— Да?

— Это Стивен Данбар. Могу я войти?

— Ну, входите, — ответила Лиза слегка неуверенно.

Щелкнул, открываясь, дверной замок, и Данбар быстро поднялся на третий этаж.

— Не думала, что снова вас увижу, — сказала девушка, приглашая его в квартиру.

Войдя в гостиную, Данбар огляделся по сторонам.

— Она спит, — негромко сказала Лиза.

— Я проезжал мимо, — солгал он, — и вдруг подумал, что имеет смысл зайти. В прошлый раз я кое-что не сказал вам, хотя следовало, — насчет Шейлы Барнс.

— Шейла Барнс? Это та медсестра, о которой вы меня спрашивали, — интересовались, знаю ли я ее.

— Верно. Она ушла из больницы задолго до вашего прихода, но я не сказал вам одну вещь — она пережила то же, что и вы. Шейла сделала практически такое же заявление в отношении пациента, который умер в отделении трансплантологии в тот период, когда она там работала.

Лиза взглянула на него со странным выражением лица, словно решая, стоит ли ей разозлиться за то, что он не сказал ей раньше.

— Вы хотите сказать, что я была не единственная в своем роде?

— Нет, не единственная, — признался Данбар. — Именно поэтому я приехал в Шотландию. Сотрудники одной больницы дважды заявили, что их пациентам пересадили несовместимый орган.

— И они тоже обошлись с ней, как с идиоткой?

— Да, ее слова тоже никто не воспринял всерьез, — кивнул Данбар. — К несчастью, и она, и ее муж вскоре заболели раком. Шейла умирает. Я ездил к ней в хоспис, в Хеленсбург. Шейла предложила мне просмотреть записи в дневнике, который она вела на протяжении всего времени, когда работала медсестрой.

— И многое вы узнали?

— Дневник очень подробный. Я был поражен, насколько ее версия событий близка к вашей.

— И вы даже нам поверили?

— Оказалось, что очень трудно вам не поверить.

— Что ж, и то хорошо. Вы сказали, муж Шейлы тоже болен раком?

— Он находится в том же хосписе.

— Странно, такое ужасное совпадение… Надеюсь, они в состоянии скрасить друг другу последние дни.

Данбар помолчал.

Лиза встала, чтобы приглушить электрический камин.

— Вы когда-нибудь скучали по тому времени, когда работали врачом? — вдруг спросила она.

— Нисколько. На самом деле врачебная деятельность мне совсем не нравилась, у меня не лежала к ней душа, и я все бросил.

Девушка улыбнулась.

— Какая поразительная честность. Я знала множество врачей, у которых не лежала душа к тому, чем они занимались, но они и не думали бросать свою работу. Они упорно трудились до самого конца, в сопровождении хора благодарностей от тех бедных людей, которым удалось выжить после их помощи.

— Начав, бывает трудно закончить, — философски заметил Данбар.

— Может быть, — согласилась Лиза. — Хотите выпить?

Он кивнул.

— День выдался тяжелым…

Лиза налила обоим джин-тоника, вручила бокал Стивену и снова села.

— Почему вы на самом деле пришли? — спросила она с внезапной прямотой.

Слегка растерявшись, Стивен пробормотал:

— Рассказать вам о Шейле Барнс. Я подумал, что вы имеете право знать…

— Но я вовсе не имею права, — сказала Лиза. — Вы не обязаны были рассказывать мне об этом, так зачем вы приехали?

— Я подумал, что вы все равно должны знать, — сказал Данбар и сам почувствовал, насколько неубедительно это прозвучало.

— Вы приехали из жалости? Из жалости к моему положению?

— Я…

— Я не люблю, когда ко мне приходят из жалости. Мне не нужна жалость!

— Это не имело совершенно ничего общего с жалостью, клянусь вам, — тихо произнес Стивен. — Мне просто приятно было поговорить с вами в прошлый раз, и поскольку я никого здесь не знаю, я искал повод заехать к вам еще раз.

— Это уже лучше, — сказала девушка, задумчиво вертя в руках пустой бокал.

— Лиза! — донеслось из спальни. — Где мой завтрак? Я хочу завтракать!

— Иду, мам, — крикнула Лиза, не глядя на Данбара.

Стивен посмотрел на часы — было десять вечера.

— Мне все равно пора идти, — сказал он, вставая. — Вы не против, если я еще заскочу как-нибудь на днях?

Девушка с сомнением посмотрела на него, затем сказала:

— Только не приносите с собой жалость.

— Я принесу джин, — пообещал он.

Посмотрев «Вечерние новости», Стивен выключил телевизор. Воцарившуюся тишину нарушал лишь звук дождя — сначала легкое неравномерное постукивание по стеклу, быстро превратившееся в торопливую дробь. Немного постояв у окна, Данбар задернул шторы. Сегодня он решил лечь спать пораньше.

Лежа в постели, он размышлял о прошедшем вечере. Стивен был рад, что решил продолжить общение с Лизой. Девушка очень ему нравилась, и не в последнюю очередь своим искренним переживанием за других людей. Как и Шейла, она была прирожденной медсестрой. Эта способность не приходит с опытом и знаниями — она должна быть у человека с самого начала. Особенно ему понравилось, как Лиза выразила надежду, что Шейла и ее муж могут скрасить друг другу свои последние дни.

Сам он не подумал об этом, хотя что-то не давало ему покоя. Лиза была права — странно, что рак возник одновременно у Шейлы и ее мужа. И старшая медсестра в «Буках» тоже отметила эту странность. Никто из них не курил, при этом у обоих развилась особенно злокачественная форма рака легких. Как будто они вместе подверглись действию какого-то провоцирующего фактора, хотя в зеленом пригороде Берсдена такое вряд ли было возможно. Нельзя сказать, что этот район изобилует химическими заводами, выбрасывающими в воздух токсические отходы. Поблизости не было атомной электростанции, и Стивен сильно сомневался, что балки, из которых были построены коттеджи Берсдена, могли быть пропитаны голубым асбестом.

С другой стороны… Он вспомнил любопытного соседа Праудфута и поломку фотоаппарата Сирила Барнса — да только никакой поломки не было. В мастерской сказали, что аппарат совершенно нормальный, несмотря на тот факт, что пленки оказывались испорченными, словно были засвечены… или подверглись какому-то другому воздействию. Данбар резко сел в кровати, словно услышал сигнал тревоги. Свет — не единственное, что может испортить фотопленку. Радиоактивное излучение может повредить ее точно так же. А продолжительное воздействие радиации почти наверняка вызовет рак у человека… или у двух человек, если они подверглись такому воздействию вместе.

Но разве такое возможно? Мыслимо ли, чтобы Шейла и ее муж подверглись радиоактивному облучению в собственном доме? Что это могло быть? Где находился источник радиации и как туда попал?