — эти люди хоронили своего друга, товарища, брата, родственника. Вдова покойного плакала, скрывая опухшие глаза за солнцезащитными очками, которые смотрелись так же нелепо в этот сильный дождь, как и пестрые зонтики. Двое детей — Марта и Карл, — были в шоке и, скорей всего, с трудом понимали, что происходит. Кристен смотрела на них с жалостью. Она знала, что клуб не оставит в беде вдову и детей Гаса, но разве чужие люди смогут заменить мужа и отца? Им с Джонни никто не смог бы заменить Карри…

— Ты в порядке? — спросил Карри, видя, что Кристен дрожит.

— Нет, — прошептала в ответ девушка, и Карри с трудом подавил позыв прижать ее к себе и закутать в свой черный плащ. На кладбище это было бы неуместно. Гнетущую атмосферу усиливал нескончаемый ливень. Небеса как будто разверзлись и теперь обрушивали на землю потоки ледяной воды.

Карри тоже был не в порядке.

Они все были не в порядке.

Когда священник предоставил ему слово, Карри подошел к гробу на негнущихся ногах. Гас лежал в деревянном ящике, такой умиротворенный, точно спящий, а вовсе не мертвый, и капли дождя, попадавшие на его лицо, несмотря на то, что гроб стоял под клеенчатым навесом, стекали на подушку, образуя под головой темное мокрое пятно.

— Нам всем будет не хватать его, — произнес Карри самую дурацкую фразу из всех возможных. Такую банальную, такую нелепую… Ему тут же стало противно. Гас был яркой личностью — упрямым, сложным, непокорным, идеалистом и бунтарем, другом и соперником, мужем и отцом, — и его смерть никак не укладывалась в рамки стандартных фраз сожаления. — Простите, — пробормотал Карри. — Когда случаются такие вещи, не знаешь, что нужно сказать… То есть, вроде бы, знаешь, но все эти слова звучат ужасно тупо и наигранно, понимаете?

Его слушатели закивали, из числа парней раздалось несколько одобрительных возгласов:

— Продолжай!

— Все в порядке!

— Так уж вышло, что мы тут привыкли к смерти, — со вздохом продолжил Карри. — Это хреново, но ничего с этим не поделаешь. Сколько я живу на свете — и вечно вокруг какое-то дерьмо, погони, перестрелки, убийства… Я столько трупов повидал, что мне порой кажется, у меня уже все чувства отбило… Но нихрена, — он покачал головой. — Все равно, каждый гребанный раз, когда умирает кто-то близкий, ты переживаешь это по-особому. И если мне так фигово, я даже не представляю, каково сейчас Линде, — он кивнул в сторону вдовы Гаса, и та опустила голову, видимо, снова заплакав. — Линда, — обратился он к женщине. — Ты давно меня знаешь, и знаешь, что слово я свое держу. Мы не уберегли твоего мужа, но сделаем все, чтобы помочь тебе и Марте с Карлом. Я знаю, что ничто и никогда не восполнит вашу потерю, но ты ведь понимаешь… — он запнулся и невольно смахнул большим пальцем скопившиеся в уголках глаз слезы. Лэсси не удержалась и подошла к нему, чтобы обнять. Ласковый жест сестры его окончательно разбил — он уткнулся Лэсси в плечо и громко всхлипнул.

— Все в порядке, Карри, все в порядке, спасибо, — отозвалась Линда, смущенная тем, как расчувствовался этот большой, сильный и суровый мужчина.

Когда Карри успокоился, а гроб наконец опустили в выкопанную яму, каждый подошел, чтобы бросить вниз горсть земли.

— Не оставляй его… не оставляй ни на минуту, — прошептала Лэсси на ухо Кристен. — Он совершенно разбит. Он никогда не признается, но он винит себя в этой смерти…

— Почему? Откуда ты знаешь? — нахмурилась Кристен.

— Я просто вижу, — сказала Лэсси. — Гас не был ему слишком близок — если не знаешь Карри, может показаться странным, что он так убивается. Но подумай сама: кто возглавил бунт? Карри. Кто позволил написать письмо и выразить Лиаму недоверие? Карри. Кого не было рядом с младшим братом, чтобы остановить его и не дать выстрелить? Карри.

— Но он же… — начала было Кристен, но Лэсси перебила ее:

— Не виноват, да. Но не говори ему этого напрямую. Он не поверит, а то и разозлится. Просто будь рядом. И дай понять, что так должно было случиться, и с этим надо жить дальше.

Поддержка