Проход обнаружился в пятнадцати метрах. С облегчением ведо́мый нырнул в увядающие кусты, преодолевая препятствие, и точно таким же макаром спустился и его боевой товарищ. Но выбраться из плена осин и высокого рогоза он не сумел: гневный окрик проводника заставил его замереть на месте.

— Замри!

Пит подчинился. Кривая осина рядом шевельнулась от ветра, роняя жёлто-красную листву.

— Ты тоже это слышишь?

Шёпот Пеппы потерялся в налетевшем порыве ветра, который с холодом принёс ещё и песчаную пыль.

«Что я должен был услышать?».

Целую минуту они стояли, не двигаясь, и слушали эфир. Трещали стебли рогоза от раскачивания, на молоденьких осинках трепетали листочки. Ничего противоестественного, в двух метрах дышал присевший проводник. На исходе шестидесяти секунд Пит уловил поодаль тихое, едва досягаемое бренчание чего-то металлического. Похожим образом соприкасались ключи в связке.

— Слышу. — ответил с запозданием Пит.

Пеппа тут же сполз в канаву.

— Значит, не показалось. Я думал, теряю квалификацию. Металлический лязг, верно?

Химик кивнул.

— Давай проверим. За аномалиями, там.

Пит закусил губу и взял на изготовку автомат. Ему вдруг стало жутко любопытно, что там бренчит и действует на нервы. Да и сталкеру тоже. Недаром говорят, что человечеством движет любопытство.

Выбираться с канавы они не стали. Гравитационная аномалия занимала меньше пространства и выглядела хлипкой, чтобы справиться с двумя путниками. А поросль росла не так часто и не мешала продвижению вперёд вдоль рукотворного бруствера. Осторожно люди продирались по сухому руслу мелиоративной протоки, огибая осины и заросли ивняка.

Лязг раздался громче.

Они двигались в верном направлении.

Путь им преградил завал из сучьев.

— Стой здесь! Если что, стреляй! — сказал полужестами Пеппа и неожиданно взобрался наверх. Пригнувшись, он короткими шагами засеменил вперёд, выставив перед собой «сайгу», и вскоре скрылся из виду. Только тихий треск сминаемого рогоза говорил, что спутник движется по каналу.

— Сука! — негромкий выкрик проводника едва не напугал напряжённого Пита. Тот готов был изрешетить из «двенадцатого» валежник и всё, что за ним находилось. Сдержался. И не зря. За кучей раздалось:

— Пит, вали сюда! И давай аккуратно, по моим следам.

— Иду. — буркнул ботаник и вылез из канавы.

5.

Бренчание исходило от армейского жетона, висевшего на нижней ветке полусухого ивняка. Поднявшийся ветер качал сухостой, и вместе с ним и вибрировали железки. Отсюда и звон. Но не этого вызвало оторопь у Пеппы.

Под веткой покоился скелет в неестественной позе.

Он будто сидел в яме, аккуратно вытянув перед собой ноги и заложив за спину руки. Голый череп с тёмными провалами устало, с укором, таращился в мрачную высь. Выглядел он зловеще: палящее солнце и ветер не до конца выбелили черепные кости, и их желтизна с серым налётом то ли ила, то ли грязи производила гнетущее впечатление. Из прорех истлевшей плотной ткани виднелись серые рёбра. Между ними успела прорасти пожухлая трава. Рядом с останками валялась стоптанная обувь: ботинки-говнодавы из облезлого кожзама с истёртым протектором и сбитыми носами. Обувь практически не пострадала, в отличие от одежды и плоти.

«Тинь-нинь».

Две бляхи соприкоснулись на ветке блестящими гранями, выдавив резонансный металлический звон.

Пит опустил автомат, наблюдая, как вибрирует железо. Напарник задумчиво крутил в руках болт, который, видимо, подобрал после броска в замершую костяную фигуру. Проверял на опасность место гибели.

— Его утопили. — ткнул стволом «сайги» в скелет Пеппа.

— Что? То есть, с чего ты взял? — не отрываясь, глядел на жуткие останки Пит.

— Очевидно же. Смотри, как вывернуты руки. Кости целы. Ни пулевой стрельбы, ни проломленной головы. Вон, даже налёт от ила остался на башке.

Проводник склонился над скелетом и тем же стволом что-то подцепил из земли.

— Вот и доказательства. Тонкая ржавая цепь. Наверняка под одеждой найдём ещё одну.

И правда. Покопавшись брезгливо в ворохе тряпок, которые расползлись под напором оружия, сталкер нащупал одну цепочку подлинне́е. Морщась, Пеп брезгливо двумя пальцами вытянул её на свет.

— Точно говорю. Жмурика убили, а труп связали, сбросили в канаву под утопленные ветки. За пару лет вода испарилась, жмур сгнил, а «американка» выплыла и повисла на суку. Вот и весь расклад.

«Следователь» бросил ржавую цепь обратно на труп.

— А кто это? — склонился уже и Питюшин над костями.

— Не знаю. Хотя…

Сталкер снял с ветки холодный медальон, перевернул.

— Смотри. Если тебе говорят эти цифры.

С замиранием сердца Вова схватил цепочку с двумя бляхами. На одной из них умелец выгравировал красивым почерком буквы:

S.T.A.L.K.E.R. GSC

На второй сияли цифры.

28. 04. 22. 2.

— Хм. Любопытно. Можно я заберу себе цепочку?

— Бери. Мне она ни к чему. Только место занимает. И всё-таки я догадываюсь, кто это такой.

Пеппа выдохнул и тихо сказал взбудораженному Владимиру:

— Убитый из Холмов. Чёрный балахон. Дрянная обувь. Близость. Труп оттуда. Готов руку отдать на отсечение. И что скверное, вряд ли этого человека убили чужие.

— Почему?

— Потому, Питер. Поганое место. А я говорил тебе о своих подозрениях.

Сталкер почесал трёхдневную щетину и качнул оружием в сторону Припяти.

— Слушай сюда, паря. Больше так глупо рисковать не будем. Я отправлюсь на разведку. Думаю, полчаса мне хватит, не больше. Похоже, мы влипли по-настоящему. Если рассчитываем добраться до Грязевого озера живыми, тебе придётся подчиниться и быть паинькой. И, самое главное, вытрясти из дурной головы мусор. Поэтому ты остаёшься здесь, ждёшь…

— Но Пеппа….

— Заткнись, Питер! Я иду один и точка! Пойми, для твоего блага и нашего общего дела. Не вернусь спустя полчаса, возвращайся по старым следам к камням и подожди Сэма. Иначе стемнеет, и тогда хана! Я понимаю, план дерьмо, Сэм — дерьмо и почти труп, если ещё не сдох. Но наше положение тоже дерьмовое, друг. Эти подонки в балахонах убивают своих и чужих, и не остановятся ни перед чем. А у нас контракт.

— Фак! — выругался тихо ботаник.

— О, ты постигаешь сталкерский дзен! — попробовал усмехнуться сталкер, но получилось плохо. — Тридцать минут, друже, и я вернусь. Верь в меня! Тем более у тебя появилась молчаливая компания.

Балагур и весельчак Пеппа ударил товарища по плечу кулаком, картинно козырнул и скрылся из виду.