Сегодня модно платить детям: за каждую пятерку, за уборку комнаты, за семестр без троек и т. д. Нам кажется, что так мы подготовим детей к взрослой жизни, научим ценить деньги и повысим мотивацию.

Я категорически с этим не согласна. Подкуп – не самая здоровая система воспитания, и конечный результат, скорее всего, не оправдает наших ожиданий. В одной американской книге для родителей описан такой случай. Фермер хотел привлечь своего 10-летнего сына к делу, а мальчика вообще не интересовало сельское хозяйство. Тогда отец решил стимулировать его интерес деньгами: за каждый спичечный коробок собранных с грядок колорадских жуков он пообещал платить ему по 10 долларов. Предложение мальчика заинтересовало. Первые дни он с трудом собирал по одному коробку в день, но уже через неделю стал ежедневно сдавать отцу по 10–15 коробков с жуками. Отец был шокирован: неужели на его грядках столько вредителей? Зато сын, кажется, начал получать удовольствие от работы. Это продолжалось до тех пор, пока отец случайно не обнаружил за сараем целый питомник колорадских жуков, устроенный предприимчивым сынишкой…

Отец пошел по самому легкому пути – мотивировать деньгами, и примитивная мотивация сработала, но привела к подмене ценностей. Конечно, мотивировать деньгами было проще, чем по-настоящему увлечь сына своим делом – рассказывать, показывать, пробовать что-то делать вместе, стараться, чтобы сам процесс стал для мальчика увлекательным. Примерно то же самое происходит, когда детям платят за хорошие оценки или помощь по дому: они перестают ценить свои реальные успехи и начинают ценить лишь их «денежный эквивалент». Обесценивается и авторитет родителей: когда ты мне платишь, я тебя слушаюсь, когда не платишь – извини… В итоге дети уже не хотят вообще ничего делать, если это не оплачивается. Они уверены, что любое их действие, даже малейшее напряжение, должно «приносить доход».

«Да они отличиться захотели – устроили банкет, чтобы пыль в глаза пустить!», «Покупать такую дорогую машину сегодня просто неприлично…» – произнося подобные фразы, осуждая других, мы, скорее всего, имеем в виду нечто другое. Возможно, нас огорчает сам факт, что кто-то может себе позволить то, что нам не по карману, и мы откровенно завидуем. Или нам просто не нравятся люди, о которых идет речь. Но ребенок не способен разгадать этот скрытый смысл! Зато он наверняка почувствует несоответствие: он-то знает, что мы мечтаем о такой же машине и не прочь сами закатить такую же вечеринку. В результате он заподозрит нас в неискренности. Лев Толстой говорил: «Дети нравственно гораздо проницательнее взрослых, и они, часто не выказывая и даже не осознавая этого, видят не только недостатки родителей, но и худший из всех недостатков – лицемерие родителей, и теряют к ним уважение и интерес ко всем их поучениям».

Часто двойственность, неоднозначность родительской позиции в вопросе о роли денег заключается в том, что слова, правильные и убедительные, никак не стыкуются с тем, что родители делают.

Вспоминается история, рассказанная мне владельцем крупной компании. Он воспитывал 12-летнего сына как своего наследника, преемника, говорил ему много правильных вещей об уважении к людям, о честности, о деловой репутации: «За работу надо платить. Человек отработал – заплати!» И в целом его слова не расходились с делом – пока не грянул кризис. Сын случайно стал свидетелем телефонного разговора отца, когда тот отдавал распоряжения: «Зарплату выдать только тем, кто потом пригодится, а тем, кого будем сокращать, не платить». На вопрос сына, почему люди не получат то, что заработали, он ответил, что сейчас кризис и у компании просто нет денег.

А буквально через неделю они всей семьей уезжают отдыхать: берут с собой няню, учителя, который занимается с детьми языками, арендуют вертолет, ходят по дорогим ресторанам. И мальчик никак не может понять: как же так, ведь денег нет, а они столько тратят и даже не пытаются сократить расходы. Когда он спросил об этом отца, тот сначала даже растерялся, но потом ответил: «Это у компании нет денег, а у нас все хорошо, ничего не изменилось». Но до этого сын всегда слышал от него: «Компания – это я». Неудивительно, что авторитет отца в глазах ребенка пошатнулся. Мальчик перестал слушаться, изменил свое отношение к учебе, да и во всем остальном демонстрировал протестное поведение. Отец был для него непререкаемым авторитетом, носителем и воплощением определенных ценностей. А в ситуации, когда надо было делать выбор, он поступил исходя из совсем других ценностей. И это подростковое отрицание «всего и вся», этот протест – не что иное, как реакция ребенка на непосильную для него ситуацию крушения жизненных ориентиров.

Мы внушаем детям: «время – деньги». Но на самом деле время – это время, оно ценно само по себе. И если применительно к работе эта расхожая фраза еще обладает определенным смыслом, то в отношениях с близкими она неуместна.

Повторяя «время – деньги», мы фактически убеждаем детей в том, что человеческие отношения – любовь, внимание, заботу – можно измерить в деньгах. Постоянно демонстрируя ребенку, что время стоит тратить только на то, чтобы заработать, мы учим его ставить материальные ценности выше всех остальных. К примеру, сын участвует в концерте, а мы не смогли прийти. Самое неудачное объяснение выглядит так: «Я не был на твоем выступлении, потому что должен зарабатывать деньги. Знаешь, сколько твоя скрипочка стоит? А учитель?» И это вместо того, чтобы предупредить сына заранее: «Мне очень хочется прийти, но у меня важное дело. Я не могу отменить встречу, не могу подвести людей, которым обещал…»

Многие предпочитают объяснять окружающим свою занятость тем, что зарабатывают на семью, а некоторые и вовсе встают в позу страдальца, жертвующего собой ради детей. Реальный мотив такого поведения родителей ребенок, скорее всего, так и не узнает, зато у него сложится впечатление, что папа мучается, но тянет этот воз ради него, ради мамы. И тогда он будет чувствовать себя виноватым и либо возненавидит деньги, которые отнимают у него отца, либо начнет считать их сверхзначимыми.

Мои дети, уже взрослые, и сегодня вспоминают слова, которые я им говорила в детстве: «Надо же, какая у меня работа интересная, я бы ее делала, даже если бы ничего не получала. А мне за нее еще и деньги платят!» Деньги – это все-таки не главное, а «сопутствующее». Счастье в другом – делать дело, которое тебе нравится.

Многие родители не говорят с детьми на тему денег, потому что просто не видят повода для разговора. Когда они были детьми, о деньгах в семье говорили, потому что их всегда не хватало, и это было проблемой, а сейчас деньги есть, проблем нет, так о чем говорить? Кто-то не затрагивает эту тему, потому что стесняется, кто-то не хочет нагружать ребенка «взрослыми» проблемами, а кто-то молчит, чтобы лишняя информация «не просочилась за стены дома»: «В школе, пожалуйста, никому не говори, сколько стоит наш новый автомобиль и во сколько нам обошелся загородный коттедж…» Конечно, конфиденциальность – это важно. Однако чрезмерная секретность провоцирует нездоровое отношение к деньгам и недоверие к окружающим.