Зато прекрасно виден грунт.

И все его мелкие обитатели. Они постоянно приковывают к себе мое детское внимание. Приходится порой волевым усилием отрывать собственное любопытство от какого-нибудь жука или ящерицы. А над мелким скорпиончиком, который однажды вылез из старинной каменной кладки больничной стены, мне пришлось один раз сидеть на корточках вместе со своим малолетним носителем добрых пятнадцать минут. Гонять его палочкой и заставлять ужалить самого себя хвостом в уродливую головку. Наверное, самому стало интересно.

Во-вторых, иногда трудно соизмерять свой мелкий рост, силу и воробьиную массу тела со взрослыми навыками, ухватками и привычками. Да элементарное – не все двери открываю с первого раза. Сначала легко и безрезультатно дергаю за ручку, а потом вспоминаю, что надо еще крепко упереться ногами, взяться двумя руками, а уже потом, пыхтя и обливаясь потом, тянуть тяжеленную деревяшку на себя.

А телефоны!

Видели бы вы, как я звоню по телефону-автомату! Там, где в будке выбиты стекла, еще более или менее просто – становлюсь двумя ногами на каркас и тянусь за трубкой. Но выбитые стекла здесь большая редкость! Приходится упираться ногами в обе стены враскоряку и, оскальзываясь, ползти до желанной пластмассовой загогулины. А телефоны без будок, с одними лишь навесами – вообще не для меня…

А выключатели!..

Почему в советском прошлом все выключатели наверху?! Чтобы детей током не ударило? Мудро!

Когда я захожу в темную комнату, всегда привычно начинаю шарить по стене на уровне своей, извините, задницы. А это – сантиметров шестьдесят от пола. Никакой чудо-архитектор туда выключатель не поставит. Спустя секунду с досадой вспоминаю это и тяну руку вверх. Это уже максимум метра полтора. Но здесь все выключатели на высоте 160 сантиметров! Стандарт, туды его в качель! И… начинаются прыжки к заветному электро-механическому устройству. А оно еще и щелкается туго! Скажу больше, его выключать легко снизу. А чтобы включить – надо ударить в прыжке по верхней части клавиши! Куда в темноте прицелиться практически невозможно! Вот и скачешь на ощупь козлом в полумраке.

Как-то самооценки это не повышает…

И в-третьих, очень меня ныне беспокоит, простите за интимную сферу, физиология воспроизводства рода человеческого. Энергии – хоть залейся. Жизненный тонус зашкаливает, а возможностей… хм… никаких.

Мои счастливо распахнутые от золотого детства глаза постоянно натыкаются на взрослых особей женского пола, которые раза в два выше и минимум раза в три старше малолетнего ценителя прекрасной половины. Не мешает даже заниженная в пространстве точка наблюдений. А иногда даже и… помогает.

Ну и что дальше? В мозгах пожар, а… тела нету. Вернее, есть, но… как-то недостаточно. Маловато будет. Это все равно как выйти на охоту и пытаться застрелить медведя указательным пальчиком.

Пуф-ф!

Ирина, кстати, давно заметила сию диспропорцию психики своего подопечного, и это для нее стало предметом постоянных подколок в мой адрес. Спасает лишь то, что это не единственная странность семилетнего ребенка, о которой осведомлены мои наставники. Собственно, на моих странностях и зиждется наше с ними сотрудничество.

Это я все о том, как трудно ощущать себя взрослым в детском теле.

А каково ребенку?

Каково этому хрупкому и беззащитному организму таскать в себе взрослое сознание? При том что искушенный менталитет, обширные знания и несладкий, прямо скажем, опыт прожившего нелегкую жизнь мужика постоянно втягивают ребенка в неприятности!

Смотрите, как любопытно получается – жил себе ребенок и жил, ходил в школу, играл с друзьями, беззаботно взрослел и набирался опыта. А когда этот же самый опыт фантастическим образом оказался в его собственной голове, да уже в сформированном состоянии, у ребенка начались проблемы!

Получается, взрослое сознание стимулировало возникновение агрессивной среды вокруг беспомощного ребенка. Взрослые мозги создали взрослые проблемы!

И какой напрашивается вывод?

Неприятный.

Очень неприятный.

Наши взрослые проблемы зародышами сидят в наших собственных взрослых мозгах. И теперь я тому – прекрасное доказательство.

– Что так шумно у тебя? Постоянно орет кто-то!

Ну, здрасьте! Еще одна шутница заявилась. Ну, пошути, пошути.

– Баб, что ли, водишь в палату? – Ирина замечает мой выразительный прищур и паникует. – Ой! Вот только голос на меня повышать не надо!

Делаю страшные глаза и подбородком показываю ей за спину. Мол, пришел кто-то. Ирина оборачивается, а я запускаю в нее подушку.

Попал!

– Вот жучара, – смеясь, она приносит подушку, бросает ее на постель и усаживается там же. – Ну, как ты, ма-аленький?

Я замахиваюсь на нее ручкой.

Упс!

Капля чернил летит через всю палату и украшает собой подушку на пустой заправленной коечке. Пальцам тоже слегка досталось. Вот ведь архаика! Когда уже начнем писать шариковыми?

– Пишущей ручкой надо бить без замаха, – начинает умничать мой боевой педагог, – идеальный укол получается, если острие входит точно в глаз. Но в этой области очень незначительная площадь поражения. Чуть в сторону – и попадаешь либо в кость, либо в переносицу, – и то, и другое неэффективно. К тому же верхняя часть человеческого тела почти всегда находится в движении. Противнику, заметившему опасность, достаточно просто слегка повернуть голову. А вот если так!..

Вот пантера!

Ручка у нее уже в руках, перо уперлось в мою кожу на шее в районе сонной артерии. Другой рукой она придерживает мне голову сзади.

«Фиксирует, чтобы не поранился, – соображаю я, – ни секунды без учебы!»

– А вот так ты всегда сможешь надежно вывести из строя любого злодея. Надолго. Или убить, при желании…

Она мягко отстраняется и садится обратно на койку.

Я начинаю беззвучно смеяться. Смех разбирает все сильнее и сильнее.

Просто Ирина, привычно крутнув в пальцах пишущую ручку в обратный захват, забыла, наверное, что это не боевой стержень, который мы используем на тренировках, а пластиковая трубочка, наполненная противной и плохо отмываемой фиолетовой жидкостью. Теперь украшена не только подушка моего соседа, а еще и футболка девушки, в приятном для моего глаза месте.

Пафос педагога сдулся.

Ирина косится себе на грудь и вздыхает.

– Ну вот скажи, Старик… только негромко… почему рядом с тобой всегда столько неприятностей?

Вот те на! Она что, мои мысли подслушивала?

– Ведь зашла только посоветоваться! Испортил хорошую вещь…

Да, не везет Ирине с футболками. Показываю, будто стягиваю что-то с верхней части своего тела, рву это на мелкие клочки и выбрасываю в форточку.