— Диана!

Но она не могла утонуть в тот момент, когда всем выпустили стрелы! Она не может быть в воде. Тогда где? Возможно, сидит под деревом, боясь выйти?

Он стал прочесывать лес, крича ее имя, и понимая, что она не откликается! Она не слышит его!

А ведь его услышал даже Маурицио, который прибежал на крик своего хозяина, но увидел герцога в растерянности.

— Их убили,— тяжело дыша, произнес Стефано,— но я не могу найти герцогиню. Срочно зови рыцарей,— сквозь зубы прошипел он,— мы прочешем весь лес, но мы ее найдем!

Маурицио был настолько шокирован, что кивнул несколько раз, и не произнеся ни слова, помчался в город сообщить эту новость.

Не хотелось терять время, Стефано понимал, что бесполезно бегать среди деревьев и кричать ее имя- ее здесь нет. И он боялся предположить, что ее нет уже на всей территории Ломбардии.

Нужен был конь, меч и варианты ходов. Надо было оставить панику в покое и наконец начать здраво мыслить! Герцог впервые за долгое время понял, что волнение начинает нарастать, когда беда случается у близким ему людей. Так было с родителями, они умерли, а он два года не мог смириться с этим. Так же и с Дианой. Кто бы мог подумать, что она так близко доберется до сердца!

— Ваша Светлость,— подбежал к нему Маурицио, когда герцог оказался в центре Форли, — рыцари готовы, я поеду с вами!

Стефано остановился слегка в растерянности, но надо было брать себя в руки и начать строить план. Тут же подоспел Франческо Сфорца, и Стефано указал на здание, в котором находились его покои. Там же был кабинет, где он решал военные вопросы. Это место очень подходило для переговоров, там не было чужих ушей.

Они втроем прошли в этот кабинет, и Стефано рывком смахнул чернильницу со стола. Теперь в нем нарастал гнев от того, что он бессилен. Но это временно, он найдет Диану, даже если придется перевернуть весь мир и убить множество людей.

— Давайте мыслить здраво,— произнес он, но больше обращаясь к себе,— надо чтобы кто-то из вас поехал в Милан и поместил Алидози в тюрьму при Миланском замке.

Оба кондотьера переглянулись между собой и Сфорца произнес:

— Я могу, Ваша Светлость. Как только выполню ваше распоряжение, то могу прочесать окрестности Милана. Вдруг герцогиня сбежала…

— Она не могла сбежать!— Прорычал герцог и стукнул кулаком по столу,— она не смогла бы убить служанку и Томмасо. Это сделал тот, кто ее похитил. И если герцогиню хотели бы убить, то ее тело лежало бы рядом с их телами. Значит, остается одно- ее похитили. Вопрос-кто? Второй - зачем?

Наступило молчание, каждый явно задумался. Первым неуверенно заговорил Маурицио:

— Я боюсь, что это как-то связано с Алидози. Возможно, за него потребуют выкуп.

— Да,— кивнул Сфорца,— возможно, это Медичи или приказ поступил из Папства.

Маурицио тоже кивнул, соглашаясь с мнением кондотьера. Надо было решать, как лучше поступить:

— Что будем делать? Есть вариант подождать, когда гонец принесет послание о выкупе…

— Просто сидеть и бездействовать?— Был не согласен Стефано,— нет! А если никто не приедет? Моя жена, возможно, уже повешена на главной улице Флоренции.

Он схватился за голову и тут же сел на большое массивное кресло, отгоняя панику как можно дальше.

— Я не смогу просто сидеть,— спокойно произнес он,— поеду в Венецию, возможно, Фоскари имеет к этому дело! Маурицио, ты едешь со мной!

Он встал и быстро вышел из кабинета, отдавая распоряжение слугам. Кондотьеры вновь переглянулись:

— Герцог не глуп, заподозрил Фоскари…— начал говорить Сфорца, но Маурицио его перебил:

— Не думаю, что Франческо Фоскари будет марать руки, похищая саму герцогиню Милана…

— Кто сказал про Фоскари старшего,— выдохнул Сфорца,— тебя не было на балу, но младший Фоскари не спускал глаз с герцогини. Этот сукин сын вполне мог ее похитить для своих нужд и не обязательно это политический ход.

Маурицио кивнул, даже не думая говорить такое герцогу. Но Стефано не глуп, раз выбрал первым путем для поисков Венецию- значит он тоже о чем-то догадывается.

Во дворе началась суматоха. Уже никто не обращал внимание на клетку, в которой сидел Алидози, люди бегали по двору, молились, причитали и плакали. Рыцари снова готовились к походу.

И как только герцог вышел на улицу, чтобы дать распоряжение, все притихли и внимательно слушали его.

Он не стал брать с собой в Венецию рыцарей, приказал им остаться здесь и искать по окрестностям Форли и Имолы, особенно его интересовала местность Форли. Отправил нескольких воинов с Франческо Сфорца до Милана, чтобы заключить под стражу Лудовико Алидози.

А сам вскочил на коня и отправился в путь до Венеции, взяв с собой только Маурицио.

Пришлось оставить Форли и снова вернуться во Дворец Фоскари, приставить к горлу Доменико меч, а лучше сразу снести ему голову. Больше всего думалось на него! Хотя не исключена политическая игра Медичи. Наступать на Флоренцию Стефано пока не планировал, если Диана там, то она могла пострадать.

До Венеции они добрались быстро. Теперь лицо миланского герцога не срывала маска, он не прятался, а скорее напротив, готов был кричать во весь голос, чтобы Доменико вздрогнул.

Пока гондола плыла по каналу, герцог стоял, рукой касаясь рукоятки меча. Его черный плащ развивался по ветру, брови были нахмурены, губы плотно сжаты в линию. Чем ближе они подплывали ко Дворцу, тем сильнее становилось нетерпение сойти на берег и устроить резню.

Пока он плыл, то не замечал одиночных людей, которые бродили по мостовым, не пряча лица за масками. Карнавал закончился, все гости разъехались. Пока он воевал в Имоле, Медичи вернулся во Флоренцию.

— Мне нужен лорд Доменико,— прорычал Стефано возле двух стражников, которые перегородили ему путь. Даже Маурицио достал меч, чтобы быть наготове. Но знак бисциона на груди миланского герцога являлся входными воротами в любое место.