запах сиропа, облепили начальника стражи и стали жалить его изо всей мочи. Вопли его разносились по всей бане, а Ибрагим вышел наружу и сказал тем, кто стоял на страже у входа:

— Я вылечил начальника стражи, можете забирать его.

Все с радостными криками бросились в баню, а Ибрагим воспользовался суматохой и был таков. Он не стал мешкать, пошел прямо в свою комнату, снял одежды лекаря, надел другое платье и отправился во дворец падишаха. А султану уже доложили, что начальник стражи поправился, да так поправился, что даже в двери не пролезает. Когда султан узнал все обстоятельства дела, он пришел в ярость, велел взломать двери бани и вытащить начальника стражи, который почти был мертв и еле-еле дышал.

Султан велел тотчас же созвать всех лекарей и приказал им скорее приступить к лечению.

— Чтобы завтра же он пришел в сознание и заговорил! — приказал грозно султан, и лекари взялись за дело. Как только начальник стражи пришел в себя, он взмолился:

— Ваше величество, да буду я жертвой за вас! Ведь этот лекарь был тот самый юноша, который убил мою дочь, а меня исколотил в темнице железным прутом, так что я превратился в месиво. В бане мне пришлось натерпеться еще больше. Покуда во мне теплится жизнь, он не оставит меня в покое. Ради бога, избавьте меня от него!

— Как нам быть? — спросил султан везира. — Как поймать этого злодея?

— Есть только один способ изловить его, — ответил везир. — Надо на главной площади поставить на огонь несколько больших котлов. Во все котлы нальем воды, а в одном сварим похлебку. Глашатаю велим кричать, что похлебку эту раздают во здравие начальника стражи. А сам начальник стражи пусть будет поблизости. Этот негодяй непременно придет разыскивать начальника стражи — тут мы его и схватим!

Султан одобрил совет везира и приказал сделать, как тот придумал.

Как только царевич Ибрагим прослышал об этом, он облачился в одежды хаммала, так что его узнать нельзя было, пошел на кухню султана, подхватил котлы с водой и похлебкой и поставил на главной площади, где было приказано. В это время принесли начальника стражи и положили поблизости. Как только Ибрагим увидел его, он пошел к себе, облачился в одеяния царевича, сел на своего быстроногого скакуна и помчался прямо на площадь. Вид у него был грозный, люди на улицах разбегались кто куда. Он влетел во весь опор на площадь, подскакал прямо к начальнику стражи и закричал:

— Эй, мерзавец! Или теленка моего верни или отдай сто туманов!

Затем он выхватил меч, ударил и поскакал назад, разгоняя толпу. Пока люди опомнились, его и след простыл.

Когда об этом доложили султану, тот пришел в неописуемую ярость, грозно закричал своим военачальникам:

— Что вы за вояки, если не можете справиться с одним человеком?

— На этот раз мы его непременно поймаем, — стали они клясться и приказали окружить начальника стражи кольцом воинов, чтобы они схватили юношу, как только тот попытается приблизиться.

А Ибрагим, как только въехал во двор, где он остановился, спешился, бросил поводья рабу, вошел в дом, переоделся в лохмотья нищего, повесил одну руку, словно калека, закрыл один глаз, словно слепой, захромал на одну ногу, приклеил бороду и усы, взял с собой миску нищего и посох и пошел на площадь. На площади он стал жалобно клянчить милостыню, плакать и причитать и все время приговаривал:

— Подайте ради имама Резы![68]

Никто не стал препятствовать нищему калеке, он подошел к начальнику стражи и попросил:

— Эй, начальник стражи, ради бога, подай похлебки слепому нищему калеке.

— Прочь отсюда! — закричал начальник стражи. — Как я могу подать? Видишь, я ни рукой, ни ногой пошевелить не могу!

— Я помогу тебе встать, подай, — просил нищий.

А начальник стражи подумал: «Может быть, бог дарует мне исцеление, если подам милостыню такому несчастному?» Он и не подозревал, что нищий был послан богом, чтобы покарать его за дурные дела. Словом, начальник стражи решил подать милостыню, калека помог ему встать, подвел к котлу с похлебкой. Тут Ибрагим и говорит ему на ухо:

— Начальник стражи, верни теленка или отдай сто туманов!

Начальник стражи как закричит:

— Эй, мерзавец! Ты и теперь, когда я еле жив, не хочешь оставить меня в покое?!

Не успел начальник стражи закричать, чтобы юношу схватили, как Ибрагим бросил его в котел с кипящей водой. Люди увидели, бросились на Ибрагима, но он снял бороду и усы и скрылся в толпе. А стражники и зеваки тщетно искали слепого и хромого нищего с бородой и усами. Когда им не удалось найти его, они стали говорить:

— Наверное, это был не человек, а ангел, которого послал Аллах, чтобы покарать начальника стражи, а заодно и его дочь.

А Ибрагим пошел к себе в комнату и сказал рабу:

— Мне здесь больше нечего делать, я сделал все, что хотел. А теперь мне надо идти за листьями дерева тутии из сада дочери падишаха пери.

— Что же ты собираешься делать? — спросил раб.

— Это уж предоставь мне, а ты побудь здесь, покуда я не вернусь.

Ибрагим отправился в баню, помылся, переоделся в опрятные одежды, сел на коня, выехал за городские ворота и подумал: «О боже, что мне делать и по какой дороге двигаться?» И тут он вспомнил, что его наставник однажды учил его: «Если ты когда-нибудь очутишься в пустыне и не будешь знать, куда идти, то закрой глаза, и произнеси семь раз молитву и поворотись на месте. Когда раскроешь глаза, то будешь стоять лицом к тому направлению, которое тебе нужно. Туда и иди без опасений».

Царевич Ибрагим выполнил наказ своего наставника, и когда раскрыл глаза, то стоял лицом к пустыне.

Он не мешкая отправился в дорогу. За три дня он прошел путь трех лет и пришел наконец к саду дочери падишаха пери. А стражами в том саду были дивы[69], дикие звери и гули[70]. Но счастье Ибрагима не дремало, и в день его прихода сторожил там благочестивый старик мусульманин. Ибрагим подошел к нему, приветствовал и остановился смиренно и покорно перед ним.

— О юноша из рода людей, — обратился к нему старик, — как ты оказался в стране пери?

— Отец,