И все бы хорошо, но в городе мастеров в основном поселились отлученные ведуны, маги, занимающиеся опасными видами колдовства. Впрочем, управляющий Иженом установил жесткие ограничения на магические исследования – все, связанное с вызовом потусторонних сил и созданием нежити, было под запретом. И попавшихся нарушителей обычно устраняли – иногда тихо, иногда в порядке устрашения всех остальных. Но сколько было непопавшихся, точно не знал никто. В остальном – хоть зелье невидимости из черных кошек вари, хоть некромансерские обряды проводи, хоть торгуй сглазом и порчей, только не забывай выплачивать налог в городскую казну. Тогда на мелкие нарушения запрета, скажем, на вызов духа-шпиона, власти закрывали глаза, но тайно создать у себя дома какую-нибудь особо хищную тварь никому бы не удалось – недаром волхвы на службе градоправителя опутали весь город сигнальными паутинками, ячейки которых пропускали незначительные заклинания, но реагировали на сильную волшбу.

Изнутри город походил на лакированную шкатулку – мы шли по кварталу резчиков по дереву, где каждая лавка была демонстрацией мастерства: тут были и узорчатые росские терема, и ажурные эльфийские беседки, и грубоватые, но на диво прочные лавки гномов. Ветер то и дело оглядывался по сторонам, подолгу останавливаясь у каждого дома – особенно его поразили резные наличники на одноэтажном теремке в росском стиле. Мальчишка так бы и простоял у лавки до самой ночи, но я подхватила его под локоть и почти силой увела дальше по улице, объясняя, что завтра у него будет целый день, чтобы насмотреться на местные чудеса рукотворного мастерства, а сейчас нам надо искать ночлег.

Разумные волки так и не отозвались на мой зов от стен Ижена – значит, посланцы Серебряного еще не прибыли, и нам тут сидеть лишний день, если не два. Не то чтобы я была сильно против – в Ижене есть на что посмотреть и чему подивиться, но я не чувствовала себя здесь в безопасности. Пусть волхвы из городской стражи не дают развернуться местным ведунам в полную силу, но иногда многого и не нужно, существует масса заклинаний, небольших по затратам магического резерва и при этом эффективных, особенно если есть желание взять противника измором. Простейший сглаз, то бишь проклятие невезения, может сильно испортить жизнь, а иногда и привести к летальному исходу, если удача отворачивается в момент смертельной опасности. А уж если проклятие накладывает настоящий мастер своего дела, тогда вообще все из рук валится – у стрелка рвется тетива в момент решающего выстрела, воин напарывается на собственный клинок, а танцовщица может сломать ногу на ровном месте. Потому-то все, ладно, почти все, в этом городе были очень вежливы друг с другом, раскланивались при встрече и не гнушались извиняться, даже, если случайно толкнули кого-то на базарной площади. А все из-за того, что жители были прекрасно осведомлены о количестве населяющих Ижен приверженцев темных магических искусств, а также о том, что одноразовое мелкое проклятие, из-за которого даже к ведуну из городской стражи не побежишь, может как очень сильно подпортить мастеровую репутацию, так и отравить жизнь в целом.

Квартал резчиков по дереву остался позади, потянулась длинная, прямая как стрела улица Золотых дел мастеров. Богатые каменные дома, на первом этаже которых располагались торговые лавки ювелиров, ощущались словно запаянными в середину непроницаемого купола – настолько серьезной была защита от взлома, нападений и разного рода воришек. Я невольно задержалась у одной из витрин, рассматривая украшения, каждое из которых было настоящим произведением искусства. Вряд ли я когда-нибудь рискну надеть на себя что-то подобное, пусть даже в Снежном дворце, но кто мешает полюбоваться, восхититься мастерством того, кто сплетает из золотых нитей тончайшие, почти невесомые венцы, льет листья и цветы из серебра и украшает изящные паутинки-цепочки россыпью мелкой бриллиантовой крошки? Только мой личный телохранитель, застывший в двух шагах за моей спиной. Как бы выразился один из моих знакомых – «он очень громко и выразительно молчал», причем настолько выразительно, что уже через минуту-другую шедевры ювелирного искусства не вызывали душевного трепета и восхищения работой неизвестного мне мастера. Пришлось откладывать чисто женские эмоции на потом и следовать за аватаром, уже направившимся вниз по улице, за поворотом которой скрылись наши спутники.

Мы нагнали Ланнан и Ветра, ушедших далеко вперед к Торговой площади, на которой располагалось десятка два постоялых дворов – от самых дорогих, которые по карману только богатым купцам да князьям, до прибежищ для бедных путников. Впрочем, лично я предпочла бы подобному прибежищу ночевку под открытом небом или в шалаше. Там, по крайней мере, меня не сожрут заживо клопы, блохи и прочие малоприятные соседи по тюфяку на кровати. Дриада с интересом рассматривала вывеску на небольшом двухэтажном тереме в росском стиле, а Ветер крутился поблизости, словно стараясь оглядеть всю площадь, а по возможности заглянуть и в переулки. Я еле заметно улыбнулась: когда меня привезли сюда в первый раз, я была еще моложе Ветра, но реагировала на окружающую обстановку точно так же. Только меня интересовали не росские терема с резными наличниками и вычурными коньками на крышах, а изящные эльфийские дома, словно выращенные с помощью магии, а не построенные более традиционными способами.

– Ну что, остановимся в «Тихом омуте»? – поинтересовалась Ланнан, поднимаясь на широкое, чуть скрипнувшее под ее ногами крыльцо. – Вроде бы это не самый шикарный постоялый двор на этой площади, цены кусаться не должны.

– Главное, чтобы тут не кусалось что-то еще, – фыркнула я, закутываясь поплотнее в теплый дорожный плащ. – Насколько я помню, раньше в «Тихом омуте» останавливались в основном не-люди, не знаю, что тут сейчас.

– Значит, нам как раз сюда, – улыбнулась дриада, толкая расписную дубовую дверь. – Из людей у нас только Ветер, да и тот под вопросом.

Я оглянулась на мальчишку, который, казалось, позабыл обо всем, восхищенно разглядывая шикарный постоялый двор через два дома по соседству, – а посмотреть было на что. Золоченые перила белоснежной лестницы, витые столбы, поддерживающие козырек крыши над крыльцом, двери из разноцветного горного хрусталя. К сожалению, рассмотреть мозаичный узор мне не удалось, потому что Данте легонько сжал мою ладонь, привлекая внимание.

– Что?

– Ев, посмотри на небо.

Я подняла голову, но ничего не увидела, кроме сплошной черноты. Впрочем, буквально через несколько секунд небеса прорезала ветвистая молния, на миг осветившая тяжелые тучи, клубившиеся над Иженом.

– Ничего себе. – Словно подтверждая мои слова, в небесах грохотнуло, да так, что я невольно вздрогнула, с беспокойством поглядывая то наверх, то на мальчишку.

– Будет буря, и хорошо, если к утру она уляжется. Забирай Ветра и идем искать себе комнаты с самыми крепкими ставнями. Похоже, что ночь пройдет очень неспокойно. На город он насмотрится завтра.

Да уж, успеет. Если только с утра волки не окажутся у стен Ижена. Хотя если взглянуть на небо, то я на месте посланников Серебряного залезла бы в какую-нибудь нору и не вылезала оттуда до тех пор, пока не закончится эта катавасия в небесах.