все народы желали нам зла. Твой народ и некоторые другие просто закрывали глаза, не в силах изменить что-либо. Но, как водится, они и были следующей жертвой… Теперь война превратилась из тотальной резни за право быть сильным. Форменное поедание самого слабого. И так до последней точки, когда останется пара-тройка народов. Хитро, очень хитро всё придумали старейшины, когда запускали систему, ведь выглядит это так красиво. Как ты и сказал, у нас мало связующих звеньев с внешним миром, и ты действительно можешь быть полезен, как и твой отец, которому мы дали это, — он снова показал на мои нож и стрелы, и я непроизвольно уставился на них, судорожно размышляя. Тем временем он продолжал:

— От тебя пока нужна мазь, которую разработал твой отец. Она и будет твоим билетом обратно, ведь я могу отпустить тебя. Теперь мы можем говорить о таких вещах более открыто, чем с твоим отцом. Мы нашли не только способ экранировать здесь систему, но и воздействовать на её распределённые части. И сейчас я подкорректирую твою…

— Стойте, стойте! Как подкорректируете? Не хотите ли вы вирус выпустить?

— Нет, что ты! Невозможно уничтожить распределённую самовоспроизводящуюся систему. Вирус тут не поможет, тебя просто сотрут. Про контроль такой системы речи тоже нет, даже сильные старейшины, что создали её, хотели бы ей управлять, но не могут. Иначе слабые бы не приняли её и, объединившись, свергли бы их. Но был у старейшин хитрый план постепенного уничтожения слабых. Как у матёрого хищника, который никуда не спешит, организовал загон и кушает одну зверюшку за другой. Нет, мне нужно, чтобы ты был жив-здоров и в системе. Но перед тем как я приступлю, озвучу два момента. Во-первых, скажи, что тебе осталось по заданию с нашими вергами, я дам тебе это.

Сердце бешено колотиться, пока до сознания доходят его слова, он ждёт и смотрит на меня, и по виду даже перестал быть таким жутким, он теперь прямо-таки дружелюбен. Что всё это было — я не понял. Это что, было очередное испытание? Он меня что, тестировал на профпригодность? А ведь система…

— Да, дитя, ты прав!

— Уважаемы Древний, а можно мне как-нибудь, ну хоть самую малость, побыть наедине с моими мыслями? Простите, но это может быть самое важное решение в своей жизни делаю! — только смог с досады выпалить я, пока был задор и адреналин бушевали в крови.

В ответ он ухмыльнулся и сказал:

— Это невозможно, дитя. Это часть нашей силы — возможность контроля за всем сущим. Я же не лезу в тебя с тотальным управлением. Скажи спасибо и на этом.

Я ошарашено смотрю на него, но уже, как говорится: "Мысль пришла, её никто не встретил, и она ушла". Вот так сейчас и про меня. Что я там уловил за хвост? Система…

— Что с заданием, дитя? — напомнил мне он.

— А? Задание? Да! Осталось около двадцать пять пар рогов, пятьдесят пар копыт и хвостов штук десять, вроде…

— Хорошо, я дам тебе в два раза больше в обмен на всю мазь. Потом, как будешь готов, приходи, и мы обсудим наши дальнейшие планы сотрудничества с твоей расой. Но учти, до поры до времени я заблокирую некоторые твои воспоминания о нашей встрече. И самое главное — тебе нельзя больше охотиться на наших вергов! Это разумные существа, такие же как и ты сам. Но потом мы можем давать тебе их кровь и молоко, а также всё, что будет с их мёртвых братьев, в обмен на некоторые ресурсы извне. Кроме того, у тебя остаётся право посещения поверхности Ризы днём и охота на всё, что бродит по планете. А ведь у нас был стихийный план… Что скажешь на моё предложение?

— Деваться мне, конечно, некуда, но выглядит как разумное деловое предложение с вашей стороны. Я согласен. Единственное, я бы хотел уточнить, с кем я договариваюсь. Вы говорите про нас… Вы последний или вы старейшина народа?

— Про старейшину — и да, и нет. Мы не любим главенства, поэтому старейшина — сменный. В данный момент пост управления мой, а многие братья, экономя общие силы, пока прибывают в забытии вечного сна, чтобы сил у нас хватило ещё на много тысячелетий. Я пробуду в яви ещё долго, потом следующий старейшина будет в курсе о тебе.

— Хорошо, я согласен, Владыка.

— Теперь ещё момент: те малыши, что ты оставил в живых и даже спас одного. Во-первых, благодарю тебя, что ты сделал это. Ты хоть и убил их мать, но тут уже ничего не изменишь. Её дух вернулся в наш анклав, и мы дадим ей тело заново. А вот малыши не были привязаны, и потому их смерть была бы окончательной. Самки рождают детёнышей раз в сотню лет и подыскивают для себя уединённое место, даже мы не можем приказать им, где это сделать. Поэтому ты поступил верно, сохранив детёнышей. Но ты прикоснулся к голове одного из них! Даже их мать не делает этого, ибо появляется сильная связь, и они становятся не совсем самостоятельными. Так что у нас дилемма: убить неокрепший разум не привязанного малыша или отдать его тебе.

От этого у меня глаза на лоб полезли…

— Эк-хм… Владыка, я не возражаю забрать его, однако совершенно не представляю ни как за ним ухаживать, ни, тем более, где его держать. Я очутился в комнатке три на три, и меня кидает по заданиям…

— Не волнуйся, это как раз всё решаемо. Я дам тебе свитки, а малыш будет в специальном ящике-кармане, там у него будет очень просторно. При этом тот ящик вместе с малышом поместиться в многоразмерности твоей части системы. От тебя требуется проводить с ним сначала час времени в сутки по твоему таймеру. Потом время можно частично сократить, но необходимо, чтобы он был ближе. То есть в какой-то момент его надо будет выпустить и выделить место в твоём доме.

— А что насчёт солнца и уязвимости малыша?

— Этот вопрос тебе придётся как-то решить. Мы пока не нашли способ. Есть надежда, что можно покрыть их специальной кожей, это так же, как у вас в сонме работают особенности. Ты даже сможешь сделать это самостоятельно через систему. У нас нет таких технологий под рукой. Мы делаем это иначе и немного сложнее. В этом плане система удобна.

— Владыка, вы упомянули про "многоразмерность моей части системы". Не могли бы вы пояснить это. Я вот до сих пор не понимаю, где хранятся все предметы…