Чем больше секретарь Тихореченского горкома партии Аркадий Борисович Караваев размышлял о своем визите в Монастырь, тем больше укреплялся в мысли, что над ним там попросту посмеялись. И не только посмеялись, а обошлись самым глумливым образом. Воспользовались его неосведомленностью и обгадили с головы до ног. А он сначала не понял. И немудрено. Любой бы на его месте растерялся. Нет, но каковы мерзавцы! Этот дылда Козопасов, а главное, главврач! Ну ловкачи! Настоящий спектакль устроили. Но для чего? Понятно для чего… Чтобы остаться не разоблаченными в своих темных делишках. Спецучреждение! Небось, пользуясь бесконтрольностью, воруют там почем зря. А то еще чего похуже. Но он не тот человек, чтобы спускать насмешки всяким там эскулапам. Пророк, видите ли, у них там завелся. Надо проверить, что это за пророк такой. В сферы он был вхож!!!

Два дня ходил Караваев чернее тучи, но вдруг, кажется, представился повод отомстить. Случилось это так.

Под вечер секретарша сообщила, что на прием просится директор школы, той самой, что рухнула несколько недель назад. С тех пор он бывал в кабинете секретаря горкома чуть ли не каждый день и успел тому порядочно надоесть своим нытьем.

– Что ему еще надо? – недовольно спросил Караваев. – Помещение ему выделили.

– Не говорит, – ответила секретарша, – заявил, что дело конфиденциальное и он сообщит о нем вам лично.

– Пусть заходит, – поморщился Караваев.

Вбежал взволнованный директор школы.

– Что еще случилось? – сурово спросил секретарь.

– Опять у нас ЧП! – выдохнул директор.

– Какое еще ЧП? Помещение вам выделили? – Директор кивнул. – Школа начала работать?

– Начала! – горячо начал директор. – Да историк у нас пропал.

– Как пропал? Что это за новости? А в милицию вы обращались?

– Обращался! – взволнованно зачастил директор. – Только без толку: сами, говорят, ищите!

– Как это сами, а они на что?! – возмутился Караваев. Он потянулся к телефонной трубке. – Как фамилия историка?

– Подождите, Аркадий Борисович, – директор понизил голос, – не надо туда звонить.

– Это еще почему?

– Я знаю, где он находится.

– Вы что мне голову морочите! – Караваев покраснел от гнева.

– Он в Монастыре, – совсем шепотом произнес директор.

– В Монастыре? – изумился Караваев. – Он что же, сумасшедший?

– Такой же нормальный, как мы с вами.

– Так как же он там очутился, расскажите толком!

И директор начал свой рассказ. По его словам, выходило, что историк, молодой специалист, выпускник университета, пропал накануне возобновления занятий. Пропал он неожиданно. Ведь вечером предыдущего дня обошел он всех своих учеников и предупредил, чтобы на следующее утро явились в школу.

– Может, думаю, внезапно домой уехал, мало ли что, – продолжал рассказывать директор, – позвонил туда. Нет, отвечают, не появлялся. Только зря людей переполошил, – досадливо вздохнул он. – Давай мы его искать, весь город перевернули, думали: может, запил? Нигде нет. А потом приходит ко мне один гражданин и сообщает, что его в Монастыре держат.

– Что за гражданин? – спросил Караваев.

– Да так, местный житель, – уклончиво ответил директор, – но информация достоверная. Я сначала не поверил; что, думаю, ему там делать?

– Ну и?..

– Там он!

– Что же вы делали дальше?

– Пошел в Монастырь, так меня даже на порог не пустили и разговаривать по телефону со мной не стали. Я в милицию… Ну а там с Монастырем связываться не желают. Посадили, говорят, значит, так надо. А я без историка пропаду. Ну где посреди учебного года найду нового?.. Мы и так отстали.

– Постойте, – перебил стенания директора Караваев, – почему же его все-таки забрали, вы уверены, что он нормален?

– Как за себя самого отвечаю! Зачем забрали, не знаю. Может, для опытов…

– Для каких опытов? – изумился Караваев.

– Да разное про этот Монастырь рассказывают… – замялся директор.

– Для опытов?! – переспросил Караваев. – Ах, мерзавцы!

Директор молча переминался с ноги на ногу.

– Хорошо. Идите, – строго сказал Караваев, – я разберусь, если он там, мы его вам вернем. Найди-ка мне Разумовского, – попросил он секретаршу.

Через полчаса появился Разумовский.

– Слышали, что у нас случилось? – с ходу начал Караваев. – Учителя истории из этой злополучной школы забрали в Монастырь.

– Я знаю, – спокойно ответил Разумовский.

– Знаете и молчите! – разозлился Караваев.

– А о чем докладывать? Насколько мне известно, этот парень – Тузов – пытался перелезть на территорию больницы, к тому же он психически нездоров. Так, во всяком случае, мне сообщил главврач.

– Психи сами в психбольницы не отправляются, тем более через стену, – резонно заметил Караваев.

– Возможно, вы и правы, – ответил Разумовский, – но у меня именно такая информация.

– Меня удивляет ваше спокойствие! – запальчиво заявил Караваев. – Пропадает молодой специалист, человек, нужный городу, и никого это не волнует. Как? Почему? Говорят, для опытов. Для каких опытов?! Это же произвол! Сейчас не тридцать седьмой год…

– Неужели так и говорят? – переспросил Разумовский.

– Именно! Я сейчас же отправляюсь в Монастырь и, пока лично не увижу этого парня, оттуда не уеду.

– Но ведь вы не психиатр, – заметил кагэбэшник.

– Уж я нормального от ненормального отличу, – веско сказал Караваев. – Побывал я в Монастыре, посмотрел на царящие там порядки и не удивлюсь, если эти горе-докторишки действительно похищают людей для опытов.

– Сегодня ездить не стоит, – сообщил Разумовский. – Ни главврача, ни заместителя на месте нет, а без них вас туда даже не пустят.

– Когда же они будут?

– Завтра с утра и поедем. Вместе.

– Именно вместе, – Караваеву понравилась эта идея, – вы сами посмотрите, что там творится.

«Вот и появился повод отомстить за «горячий прием», – злорадно думал Караваев, – а то ведь каковы негодяи, шутки надо мной шутить вздумали».

Весь следующий день после удивительного рассказа Владимира Сергеевича Олег размышлял об услышанном. «Неужели все это правда? – думал он. – С другой стороны, зачем ему меня обманывать? А может быть, он обыкновенный больной, и все услышанное мной – параноидальные фантазии? Но тогда непонятна игра, затеянная главврачом. Зачем, скажем, впутывать меня?»

С Владимиром Сергеевичем Олег почти совсем не разговаривал, только под вечер знаками попросил показать, где находятся микрофоны подслушивающего устройства. Владимир Сергеевич только пожал плечами. Так и пребывал учитель истории в недоумении.