– Что-то случилось? – глядя на меня, спросил Тео.

– Ничего… Мне, наверное, показалось, – прошептала я.

Губы кололо от нового, не изведанного ранее чувства. Я дотронулась до них кончиками пальцев, осознавая, что он поцеловал меня. Затем повернулась к Тео. Он внимательно изучал меня.

– Забери меня отсюда, Тео, – тихо попросила я.

Мне хотелось оказаться с ним наедине. Хотелось убежать от страхов, от липкого, назойливого чувства тревоги в груди.

Он коротко кивнул и повел меня к выходу. Моя рука в его руке. Это было одним из лучших ощущений в моей жизни.

– Беренис! – послышался громкий крик Габриэля, он словно опустил меня с небес на землю одним резким рывком.

Я остановилась и бросила на него недоуменный взгляд. Мой друг перевел взгляд с меня на Тео, и его брови собрались на переносице.

– Твоя мама мне только что звонила и спрашивала, где ты. Голос у нее был недовольный.

– Мама? – ошарашенно переспросила я и полезла в карман джинсов за телефоном. На экране отобразилось 30 пропущенных. – О боже, что-то случилось! Что-то точно случилось!

Запаниковав, я быстрым шагом вышла из квартиры. Трясущимися руками перезвонила ей. Тео тенью последовал за мной. Мама ответила мгновенно.

– Я жду тебя сию секунду дома! – рявкнула она в трубку.

Я растерянно спросила:

– Что случилось?

Ответа не последовало – она сбросила вызов.

– Все хорошо? – поинтересовался Тео.

– Она в бешенстве… Быть может, нашла мои рисунки или каким-то образом узнала о моем поступлении в школу искусств, – сипло пробормотала я.

Паника усиливалась. Голова закружилась.

– Ты подала документы в школу искусств?

Я молча кивнула и помчалась по ступенькам вниз. Шаги Тео преследовали меня. Мы вместе вышли из подъезда на улицу. И я направилась в сторону метро.

– Ниса, я отвезу тебя, – поймав меня за локоть, сказал он.

– Она была очень злая… Она точно что-то нашла… – вновь, нервничая, повторила я, ломая пальцы рук.

Мне было так страшно! Тео переплел наши пальцы.

– Уверен, она поймет. – Он вел меня в сторону своей машины.

– Нет. – Я покачала головой. – Понимающей мамы больше нет. Она в последнее время очень зла на меня. Ругает за каждую мелочь и из мухи делает слона… Она очень нервничала из-за ситуации с Клэр и так и не оправилась, понимаешь?

Тео крепче стиснул мою руку:

– Все будет хорошо.

Его спокойный, уверенный тон успокаивал. Он довел меня до своей спортивной лакированной «Ауди R8» черного цвета и открыл для меня дверцу:

– Садись.

В салоне пахло кожей и его парфюмом. Я откинула голову на сиденье и закрыла глаза. Сердце от страха сжималось в груди. Мы подъехали к моему дому в полной тишине. Я так нервничала, что не могла произнести ни слова.

– А что, если меня приняли в школу искусств, а они скажут «нет»? – спросила я. – Что тогда мне делать?

Тео припарковал машину перед моим подъездом.

– У тебя все равно есть выбор сделать так, как считаешь нужным, – ответил он.

– Если я ослушаюсь… то это разобьет им сердце.

– А если ты останешься и не поступишь, это разобьет сердце тебе.

– Я не готова принимать такое решение, Тео, – честно призналась я.

– Никто никогда не готов, Ниса. Но знай: я рядом.

Он наклонился и легко поцеловал меня в лоб.

– Я рядом, – тихо повторил де Лагас.

И я ему поверила. Ничего не сказав, я вышла из его машины и направилась домой. Все внутри меня сжималось в страхе и дрожало от беспокойства. Я заходила в квартиру, еле передвигая ноги. Пульс в ушах выбивал нервную дрожь. Дыхание становилось тяжелее и громче.

– Я дома… – прохрипела я.

– Иди сюда! – грубо позвала мама.

Порой я ее не узнавала. Я не понимала, как вместо любящей и нежной она стала такой, которая не упустит шанса сказать мне колкость и унизить. Я прошла в зал. Вся семья была в сборе. Папа сидел на диване рядом с мамой: он не смотрел мне в глаза, но сжатая челюсть и напряженность его позы говорили о том, что он на меня злится. Клэр с грустным видом сидела на кресле и, качая головой, бросала на меня укоризненные взгляды.

– Что случилось? – непослушным голосом спросила я, чувствуя, как бледнею.

– Ты еще спрашиваешь, что случилось? – гневно спросила мама, подскочив с дивана. – Ты шатаешься непонятно где и спрашиваешь, что случилось? От тебя воняет марихуаной, и ты спрашиваешь, что такого?!

С каждым предложением она повышала голос. А я все еще не понимала, в чем дело.

– Я ничего не курила, я просто оказалась на вечеринке…

– На вечеринке у наркоманов! – заорала мама.

– Успокойся, лично я ничего не употребляла… – попробовала вразумить ее я.

– Не препирайся со мной! – продолжала кричать мама. – Взрослые друзья твоей сестры звонят и говорят, что ее младшая сестренка танцует стриптиз на столе, не контролируя себя! А ты смеешь врать мне в лицо!

– Что?! – Не выдержав, я тоже повысила голос. – Какие еще друзья?! О чем вы? Посмотри на меня! Вам кажется, что я не в себе?

Мама бросила на меня уничтожающий взгляд и неожиданно отвесила мне пощечину. Звонкую, сильную. Щека начала гореть, из глаз прыснули слезы.

– Это было лишнее, – резко сказал папа.

– Не лишнее! Ты посмотри, как она нагло смотрит на меня! Правду говорят, в тихом омуте черти водятся. Тихушница!

– Я принесу тебе лед, Ниса… – расстроенно прошептал папа и вышел из комнаты.

Мне не нужен был лед – мне нужна была его поддержка! Однако он сбежал. И я не могла винить его в этом. Он не знал, что делать и как поступить.

– Мамочка, успокойся. – Клэр обняла ее за плечи и поволокла к дивану. – Не нервничай, тебе нельзя.

Я смотрела на сестру и не могла поверить, что она сделала подобное.

– Клэр тоже была там, – тихо, сквозь слезы сказала я.

– Хватит врать! – заорала мама. – Ты и так всю жизнь настраиваешь нас против нее! Наши испорченные отношения – всецело твоя вина. Ты интриганка… маленькая злая интриганка!

В этот момент пазл сложился. Все встало на свои места. Мама пыталась понять, почему у нее со старшей дочерью такие отношения. Те беспокойные ночи, что мы провели в моей постели, она и меня бесконечно спрашивала: что произошло, почему Клэр так себя ведет, в чем причина? Похоже, она нашла причину. Ею стала я. Клэр смотрела на меня с видом победителя. Нахальная ухмылка озаряла ее лицо. А мама тем временем продолжала бросать на меня злобные взгляды.