Когда на попытку ребенка разобраться в нюансах «финансовой политики» семьи мы отвечаем: «Давай поговорим об этом позже» – на самом деле это означает «отстань». Это своего рода защитная реакция, которая в психологии называется избеганием. Мы избавляем себя от неприятного или неуместного здесь и сейчас разговора, а ребенок делает вывод, что деньги – это тема, которую лучше не трогать, что она то ли слишком «грязная», то ли, наоборот, слишком сакральная, священная, чтобы говорить о ней вот так, запросто. А еще он знает не хуже нас, что это «отстань» будет всегда и ответов на свои вопросы он, скорее всего, так и не получит.

Маленькие дети действительно иногда задают слишком прямолинейные, «неполиткорректные» вопросы. Некоторое время назад самым «неудобным» был вопрос «Откуда берутся дети?», но современным родителям ответить на него уже несложно. Сейчас самая табуированная тема – это деньги, и конкретный вопрос о количестве денег часто ставит родителей в тупик. Не отвечать на такой вопрос или уходить от ответа как минимум недальновидно: если ребенок не получит ответа от нас, он придумает его сам.

Когда читаешь интервью с успешными людьми, трудно не заметить, как живо и эмоционально они описывают финансовые трудности и ограничения, с которыми им пришлось столкнуться в детстве. Ясно, что для них эта тема значима, что в их семьях деньги имели вполне определенную цену и это, естественно, отражалось в семейных разговорах. Они получили четкую систему обращения с деньгами: тратить продуманно, не на баловство, а на важные вещи, всегда иметь заначку, откладывать «на черный день», в долг не давать, самим не брать… Через слова и поведение родителей они усвоили эти установки и правила и именно им во многом обязаны своими достижениями.

Но есть такая интересная психологическая закономерность: если мы не переосмысливаем родительские послания, а транслируем их своим детям «слово в слово», мы, как правило, выдаем их с интонациями собственных родителей и уже в виде аксиом, не требующих доказательств. Когда у нас нет сил или желания включаться в ситуацию, то первое, что из нас вылетает «на автомате», это фразы типа «копейка рубль бережет», «деньги не растут на деревьях», «ты что думаешь, я сделан из денег?», «когда я был в твоем возрасте, я уже…» и т. д. И чем больше нам не нравилось слышать эти слова в детстве, тем чаще мы будем повторять их собственным детям. И чем чаще мы вываливаем на головы детей поток «сермяжных мудростей», тем меньше у них желания вообще разговаривать с нами на эту тему.

Особенно это касается фразы «мы не можем себе этого позволить». Зачастую всем понятно, что на самом деле позволить себе это можем. И если мы не считаем нужным что-то покупать, это еще не повод лицемерить. Не объясняя ребенку свои решения и свой выбор, а выдавая не имеющие никакого отношения к реальной ситуации нравоучения, мы лишаем его возможности научиться разумному обращению с деньгами.

Сумятицы в детское сознание добавляет и то, что у старших членов семьи не выработано единое отношение к деньгам. Часто они даже между собой не могут договориться о том, на что и сколько тратить, и это становится темой постоянных семейных конфликтов. Ссоры из-за денег могут быть явными и тайными – чем-то вроде партизанской войны: когда родители рядом, между ними полное согласие, но когда одного из супругов рядом нет, второй демонстрирует уже совсем другую систему ценностей. Например, мама на словах соглашается с папой, что правильнее всего сейчас деньги вложить в развитие бизнеса, а когда папы нет дома, плачется подругам по телефону: «Да он просто скупердяй! Ну почему я не могу купить себе соболиную шубку, когда у всех уже есть!»

Моя клиентка, жена богатого чиновника, жаловалась на поведение семилетнего сына. Он постоянно требовал от отца дорогих подарков, денег за каждую хорошую отметку, твердил, что папа его не любит, и устраивал показательные истерики, если не получал того, что просил. Мама недоумевала: «Где он мог этого понабраться?»

Между тем единственное место, где дети могут «понабраться» такого отношения и таких претензий, – это дом. Когда ребенок эмоционально более привязан к одному из родителей, он интуитивно перенимает и его ви́дение происходящего. В данном случае мальчик был тесно связан с матерью, он жил и чувствовал с ней «на одной волне». И хотя мама, полностью материально зависимая от папы, никогда не высказывала вслух своего недовольства финансовой политикой мужа, своих обид на него, по сути, ребенок транслировал ее чувства.

Что для нас деньги? Это возможности, свобода выбора, комфорт и масса других вполне ощутимых материальных благ. И не только материальных – деньги дают нам и дополнительную психологическую выгоду: мы чувствуем себя спокойнее и увереннее, когда у нас «все есть». Нам кажется, раз это хорошо для нас – значит будет хорошо и для ребенка. И в этом наша ошибка!

Мы почему-то считаем, что зрелое отношение к деньгам придет к детям само собой, по мере взросления – как умение говорить. Возможно, когда-то так и было: например, в советское время, когда все жили примерно одинаково (от зарплаты до зарплаты), дети понимали, что и когда можно просить, чтобы семья дотянула до конца месяца, сколько можно тратить на завтраки, на кино и т. д., когда надо начинать работать или подрабатывать, чтобы приносить в дом деньги. Но мир нашего детства и мир наших детей – это две разные вселенные. Они живут уже в другом обществе, где царят иные законы. И наша задача – дать им конкретные установки, четкую систему координат, своего рода «свод правил и ограничений по обращению с деньгами». К сожалению, зачастую мы сами еще не разобрались со своим отношением к деньгам, поэтому все, что мы говорим об этом ребенку, и все, о чем молчим, полно противоречий.

Деньги – тема действительно сложная, на которой легко споткнуться, а споткнувшись, потерять уважение детей. Чтобы этого не случилось, нам придется посмотреть на себя со стороны, пробежаться по описанным выше ошибкам, подумать, проанализировать, прояснить, что мы делаем не так и что необходимо скорректировать. Когда наша семейная «денежная политика» выстроена верно, деньги становятся мощным инструментом формирования честных, искренних, доверительных отношений с нашими детьми. Не финансовых, а самых важных – личных отношений…

За 30 лет консультативной практики мне приходилось наблюдать много проблемных семейных пар, у которых совместная жизнь не клеится и кто в шаге от развода. Но не менее внимательно я приглядывалась к так называемым счастливым, состоявшимся, благополучным семьям – хотелось найти то общее, что их объединяет. Мы хорошо помним ставшую хрестоматийной фразу Льва Толстого из романа «Анна Каренина»: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Так, может быть, и правда существует какая-то универсальная формула счастья, секрет, который известен одним и недоступен другим?

Вопрос, от чего же на самом деле зависит счастье в браке, волнует многих. Одни считают, что должны сойтись гороскопы супругов, другие говорят о совместимости темпераментов, третьи уверены, что главное – «правильная» разница в возрасте и т. д. Мой жизненный и профессиональный опыт, откровенность людей, с которыми я беседую, позволяют предположить, что в основе любого гармоничного союза – как бы высокопарно это ни звучало – лежат общие ценности. Это означает, что у «состоявшихся» супругов схожие представления о добре и зле, чести, совести, о том, что дозволено и что недопустимо, одинаковое отношение к важным жизненным вопросам, единство взглядов на происходящее. И это гораздо важнее, чем сочетание темпераментов, характеров, возраста и т. д. Ценности – сердцевина семьи. Если нет единства взглядов, долгой счастливой совместной жизни не получится. Вспомним русские пословицы: «Муж да жена – одна сатана» или «Муж и жена – одно дело, одно тело, один дух».