Товарищи!

Боевая задача, поставленная перед вами, не является простой и легкой. Победа никогда не приходит самотеком, ее нужно завоевать. Враг коварен и жесток, он будет цепляться и сопротивляться изо всех сил. Он знает, что наша победа под Ленинградом в огромной степени приблизит окончательный разгром фашистской Германии. Тем решительнее и смелее должен быть напор, тем крепче и яростнее должны быть наши атаки!

Товарищи!

Навстречу войскам Ленинградского фронта для решения единой боевой задачи наступают войска Волховского фронта. Они так же, как и войска нашего фронта, вооружены могучей техникой, они так же, как и наши войска, воодушевлены волей к победе и решимостью к освобождению Ленинграда от блокады. Зажмем врага в могучие тиски с обеих сторон, раздавим его совместными усилиями обоих фронтов. Честь и слава той части и подразделению Ленинградского фронта, которая первая соединится с войсками Волховского фронта!

Приказываю:

Войскам 67-й армии перейти в решительное наступление, разгромить противостоящую группировку противника и выйти на соединение с войсками Волховского фронта, идущими с боями к нам навстречу, и тем самым разбить осаду города Ленинграда.

Военный совет Ленинградского фронта твердо уверен, что войска 67-й армии с честью и умением выполнят свой долг перед Родиной.

Дерзайте в бою, равняйтесь только по передним, проявляйте инициативу, хитрость, сноровку!

Смерть немецким мерзавцам!

Слава храбрым и отважным воинам, не знающим страха в борьбе!

Смело идите в бой, товарищи! Помните: вам вверена жизнь и свобода Ленинграда.

Пусть победа над врагом овеет неувядаемой славой ваши боевые знамена!

Пусть воссоединится со всей страной освобожденный от вражеской осады Ленинград!

В бой, в беспощадный бой с врагом, мужественные воины!

За Ленинград, за Родину, за Сталина! Вперед!

Командующий войсками Ленинградского фронта

генерал-лейтенант артиллерии Говоров

Члены Военного совета фронта

Секретарь ЦК ВКП(б) Жданов

генерал-майор Штыков[57]

Соловьев

начальник штаба Ленинградского фронта

генерал-лейтенант Гусев»{136}.

* * *

Наступательная операция (кодовое наименование «Искра») войск Ленинградского (67-я армия) и Волховского (2-я Ударная и 8-я армии) фронтов во взаимодействии с Балтийским флотом по прорыву блокады Ленинграда началась 12 января.

И вновь обратимся к современным исследованиям: «Утро 12 января выдалось морозным. Низкие облака нависали над землей. Временами шел густой снег. Войска ждали сигнала. Но всех, начиная с рядовых бойцов, беспокоила одна мысль: не упредит ли противник, не накроет ли скученные боевые порядки огнем своей артиллерии и минометов? “Не скрою, в то утро мы волновались, — впоследствии делился своими впечатлениями Г.К. Жуков. — Но вот началась операция. И словно гора свалилась с плеч! Нам стало ясно, что враг не знает, какими силами мы располагаем, и что время нанесения нашего мощного удара оказалось для него неожиданным”. Правда, в документах вермахта отмечается, что “в полосе 18-й армии противник нанес после полуторачасовой артиллерийской подготовки ожидаемый удар по позициям 26-го армейского корпуса”»{137}.

Знал ли противник о действительном масштабе начавшейся операции? Ответить на этот вопрос без привлечения документальных материалов, раскрывающих ситуацию в частях и соединениях вермахта накануне 12 января, невозможно. А большая часть этих документов безвозвратно утеряна еще в том 1943 году, под гусеницами советских танков, раскатавших канцелярии германских штабов.

В 9 часов 30 минут утра ударили катюши, операция «Искра» началась… Реактивные установки поддержали более четырех тысяч артиллерийских орудий, обрушивших смерть на окопы противника. Артиллерия 2-й Ударной армии с 12 по 18 января израсходовала более 600 тысяч снарядов и мин, морская артиллерия Балтийского флота — 15,5 тыс. тяжелых снарядов, то есть на каждый квадратный метр обороны противника приходилось по три снаряда. Офицерам и солдатам вермахта казалось, что они попали в ад: «Я до сих пор не могу забыть впечатления от губительного огня русских пушек. Как вспомню весь этот адский грохот и разрывы снарядов и мин, так снова и снова меня бросает в дрожь». Так описывал происходящее военнослужащий 170-й немецкой пехотной дивизии{138}.

Картину дополнила авиация Ленинградского и Волховского фронтов, которая группами по шесть—восемь самолетов нанесла удар по опорным пунктам обороны противника. Точку в артподготовке поставили все те же гвардейские минометы, которые открыли действие.

Серое небо над Невой разрезали сигнальные ракеты. Берег реки, где располагались советские войска, встряхнули взрывы подвесных зарядов, уничтожавших минные поля, мешавшие атаке. Вновь заговорила артиллерия, она перенесла свой огонь на вторую и третью линии обороны противника. Раздались звуки «Интернационала», и на лед стремительно скатились штурмовые отряды, группы разграждения и команды саперов 136-й стрелковой дивизии генерала Н.П. Симоняка[58]: они ринулись вперед, стремясь как можно быстрее пересечь простреливаемое пространство. В считанные минуты они пересекли ледяное поле Невы. Используя металлические кошки и крючья, лестницы, багры и доски, передовые подразделения начали преодолевать обледенелые береговые кручи реки. Решалась судьба операции, играли оркестры, пехота неслась, именно не бежала, а вихрем неслась к противоположному берегу{139}. Вот они поднялись на обрывистый берег и почти тут же ворвались в первые траншеи противника{140}. Там завязался рукопашный бой.