Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Дыши равномерно и легко. Дыши…
Опять кашель, и опять такое чувство, что лёгкие кашицей хотят выйти наружу вместе с выталкиваемым воздухом. И…
Я опять лечу. Теперь вокруг мерно текут облака, ровные волны которых несут меня… Они такие тёплые, что хочется закрыть глаза и блаженно предастся течению. Мягкие волны воздуха накатываются так нежно и блаженно, что тело в полной гармонии мира, как гулким эхом, напитывается теплом мирозданья…
И опять иглы! И опять реальность…
— Дыши равномерно и легко. Дыши…
Из груди вырывается лёгкий стон. Боль уже тупая, но тело не слушается. Оно как будто онемело всё.
— Боже, — только и смог сипло произнести мой голос откуда-то из далека.
Я наконец-то открываю глаза, сознание медленно и немного болезненно начинает впускать в себя свет из окружающей действительности.
Вожу вокруг мутным взглядом. Я в какой-то пещере, сижу на стуле. Попытка встать — безуспешна. Я, похоже, зафиксирован. Осматриваю себя внимательней — точно, ремнями привязан к стулу. Зрение постепенно приходит в норму, поднимаю глаза и замираю… Напротив меня, в метрах шести, в кресле сидит очень тощий человек. Худой на столько, что он мне кажется какой-то жердью или не до конца высохшей мумией. Я пытаюсь сбросить бредовое виденье, но это ни к чему не приводит. Он всё так же сидит и смотрит на меня.
— Здрасьте, — говорю я в надежде, что эта жердь сейчас развеется как мираж… Он просто смотрит на меня. Потом всё же начинает говорить очень скрипучим и слегка немощным голосом:
— Приветствую тебя, о, юноша в чертогах Ризы.
Опять лёгкий кашель небольшой судорогой проходит по телу, и дышать становится полегче.
— Я что умер, где я? Кто вы? Что вы хотите?
Хотя я сам понимаю, что я жив. Мёртвый не может так страдать. Только живое тело может болеть и надрываться в желании вылечить себя…
Человек напротив всё смотрит и не спешит отвечать. И тут до меня медленно начинают доходить детали. Взгляд скользит как бы снизу-вверх, осматривая этого человека. Одет в мантию, похожую на парадное кимоно, на шее весит амулет, который визуально кажется очень тяжёлым. Голова на очень худой шее, скулы острые, острый хищный подбородок, тонюсенькие губы, как небольшой надрез на лице. Нос с горбинкой, глаза какие-то нереальные, а зрачок с красноватым отливом. Уши как у гоблина, а кожа белая, как меловая бумага. Взгляд глубокомысленный, тяжёлый и неподвижный. Кажется, что он его "положил" на меня, как стотонную гирю…
Брр, я что, всё ещё брежу?
— Нет, ты не бредишь. Ты видишь то, что ты видишь. Ты в моём хаврете, я принёс тебя сюда.
Как он мог принести меня сюда, интересно? Он же выглядит так, что ветер посильнее дунет и его унесёт. А что, удобно, наверное, и полетать можно…
На этот полубредовый поток моих мыслей визави напротив гулко рассмеялся…
У меня же от этого мурашки по коже пошли да такие, что я явственно почувствовал, как по мне неведомые насекомые бегают. Захотелось даже стряхнуть их с себя.
Брр… Мотаю головой, чтобы прийти в себя. Мой мозг явно не справляется, нужна помощь! Это всё не реальность, я сплю! Ущипните меня!
— Не поможет, — сказал он.
Я что, вслух говорю? Почему не слышу свой голос? Да боже, что с моими руками-то, где они, почему не чувствую?
Начинаю осматривать себя, вижу, что руки связаны сзади и, скорее всего, уже сильно затекли. Всё тело крепко привязано к стулу, я только головой могу вращать. Поднимаю глаза на эту сидящую напротив меня мумию, всё тот же каменный взгляд…
— Кто ты такой? — спрашивает он.
— Сложно сказать, зависит от того, кто вы такой, — попробовал я создать речь, но как-то отдалённо услышал, что лишь сиплый голос вырывался из моего рта…
— Я Древний, больше тебе пока не надо знать, — отвечает мне мумия.
Опять не большой приступ кашля содрогает моё тело. Да что ж тут с воздухом не так?
— Очень хорошо, — говорю я. — А я Хрюндель!
Тут произошло просто что-то очень странное! Вот он сидит напротив, проходит даже ни мгновенье и ни миг, а я вижу глаза прямо в десяти сантиметрах от себя! Красные глаза, налитые такой внутренней силой, что невозможно не отвернуться, ни что-то вообще сделать, а сознание в этот момент как будто выгорает изнутри, как будто плавится мозг прямо в голове.
А… О! Это не глаза, это часть лица! О, так лица того человека, что сидел напротив! А, так к этому лицу всё его тело прилагается!
Брр… Что за дичь вообще происходит?!
И тут, как металлом по стеклу, только из колонки мощностью три миллиона ватт, раздался громоподобный возглас:
— Не дерзи мне, смертная букашка!!
Кажется, я оглох. Или у меня лопнули перепонки, или голова улетела в сторону, или… В общем, стало так тихо, а мумия… Эмм… Очень древний человек, буду так его воспринимать. Так вот, древний всё так же стоит напротив.
Ой, так он за горло меня держит? Ух, так дышать же надо! Не могу, и сердце не бьётся!
— Живи!
Это был его приказ моему телу, я и вздрогнул… Потом вздохнул… Потом сглотнул… Жуть какая…
Он медленно, как туман, возвращается к себе в кресло и опять обращает на меня этот каменный взгляд.
— Кто ты такой? — повторяет свой вопрос Древний.
Всё, шутки кончились, надо отвечать древнему по кодексу… Ай, знать бы его…
— Великий Владыка Древний, я — Андор, червь, не достойный вашего внимания, — и, как могу, склоняюсь перед ним в поклоне, но только головой, тело ведь привязано.
— Откуда ты пришёл и зачем, отвечай!
— Великий Владыка, не сочтите за грубость, но я бы и сам хотел это знать.
Он смотрит на меня всё так же, не моргая, и его каменный взгляд как будто вдавливает меня в стул. Я даже физически чувствую его давление…
Не могу, просто отвожу глаза, и как-то сразу смог вздохнуть… Потом ещё вдох и выдох. Боже, да что всё это? Где я? Кто это? Что вообще со мной происходит?
— Где ты взял гальвиор?
Он показал мой перочинный нож и две стрелы. Точно! Я же… У меня же… А Робокс где?
В ответ на многочисленные вопросы я вижу, как надменная улыбка наползает на его лицо.
— Здесь, в
