долгое время подвергались сомнению, пока в архивах не обнаружили дело «По отношению министерства иностранных дел о прибытии в Россию из Абиссинии иеромонаха Григория и дьякона Михаила. Здесь же о деятельности вольного казака Николая Ашинова в Абиссинии». Донесение коллежского асессора Щеглова из Каира в 1888 году. По его сведениям, Ашинов просил разрешения представиться негусу. Но тот затребовал рекомендательное письмо российского правителя. Не получив такого, негус выслал Ашинова из Абиссинии.

Вернувшись после неудачной попытки установить контакты, тот, недолго думая, начал готовить вторую экспедицию. В том же, 1888, году отряд Ашинова живописно расположился лагерем на берегу Таджурского залива, необычайно встревожив французские колониальные власти. Французы с крейсеров обстреляли лагерь, было убито несколько человек. Ашиновцы снова вынуждены были вернуться — через Порт-Саид на русских судах в Севастополь и Одессу.

По возвращении неугомонный Ашинов издает абиссинскую азбуку и абиссинско-русский словарь. И то и другое неважное с научной точки зрения. Впрочем, имелись и более ценные сведения, например записки участника экспедиции капитана Нестерова о племени данакиль, которые жили в восточных районах Эфиопии. Записи эти хранятся в рукописном отделе Института востоковедения АН СССР. Нестеров тепло пишет о миролюбивых жителях, их радушии: «Французы держат себя надменно, наводят страх на местное население: аресты, кандалы и кнут — вот атрибуты европейского насилия над безоружным населением…»

Другому члену экспедиции — поручику Машкову удалось проникнуть в глубь страны и даже побывать у императора Менелика. Вернувшись в Россию, он под псевдонимом «В. Федоров» опубликовал очерк «Абиссиния». В 1891 году с новой экспедицией он отправился в Эфиопию, чтобы «наладить контакт с эфиопской церковью», изучить политическое устройство страны, отношение к соседним туземным племенам и европейским государствам». Кроме того, ему поручено было передать Менелику II письмо Александра III в ответ на доставленное тому послание Менелика. Вернувшись из поездки, Машков привез в Петербург просьбу прислать в Эфиопию артиллериста. Хотели послать офицера М. Грум-Гржимайло, но почему-то не послали никого. Эта поездка Машкова оказалась плодотворнее первой. Он привез обширный этнографический материал об амхара, галла, дакакиль, харари. 85 предметов быта, доставленные им, хранятся сегодня в фондах Музея антропологии МГУ. В нескольких номерах газеты «Новое время» Машков напечатал свои путевые заметки под заголовком «Путешествие в страну черных христиан».

Никак не закончим XIX столетие

Столько имен!

1891 год. По ходатайству Географического общества в Северную Африку отправляется инженер путей сообщения Х. В. Гельман — для ознакомления с местной ирригацией и сбора сведений о летучих песках. «Это важные вопросы и для наших среднеазиатских районов», — пишет Гельман. Его отчет опубликован отдельной книжкой.

1889–1891 годы. С. Ю. Раунер путешествует по Египту. Тоже интересуется ирригацией. Тоже прикладывает к нашим реалиям: «Экскурсия в оазис Фаюм очень поучительна, так как оазис напоминает Мервский…»

Но то все ученые. А люди искусства? Вернемся немного назад. Две страсти соединил в своей жизни Александр Андреевич Чикин — к рисованию и странствиям. Соединил в Африке. В архиве Географического общества, в Санкт-Петербурге, сохранились документы, подтверждающие два путешествия. Первое — в Египет, к пирамидам, в 1887 году. И второе, главное, в Восточную Африку. В архиве сохранилась даже записная книжка с надписью на обложке «Немножко Африки». И дневник, никогда также не публиковавшийся… «Перед нами лежала Африка, экваториальная Африка, полная чудес…» — мелкие строчки дневника, кажется, вмещают все — и ароматы базаров, и шелест банановых листьев, и говор местных жителей суахили… «Пароход наш бросил якорь и грянул пушкой». В архиве сохранились и рисунки Чикина, некоторые из них — перед вами. «Итак, сегодня предстоит трудный переход до горы Маунгу, о которой я уже наслышался от словоохотливых носильщиков. Путь предстоит почти в 70 верст по безводной пустыне…»

Быть может, вместе с П. Г. Щербовым они первыми из русских увидели сказочную Килиманджаро (хотя достоверность этого факта мы гарантировать не можем!)? Громадным массивом поднимается этот фиолетовый двуглавый великан, увенчанный блестящей диадемой вечных снегов, сверкающей на голубом фоне неба.

После Кении он побывал на Занзибаре, видел караваны невольников. По возвращении публиковал рисунки в разных изданиях, но нашим современникам имя этого художника неизвестно. Он умер в 1924-м, но и незадолго до смерти, будучи уже пожилым преподавателем, сделал доклад о своей поездке, вспомнив все…

После Чикина и Щербова, собравшего большую этнографическую коллекцию, в Восточной Африке побывал еще один художник — Поляков. К сожалению, его имени нам пока установить не удалось. Известно лишь, что в феврале 1897 года его вместе с географом Н. К. Дмитриевым приняло под свое покровительство Географическое общество и они отправились в Эфиопию. Один — для изучения флоры и фауны, другой — собрать материал для «картин из африканской жизни». Сопровождали их двое казаков. К сожалению, об этой экспедиции известно мало, знаем лишь, что в Музее антропологии и этнографии хранится картина Полякова — портрет Негуса Менелика, а в Государственном Эрмитаже— «Прибытие абиссинского посольства в Россию».

В самом конце XIX — начале XX века в Африку стали часто ездить наши ботаники, зоологи, почвоведы и другие специалисты. В 1895 году одна такая экспедиция, в состав которой вошли агроном И. Н. Клинген и видный географ и ботаник А. Н. Краснов, посетила Нижний Египет. Клинген по возвращении написал большое исследование, где есть слова о том, что народы Египта со временем создадут великое и славное отечество.

Мы не случайно упомянули ботаника А. Н. Краснова. Это родной брат Петра Николаевича Краснова, писателя и белого генерала, сложной и противоречивой фигуры в истории России, да и не только России… Судьба связала его и с Африкой…

Имя Краснова относилось к числу тех, кого долгое время предавали забвению. Хотя нет, белогвардейского атамана знали все. «Упрямый и решительный монархист, писатель и публицист» — так характеризует его американский справочник «Белые генералы». Он заявил о себе как командир третьего кавалерийского корпуса’белой армии во время корниловского наступления в августе 17-го, а в октябре участвовал в походе на Петроград. В мае 18-го избран донским казачьим атаманом, боролся против большевиков под Царицыным. После гражданской войны поселился в Германии, где занялся политической деятельностью, примкнув к правым силам, начал активно писать мемуары и эссе. Во время войны организовывал казачьи сотни в Италии. Захвачен в плен англичанами, передан в Линце, Австрия, «Смершу» и казнен 17 января 1947 года в Лефортовской тюрьме.

Эта линия жизни Краснова сравнительно хорошо известна. Как, впрочем, и то, что он — автор многих романов и повестей. Нам же интереснее другое: он был энтузиастом-путешественником и талантливо описывал свои странствия. Писал о Сибири, Маньчжурии, Китае, Японии, Индокитае, странах Ближнего Востока, Европы, Африки…

Африканские сафари атамана