не написал бы свою «Звездную ночь» (эта картина упоминается в главе про дигоксин). В этом есть какая-то ирония: сейчас «Звездная ночь» бесценна, но художник разорился бы на синей краске, если бы не Дисбах и Диппель.

Спустя восемьдесят лет после изобретения берлинской лазури французский химик Пьер-Жозеф Маке и шведский химик Карл Вильгельм Шееле решили посмотреть, что будет, если смешать ее с кислотой и нагреть, — им явно было скучно после обеда. Результатом эксперимента стал оксид железа, больше известный как ржавчина, а еще — любопытный бесцветный пар, почти незаметный, если не считать тонкого аромата миндаля. Газом был цианистый водород. Когда ученые охладили его и растворили в воде, получилась очень сильная кислота. Сначала ее называли «прусской», но потом в обиход вошло наименование «синильная» и — что более правильно с точки зрения химической номенклатуры — «цианистоводородная».

Синильная кислота — простая молекула, содержащая, кроме водорода, только атом углерода и атом азота, — образует соли со многими металлами, в том числе с железом, кобальтом и золотом. Эти соли и называют цианидами. Вообще, синильная кислота — одно из немногих химических веществ, которое реагирует с золотом, и поэтому ее применяют для экстракции этого металла из руды. Ядовитые цианиды бывают твердые, жидкие и газообразные. В твердой форме чаще всего встречаются соли натрия и калия — цианистый натрий и цианистый калий, — выглядящие как белые кристаллы. Как уже говорилось, цианистый водород — это синильная кислота. При охлаждении она превращается в очень летучую бледно-синюю жидкость. Ее температура кипения близка к комнатной, и образующийся газ имеет тонкий запах горького миндаля. Все эти вещества смертельны. Всего 50-100 мг (очень мало, сотая доля чайной ложки) цианистого калия может убить взрослого человека[38].

Примечательно, что, когда циангруппа встроена в крупную молекулу, она может быть совершенно безобидна. В берлинской лазури, например, она не причиняет никакого вреда: Гейнсборо написал этой краской «Мальчика в голубом» и не упал замертво. Каждый, кто ежедневно принимает мультивитамины, вероятно, тоже проглатывает цианид, надежно и безопасно связанный с витамином B12 (цианокобаламином). Лекарствами от депрессии и кислотной отрыжки лечатся миллионы людей по всему миру, а ведь в них тоже есть циангруппа.

Цианиды в пище

Несмотря на потенциальную способность цианидов приводить к летальному исходу, они встречаются во многих пищевых продуктах, например в миндале, лимской фасоли, шпинате, сое и побегах бамбука. Семена и косточки всех растений из рода Слива (Prunus) — в него входят также персик, вишня и горький миндаль — содержат цианид. Если съесть их немного, никакого риска для здоровья не будет. Большинство из нас периодически проглатывают яблочные семечки и не испытывают каких-либо неприятных последствий. Дело в том, что у людей выработался механизм нейтрализации небольших доз пищевых цианидов. Почти каждая клетка нашего организма содержит родоназу — фермент, мгновенно превращающий цианид в безвредный тиоцианат, который затем легко отфильтровывается почками и выводится с мочой. В сутки организм человека может перерабатывать приблизительно один грамм цианида. Проблемы возникают только при внезапной перегрузке большим количеством цианида — особенно когда он специально предназначен для того, чтобы убить.

Большинство преступников предпочитают пользоваться кристаллами цианистого натрия или цианистого калия. У последнего растворимость в десять раз выше, но и то и другое вещество можно подмешать в чашку кофе или бокал вина, тем более что для убийства много не надо. Благодаря низкой летальной дозе жертва не почувствует ни запаха, ни вкуса и ничего не заподозрит. После проглатывания цианистый натрий или калий вступает в реакцию с желудочным соком — в результате образуется синильная кислота, которая вызывает тяжелые химические ожоги. Это ключевой признак отравления цианидом: если едкие ожоги присутствуют в желудке, но отсутствуют в пищеводе, значит, жертва не принимала ничего едкого и причина возникла в самом желудке. Во время реакции твердых или растворенных кристаллов цианида с желудочной кислотой образуется и газообразный циановодород, который может попасть в кровоток и разойтись по всему организму. В сущности, жертву убивает цианид во всех формах: твердой, жидкой и газообразной.

Петля из телеграфного провода

Говорят, что задача адвоката — не столько доказать невиновность своего подопечного, сколько посеять зерна сомнений в умах присяжных. На процессе по делу Джона Тауэлла в дополнение к зернам сомнений защита представила и вполне реальные яблочные семечки.

Джон Тауэлл принадлежал к квакерской[39] общине Лондона и содержал жену Мэри и двоих маленьких детей. Младенческая смертность в ранний викторианский период была крайне высока. Оба сына умерли, а потом — наверное, от тоски и загрязненного столичного воздуха — слегла и безутешная Мэри. Чтобы присматривать за женой в течение дня, Тауэлл нашел привлекательную молодую сиделку по имени Сара. Несмотря на такую заботу, Мэри вскоре умерла, пережив младшего сына всего на несколько месяцев. Едва она оказалась в могиле, Тауэлл закрутил роман с Сарой, и от этой связи родилось двое внебрачных детей.

Тауэлл поселил любовницу и новых отпрысков в Солт-Хилле близ Слау — крупного города примерно в тридцати километрах к западу от Лондона. Тауэлл регулярно навещал Сару с детьми и выделял им на проживание целый фунт стерлингов в неделю — сегодня это было бы восемьдесят фунтов или сто долларов. Однако к 1843 году у него начались серьезные финансовые трудности, и даже такая скромная сумма на содержание любовницы заставила его вспомнить максиму Бенджамина Франклина «Сберег пенни — значит заработал пенни». Исчезновение Сары позволило бы Тауэллу сэкономить ни много ни мало двести сорок пенни в неделю.

В канун нового 1845 года Тауэлл приобрел в аптеке две бутылочки кислоты Стила — лекарства от варикозного расширения вен (по иронии судьбы этот препарат делали из синильной кислоты). После этого он отправился на вокзал Паддингтон и сел в поезд в Слау. Перед встречей с любовницей он прикупил в местной таверне бутылочку стаута. То, что происходило в течение следующего часа или около того, остается загадкой, но Тауэллу, видимо, удалось как-то отвлечь Сару и добавить кислоту ей в пиво. Вскоре после этого миссис Ашли, ближайшая соседка Сары, услышала громкий крик и стоны. Выглянув из окна, она увидела, как Тауэлл — она знала его как частого гостя, посещавшего этот дом, — быстро удаляется в сторону вокзала.

Озабоченная миссис Ашли бросилась к Саре и обнаружила, что та лежит на полу и корчится в агонии, а изо рта у нее идет пена. Она сразу же вызвала доктора, но было слишком поздно — смерть наступила до его прибытия. Однако Тауэллу не повезло: доктор был не единственным, кто откликнулся на призыв миссис Ашли о помощи. Преподобный И. Т. Чампниз поспешил на городской вокзал,