Несмотря на окружающую темень, глаза Готика успели немного привыкнуть к мраку, да и интуиция не подвела, и он разглядел скорчившуюся в сугробе фигуру. Горец сидел на корточках, обхватив колени руками и спрятав лицо. Вся его фигура выражала такое отчаяние, что юноша не мог сдержаться – он бросился к приятелю и, упав на колени, обнял за плечи, прижимая к себе, как младшего братишку, которого ему чудом удалось отыскать в глухом лесу.

– Пусти, – глухо сказал Авидар.

Готик разжал руки, но не отступил:

– Что случилось?

– Не твое дело.

– Как раз мое! – воинственно заявил юноша, решительно садясь рядом. – И я не уйду, пока ты мне не расскажешь!

Горец бросил на него косой взгляд, и юноша так и сел – столько в нем было боли и отчаяния.

– Не ори. Ты ничего не исправишь своими воплями… У меня дома случилось несчастье.

– Как…

– Сказали.

– Телепатией, да?

Горец кивнул.

– А кто…

– У моего народа есть враги, – уклончиво ответил Авидар, и Готик, не переспрашивая, догадался, что уточнять не стоит. Его друг либо уверен, что он сам все знает и тогда не стоит демонстрировать свое невежество, либо это страшная тайна.

– И что теперь?

– Не знаю, – помотал головой горец. – Долг велит мне оставаться на месте…

– Сейчас? – не поверил своим ушам Готик. Развернулся, схватил горца за плечи, встряхнул. – У тебя дома беда! Может быть, твоим близким нужна твоя помощь, а ты… Надо немедленно бежать к наставнику! Тебя должны отпустить!

– Нет, я останусь. – В глазах Авидара блеснул огонь. – Сердце велит мне лететь на север, к отцу, матери, маленькому брату. Но здесь я на своем месте. Ты не поймешь…

– Где уж мне. – Готик почувствовал обиду и отвернулся.

– Прости. – Две горячие ладони легли на плечи. – Я не хотел. Не обижайся, но…

– Понятно. Ты мне не доверяешь.

– Прости.

Самым правильным после таких слов было встать и уйти, но Готик продолжал сидеть на снегу рядом с Авидаром. Молчание затягивалось.

– Как ты меня нашел? – наконец спросил горец.

Юноша понял, что приятелю хочется говорить о чем угодно, только не о том, что его гнетет, и ответил:

– Сам не знаю. Помнишь, нас недавно учили ориентироваться в темноте? А тут такая темень… Ну я сосредоточился и просто понял, где ты.

– Блестяще, – с непонятным сарказмом выдохнул Авидар. – Теперь тебя можно отправлять охотиться на драконов. Ни один зверь не уйдет!

– Ну нам пока еще рано об этом думать, – уклончиво ответил Готик. – Год Дракона еще не скоро.

– Да, – мрачно отозвался горец. – Не скоро…

Предгорья, две недели спустя

Сэр Элдон и Иер Безухий очень торопились, пытаясь как можно скорее покинуть горы. Рыцарь еле держался в седле. Он остался жить после действия «заклятья обещанной смерти», но кашлял кровью и так ослаб, что без поддержки непременно скончался бы в горах. В первые дни он несколько раз прямо на ходу терял сознание, да и сейчас, когда уже вполне самостоятельно ехал верхом, было видно, что боец из него теперь никакой. Молодой крепкий мужчина на глазах превращался в старую развалину. Если полтора месяца назад, в день встречи в таверне, он выглядел на свои двадцать девять лет, то сейчас ему на вид было около сорока. Что будет дальше, Иер Безухий боялся предположить, но догадывался, что, если дело так пойдет дальше, весну встретит шестидесятилетний старик, который совершенно одряхлеет к следующей осени.

Погода вообще-то благоприятствовала путешествию – ни ветров, ни обильных снегопадов, ни трескучих морозов, ни оттепелей, после которых первый же заморозок превращал подтаявшие дороги в сплошной лед, не было. Посему и дорогу двое путников одолели быстро, на пятнадцатый день миновав Перевал.

Дорог в горах не было, немногочисленные тропы замело снегом, но все равно на равнине лошади пошли быстрее и легче, словно предчувствуя скорый конец пути.

– Сегодня вечером наконец мы будем среди людей, – подумал вслух драконоборец.

– Если нам повезет, – со странной интонацией добавил Иер.

Элдон покосился на своего спутника; тот привстал на стременах и, прищурившись, смотрел вдаль. Они ехали по склону вниз. Видно было довольно далеко, но все равно эльфийское зрение было намного острее человеческого.

– Что там такое? – поинтересовался рыцарь, невольно пришпоривая коня.

– Кажется, дым!

Предгорья не были густо заселены – горцы были одним из кочевых племен, которые пасли то тут, то там стада овец и коз и нигде не задерживались надолго. Землепашцы селились крупными хуторами и на пашню ездили далеко, иной раз затрачивая на дорогу в один конец по полдня. Одинокие хутора, где жили всего две-три семьи, встречались чрезвычайно редко, и тех после каждого Года Дракона становилось все меньше и меньше. Поэтому два путника прекрасно поняли, о каком поселении идет речь, и пустили коней галопом.

Через несколько минут отчаянной скачки стало понятно, что Безухий прав, но лишь отчасти. Пожары прекратились несколько дней назад, лишь кое-где на окраинах еще виднелись дымки, и это был дым погребальных костров. Но селения больше не существовало.

– Не может этого быть! – Элдон резко осадил коня, озирая обгоревшие развалины. Еще недавно тут было больше сотни домов, теперь же осталось не более десятка. Земля на огородах и на дороге была изрыта и перемешана со снегом. В стороне прибавилось несколько кострищ – погибших при нападении драконов людей полагалось сжигать, и лишь обугленные останки могли найти приют на кладбище. – Что тут произошло?

– Нападение драконов, я полагаю, – промолвил Иер. Рыцарь покосился на своего проводника.

– Эти твари нарушили перемирие, напав на мирных жителей, – отчеканил он. – Мы должны как можно скорее доложить об этом Ордену. Ты поскачешь со мной, Иер?

– Не знаю. – Безухий, прищурив глаза, смотрел на то место, где еще недавно стоял дом, в котором он снимал комнатку. Теперь там была лишь груда развалин. Их не тронуло огнем, но все равно жить там уже невозможно.

– Ты должен поехать со мной, – настаивал Элдон. – Я еще недостаточно пришел в себя. Если со мной что-то случится, то лишь тебе смогу я довериться. Ты когда-то был одним из нас, твоему свидетельству не могут не поверить. Мы должны предупредить Орден о том, что началась война!

– Война? – переспросил Иер. – Может быть, это была всего лишь месть? Ведь ты… то есть мы, убили одного из них. Убили тоже во время перемирия!

– И какая тут связь?

– Самая прямая! Драконы мстили за своего…

– Это еще надо доказать!

Какое-то странное выражение мелькнуло в глазах Безухого.